Дмитрий Морозов - Призрак штрафбата

– И что же делать?

К’Кайн выпрямился и твёрдо сказал:

– Они, да и весь мир узнает, что такое атака живущих на две стороны. Мы не просто так шли через все проклятые земли. Пора сказать своё слово, слово клыка – и когтя.

Скалы у водопадов закрывал настоящий оборонительный вал. Выкопанные насыпи и рвы, стены из выструганных и заострённых деревьев – и ямы-ловушки, деревья-башни и каменные пирамиды. И всё это обороняли изменённые. Словно кто-то взял самые разные расы, перемешал и начал лепить себе воинов – сильных или ловких, быстрых или закованных в костяной панцирь. Странный скульптор, не жалея, лишал свои творения ненужных, по его мнению, деталей. Сидевшие на стенах лучники не имели ног. Небольшие отростки внизу туловища позволяли лишь медленно переползать с места на место, зато рук было несколько, и минимум пара из них была превращена в гигантские луки: роговые отростки, протянутые вверх и вниз, выросшие волосы вместо тетивы, живые и потому необычайно прочные. Были странные существа с пиками вместо пальцев, с гибкими, пружинящими ногами, словно предназначенными для высоких и неожиданных прыжков, словно созданными для пробивания доспехов, были медлительные великаны-катапульты с длинными и толстыми кистями, способными широко размахнуться и забросить снаряд далеко и точно. Были изменённые рыцари, похожие на черепах-многоножек, практически неуязвимые и так же ощетинившиеся самым разнообразным оружием.

Видов нелюдей было много: их явно создавали уже очень давно, над их формой думали не в одном мире и явно не обычные люди. Для каждого было определено своё место, где тот или иной изменённый был бы наиболее эффективен и мог – не победить, нет. Чтобы победить, нужно бежать вперёд и сокрушать убегающего врага. Большинство изменённых на это были неспособны в силу своей конструкции. Они были созданы для глубокой обороны, и каждый из них находился в такой обстановке, при которой он мог продать свою жизнь как можно дороже, захватив с собой не один десяток врагов. Объединенные армии всего континента воевали бы тут десятки лет, платя тысячами воинов за каждый захваченный, очищенный от врагов клочок земли.

Оборотни и не планировали ничего подобного. Всего за несколько часов они просто прорубились сквозь вражескую оборону, разрезав её так же, как раскалённое лезвие разрезает кусок масла. Бой!

Оставившие шуршей в лесу воины не только не проиграли в скорости – казалось, пешими они стали двигаться ещё быстрей. Узкий стальной клин несся легко и быстро, презрительно перепрыгивая через замаскированные ямы, легко, в один прыжок, преодолев высокий частокол. Стая стрел взвилась в воздух, затем ещё и ещё одна, небо на миг почернело, ощетинившись оперённой смертью. Оборотни сдёрнули со спин щиты, припали к земле, закрывая друг друга. Они не отбивали стрел в воздухе, не перерубали их на части – не делали ничего из того, о чём говорилось в легендах. Вместо этого они звериным чутьём угадывали опасность – и умело закрывались от неё. Просто, незатейливо, эффективно. Бой!

Впереди, закованные в костяные латы, бешено вращали железом рыцари – изменённые. Тяжёлый свист стали, остро отточенная круговерть сотен мясорубок, железный молох, способный перемолоть целую армию. Атакующие на секунду притормозили, сдёрнули с плеч небольшие стальные арбалеты. Две сотни болтов мелькнули в воздухе. Большая часть была отбита, почти все из оставшихся завязли в толстой кости, но некоторые ужалили глубоко и точно, заставив машины смерти замешкаться, остановить движение, срочно заращивая раны. На пару секунд, но этого хватило. Оборотни прыгнули вперёд, сверкнули клинки, полетели разрубленные части тел. Некоторые из изменённых пострадали меньше других и не остановили своей пляски смерти – воины прыгали на их оружие, своим телом останавливая убийственное движение. Пролилась первая кровь, но рубеж был взят.

Внезапно с очередной террасы начали прыгать копьеносцы – ловкие, быстрые, словно созданные из лезвий и костяных жал. Смертельно опасные не за счёт силы, но за счёт быстроты. Однако сегодня им противостояли существа не менее опасные – и не менее быстрые. Короткие дротики, пилумы, брошенные навстречу нападавшим, смели атаку, заставив копьеносцев потерять напор, щиты и мечи довершили избиение потерявших скорость и потому не опасных изменённых.

– Это невероятно. – Ладар пожирал глазами поле боя. Оория яростно сжимала в руках свою палицу, ей также хотелось оказаться там, в гуще сражения. Старейшина нарочито равнодушно пожал плечами. Его спокойствие и небрежная, лёгкая походка позади войска, сейчас стремительно штурмовавшего рубежи обороны, была тем же вызовом, той же войной – только скрытой и непонятной непосвящённым.

– Глупо было выставлять людей, ставших животными, против животных, ставших людьми. Мы – люди, сумевшие подчинить зверя в себе и умеющие использовать его силу; они – люди, растворившиеся в звере, чтобы эту силу получить. Айяр, Оория, уж извините старика, для меня уже все разумные, ходящие только на двух ногах – люди. Вы презираете тех, кто иногда бегает на четырёх лапах, считая нас полуживотными, не видя, что разделения двух ипостасей, принятие их делает нас вдвое сильнее… Если, конечно, зверь не одерживает верх. Тогда, – небрежный кивок в сторону изрубленных изменённых, лежащих на дороге маленького отряда, – тогда мы действительно слабеем.

Ируг одобрительно кивнул, глядя на стремительно приближающееся к скалам войско.

– Пока всё идёт замечательно. Но такой темп в пещерах не выдержать.

К’Кайн кивнул.

– Я понимаю. Люди на подобное не способны. Но у нас – своя гордость. Мы постараемся расчистить дорогу Аарху вглубь гор.

Никто, ни один народ не мог двигаться столь же стремительно и безостановочно, как это делали оборотни. Если перед ними возникала стена – первые ряды тут же выстраивали перед ней лестницу из собственных тел, по которой остальные могли взбегать, не снижая темпа, затем молча перестраивались, оказываясь замыкающими. Ров заполняли так же: быстрые и сильные, оборотни прыгали на дно ямы, поднимали над собой щиты – и выдерживали поступь идущей армии. Они уничтожали всё на своём пути – изменённые, не способные отступить, гибли сотнями. Да, тысячи из них оставались невредимыми, как невредима остаётся плоть в стороне от узкого клинка, пронзающего тело! Но разве есть до этого дело острой стали, идущей прямо к цели: испуганно бьющемуся, истекающему кровью сердцу? Войско Аарха ворвалось под водопады, легко смяв первый заслон и устремившись вглубь пещер – и тут встретилось с хаоситами. Странные, непонятные фигуры, словно сотканные из переливающегося раскалённого камня, встали на пути атакующих. Их плоть текла, расступаясь под ударами клинков, – и смыкалась за ними. Вначале помогал напор, азарт и скорость: десятки лезвий кромсали на куски сверкающие тела, заставляя их распадаться на растекающиеся по земле кляксы. Но на каждого из хаоситов требовалось потратить слишком много времени, а ходы всё сужались… Живущие на две стороны замедлили темп, перейдя с бега на быстрый шаг. Затем на медленный. Затем совсем остановились – и начали умирать.