Дарья Снежная - Артефактика. От теории к практике

Балда ты, Нинон. Упертая балда! Ну вот чего ты взъелась? Что за глупое чувство собственности вдруг взыграло — мой мастер, никому не отдам! Вот и сиди теперь, мерзни и осознавай глубину своего заблуждения, потому что шататься по улицам по дороге к дому прямо сейчас, когда ночное веселье в самом разгаре, уж точно было бы огромной глупостью…

Я уже почти засыпала, притерпевшись к холоду, и сквозь прищуренные ресницы продолжала наблюдать за теплым светом из окна, как вдруг этот свет полыхнул ослепительной белой вспышкой, а по пустынной улице разлетелся глухой звук небольшого взрыва.

С меня разом слетела вся сонливость, потому что я точно знала, что именно и в каком случае могло полыхнуть и громыхнуть в конкретно этом окне. Я подорвалась с места, едва не растянулась на мостовой, запутавшись в подоле юбки, и бросилась ко входу в мастерскую.

Та радушно встретила меня солидными гномьими замками и работающим периметром. Забыв про все на свете, я использовала все имеющиеся силенки, чтобы вломиться в защиту. Краем сознания отметила, как тренькнуло сигнальное заклинание, отправляя сообщение в ближайшее отделение стражи. В бездну стражу! Мне надо внутрь!

Когда отряд стражников прибежал, я почти «догрызла» гномий замок на дверях и стремительно просчитывала, что в моем распоряжении имеется такого, чтобы выворотить, к демонам, охранный контур, навешенный Эйрином Матео. Не понадобилось. Меня прихватили на пороге мастерской, которую я взламывала у всех на глазах, абсолютно не таясь. Я попробовала отмахнуться, но мне мигом завернули руки за спину.

— Нет, подождите! Вы все неправильно поняли! Там мастер Шантей!

— Кто такая? Что здесь происходит? — перебил мои невнятные выкрики старшина.

— Нинон Аттария, я стажер в этой мастерской, там внутри только что сработала защита на сейфе прима-мастера Шантея… видите, окно светится? Он и еще один мастер сегодня остались работать сверхурочно с ночным заказом, пожалуйста, там что-то случилось!

Мои сбивчивые объяснения стражу не убедили, меня не выпустили, но старшина кивнул одному из своих подчиненных:

— Проверь!

Тот подошел к двери, активировал артефакт-ключ, снимающий защиту. Потянул ручку двери — и та открылась, хваленый гномий замок все же не выдержал моего напора и пал смертью храбрых.

Стражники вошли в здание. Я дернулась было за ними, но вывернутые за спину руки остановили мой порыв. Две минуты, последовавшие за этим, тянулись бесконечно…

— Дуг! Заведи-ка девчонку! — донеслось наконец со второго этажа.

— Пойдем, — меня подтолкнули в направлении лестницы.

Кто кого по ней тащил, непонятно, потому что я рвалась вперед с энтузиазмом взявшей след гончей.

Открытая дверь мастерской. Квадрат света в темном коридоре. К горлу подступил комок. Все в порядке. С ним все должно быть в порядке!

Они лежали на полу. Оба. И если смерть мастера Курта Дайнира меня не удивила — судя по белой вспышке и грохоту, он задел «Разряд», а следом за ним обязательно должна была сдетонировать «Эльфийская лоза», — то второе распростертое тело заставило мои и без того непослушные ноги отняться от ужаса.

— Мастер Шантей! — Я рванулась вперед, к лежащему на полу мужчине, и стражник, не ожидавший такой прыти, сплоховал, выпустив меня из рук.

Зато другой, тот, что первым поднялся сюда, оказался куда более бдительным. Я нелепо дернулась назад, когда меня вдруг поймали за талию, перехватывая на полпути.

— Пустите! — Попытка отбрыкнуться привела только к тому, что меня стиснули еще сильнее.

— Да угомонись же ты, — рыкнул стражник.

Но мгновением позже уговоры уже не понадобились, потому что я разглядела сначала торчащую из спины Макса массивную деревянную рукоять ножа, а потом темную лужу крови, маслянисто поблескивающую в искусственном свете лампы.

Мне как-то разом подурнело: в глазах потемнело, ноги подкосились, и я повисла на руках у стражника в полуобморочном состоянии. Нет! Нет-нет-нет!

— Да жив он, — буркнул теперь не столько удерживающий, сколько поддерживающий меня мужчина. И добавил куда менее оптимистично: — Пока что.

— Что же вы?.. Вызовите… — пискнула я, не в силах отвести взгляд от распростертого на полу тела.

— Уже всех вызвали, — успокоил стражник, усаживая меня на стул.

Мастерская стремительно наполнялась людьми. Стража негромко переговаривалась, осматривала помещение, труп мастера Дайнира. Мне, кажется, задавали какие-то вопросы, я, кажется, отвечала, продолжая пялиться на торчащую из спины рукоятку и темное пятно крови. Не такое уж и большое, как мне показалось на первый взгляд. Но почему они ничего не делают? Почему не помогут?

Где-то на заднем фоне послышался донельзя возмущенный голос лепрекона. В какое-то мгновение мне даже показалось, что он мне померещился, но нет. Стража тут же потеряла ко мне интерес, отчаявшись добиться внятных ответов, и переключилась на хозяина мастерской.

Появление целителей предварялось громким топотом в коридоре и нервными окриками «дорогу!» на стоящих в дверях стражников. В мастерскую ворвался мужчина в белом халате и безошибочно подлетел к тому, кому еще нужна была его помощь.

Я механически наблюдала за его действиями, вцепившись в подол, боясь что вздохнуть, что пошевелиться. Короткое прикосновение к шее — проверка пульса. Удовлетворенный кивок. Раскрытая ладонь, от которой исходит слабое, едва заметное золотистое свечение, скользит вдоль тела, не касаясь его. Недовольное покачивание головой. Взмах руки двум санитарам с носилками.

Несмотря на всю бережность и осторожность мужчин, Макс от движения дернулся, застонал сквозь стиснутые зубы, дрогнули, чуть приоткрываясь, ресницы. А черные из-за расширившихся от боли зрачков глаза, почти бездумно мазнув по заполонившим мастерскую людям, вдруг зафиксировались на мне.

— Нинон? — Я не столько услышала, как он удивленно произнес мое имя, сколько прочитала по едва шевельнувшимся губам, и в тот же миг сковавшее меня оцепенение разлетелось на осколки. Слезы покатились по щекам одна за другой практически непрерывным потоком.

Санитары подхватили носилки, и я подорвалась вслед за ними. Я должна знать, что с ним все будет хорошо! И пусть только попробуют меня остановить! На перегородивших мне дорогу стражников я уставилась волком, но до крайних мер (интересно только, что бы я могла им сделать?) дело не дошло.

— Да отпустите вы ее, я уже все объяснил, — рявкнул взявшийся откуда-то О’Тулл, и препятствие перед моим носом исчезло.

По знаку старшины за нами тем не менее увязались два стражника — не то охрана, не то конвой.

Макс больше не открывал глаз до самой больничной кареты, только тяжело дышал и хмурился, стиснув челюсти. Как хмурился и целитель, положивший руку мастеру на плечо. Мне ужасно хотелось, чтобы он уже сказал хоть что-нибудь, как-то утешил, обнадежил, но мужчина продолжал сосредоточенно молчать, а я не лезла с расспросами и молча глотала слезы, опасаясь, что меня могут выгнать.