Наталья Косухина - Чаромир

— Ну что, готова? — шепнул мне Власов.

— К чему? — удивленно посмотрела я, млея от прикосновений наставника.

Раньше он очень редко брал меня за руку.

— Вот к этому.

В голове, словно из ниоткуда, зазвучал голос:

«Сначала страшно показалось Вакуле, когда поднялся он от земли на такую высоту, что ничего уже не мог видеть внизу, и пролетел, как муха, под самым месяцем так, что если бы не наклонился немного, то зацепил бы его шапкою» . [9] Николай Гоголь. «Вечера на хуторе близ Диканьки».

— К путешествую в Петербург, к Екатерине, — добавил Ярослав, смотря, как я болтаю в воздухе ногами и стараюсь прийти в себя.

Мы летели следом за чертом.

Прищурившись, я посмотрела на Власова:

— Ты уже бывал в этой книге?

— Конечно! Софья, я давно путешествую и перебывал во многих книжных мирах. И многие хотел бы показать тебе. Летала ли ты когда-нибудь с драконами?

Чувствуя, как меня овевает воздухом, испытывая невероятное чувство свободы, я была на седьмом небе от счастья.

— Не летала, но хотела бы попробовать.

Увы, недолго длилась моя радость: слишком уж быстро мы прилетели и начали снижаться.

Вот промелькнула встреча с делегацией, словно миг, вот нас окружили стены дворца, и перед глазами предстала сама Екатерина с Потемкиным.

— Они настоящие? — спросила я шепотом у Ярослава.

— Где-то читал, что Гоголь был во дворце, поэтому его описаниям можно верить. Но насколько точно, не знаю. Давай представим, что все так и было.

— Твоими бы устами…

Но только я попробовала рассмотреть царицу и двинулась вперед, пока Вакула просил черевички, как страницы снова замелькали — и перед нами предстала Оксана и ее жених, вручающий ей подарок.

Решительно повернувшись к Ярославу, я уперла руки в бока и зашептала:

— А ну-ка признавайся, что здесь происходит?

Власов хитро блеснул глазами:

— Гнев тебе очень к лицу.

— Не увиливай, — призвала я к порядку расшалившегося наставника.

— Я хотел знать, заметишь ли ты чересчур быструю смену сюжета или нет. Ты заметила…

— И?

— Я же сказал, что раскрою свои секреты. Первый из них — это то, что я тоже регал. Только ты фея и волшебница, а я охотник. У меня дар искать любой предмет в сюжете книги, отсюда и умение быстро перемещаться по сюжету. Но вот вытащить из нее я могу только самую незначительную вещь.

— И ты полагаешь, я могу больше?

— Вот сейчас и проверим. Черевички — центральный предмет в сюжете.

Повернувшись, я увидела, как Вакула склоняется к Оксане для поцелуя.

— И когда нужно их стащить?

— Сейчас!

Бросившись к стоящим на столе черевичкам, я схватила их, а Ярослав перелистнул сюжет. Меня дернуло обратно, словно кто-то держал обувь со стороны романа. Я изо всех сил потянула на себя… и мы выпали на ковер библиотеки.

— Получилось, — пробормотала я, недоверчиво смотря на красивейшие туфли, что лежали возле меня.

В реальности это оказалась необыкновенно яркая и искусно сделанная изящная пара обуви, покрытая драгоценными камнями.

Приподняв книгу, я прочитала последние строки:

«И хотя черевички были украдены нечистой силой, это не омрачило счастья Вакулы и Оксаны» . [10] Николай Гоголь. «Вечера на хуторе близ Диканьки».

— Что? Значит, мы воруем?! — И, яростно взглянув на растерянного Ярослава, отбросила книгу и направилась прочь.

Я сидела в своей комнате и уже второй час проклинала себя за несдержанность. Мысль о том, что я обокрала книжного героя, разочаровала и вывела меня из равновесия.

Полагая, что у Власова имеются свои тайны, я рассчитывала, что те будут благородные и положительные. Теперь же не знала, как относиться к тому, что путешественники обладают способностями таскать книжные сокровища.

Но что беспокоило меня более всего — это моя глупость и то, что я вспылила. Мы только-только с Ярославом начали сближаться! Или нет?

Тема нашего поцелуя не поднималась, а мне так хотелось, чтобы Власов, сделав первый шаг, предпринял и дальнейшие попытки к тесному общению.

И вот теперь по своей же вине я сидела около стены у себя в комнате и прислушивалась к шорохам. Ярослав ходил за стенкой, в своей спальне, и с кем-то разговаривал.

Может, вот сейчас пойти к нему и сказать: «Знаешь, Ярослав, я тут подумала: может, нам пожить вместе?»

Хотя нет, так не пойдет. Мы и так живем вместе. Тогда так: «А давай ты меня поцелуешь? И хорошо бы не один раз».

Нет, так тоже нехорошо. Он подумает, что я развратница и ветреная особа.

А может, сказать: «Я тебя люблю, женись на мне»?

Да, вот так отлично!

Только, боюсь, после этой фразы меня пошлют так далеко, что вернусь я оттуда очень и очень нескоро. А тут за время моего похода Власова приберет к рукам какая-нибудь девица. Кругом же одни хищницы. На улицу выйти страшно, не говоря уж о том, чтобы мужика выпустить.

Вздохнув, я встала с пола и пошла в душ. Как писали в одной хорошей книге: «Утро вечера мудренее».

А разбудили меня негромкий разговор и запах ароматного кофе. Быстро умывшись и одевшись, я прокралась к двери. У Ярослава совершенно определенно были гости, которые прошли от библиотеки вниз по лестнице на первый этаж. Я проследовала за ними и, когда вошла на кухню, увидела Дмитрия и Николая.

Двое партнеров Власова как раз приступили к завтраку, а сам хозяин дома накладывал еще две тарелки. Знал, что я проснусь, или мы еще кого-то ждем?

— Ярослав, да ты прям угадал, — хмыкнул Коля, а Дима молча отсалютовал мне кружкой, приветствуя.

— Я уже знаю пределы сна Софьи, — улыбнулся мне наставник. — Доброе утро.

Странно, у меня возникло такое ощущение, что Власов насторожен, напряжен и чего-то боится. И как бы выжидающе смотрит на меня.

— Доброе, — улыбнулась я, и, кажется, все вздохнули с облегчением.

— Будешь? — поставил передо мной тарелку Ярослав, пока я садилась.

— Спасибо, — осторожно ответила я.

— Да хватит вам уже! — бросил вилку на стол Коля. — Танцуете друг перед другом. Софья, Ярослав переживает, что ты не захочешь иметь с ним никаких дел, потому что он книжный ворюга. А он такой, у нас весь бизнес на этом построен, хотя это и не наша главная цель. Но еще больше он переживает, что ты по…

— Коля! — рыкнул наставник.

Мне стало очень любопытно, что же хотел сказать партнер Власова и из-за чего тот сейчас мечет громы и молнии.

— Что «Коля»? Посмотри на Софью. Да по ней видно, что вчера она погорячилась и сейчас жалеет. Так нет, вместо того чтобы прямо сказать, будем мучить, разводить реверансы.

— Им простительно, — пожал плечами Дима, покончив со своим завтраком.

Осознав, что я ничего не понимаю в этом зоопарке, молча встала и, взяв Ярослава за руку, вывела в комнату напротив.