Наталья Косухина - Чаромир

— Ты рисковала своей жизнью? — подавился вздохом Власов. — Тебя могли убить в реальной жизни за такое количество золота и ценностей.

— Да. Но первую ночь я провела в библиотеке, откуда и звонила тебе, а потом старалась как можно быстрее попасть обратно в роман.

— Что сделано, то сделано, — успокоил моего наставника Николай. — Теперь у нас есть ингредиенты, и нам нужно начать создание.

— Я тебе не помощница, — сразу предупредила я. — Мне нужно отдохнуть.

— Так никто и не спорит, ты многое сделала и пережила. Я пока все подготовлю. Например, книгу нужно распилить. Не требуется такое количество золота.

— Ну извини, пока за мной гонялись мумии и рушилась Хамунаптра, мне было не до раздумий о размере.

— Тяжело пришлось? — нахмурился Власов.

Я вздохнула:

— Скажем так, с Имхотепом мы расстались не лучшими друзьями. Город Мертвых — место вообще очень специфическое.

— Не сомневаюсь, — мрачно заметил Дима.

— Советую вам не испортить добытые ингредиенты, снова вы меня за ними не отправите. Бр-р…

Мужчины улыбнулись, а я широко зевнула.

— Ты устала. Поедем домой, тебе нужно отдохнуть и выспаться.

Уже направляясь к двери за руку вместе с Власовым, я вдруг остановилась.

— Подождите, напишу адреса. Мне нужно, чтобы по одному вы отправили компенсацию за одежду и вернули сумку, а на другой сделали денежный перевод женщине, за бутерброды.

На меня все в комнате странно посмотрели.

— Лучше не спрашивайте, — мрачно ответила я, возвращаясь к столу за письменными принадлежностями.

Дом, милый дом! Нет тебя милее!

Проспав двенадцать часов и встав, я в первую очередь отыскала в комнате на будильнике календарь, чтобы узнать число. И долго смотрела на дни месяца, понимая, что мое время фактически вышло.

— Доброе утро, — поприветствовал меня Власов, когда я спустилась вниз.

— Привет, — улыбнулась я, но как-то невесело.

— Плохо спала? — как всегда чутко понял мое настроение Ярослав.

— Нет, просто думаю, успею ли я сегодня собрать вещи после того, как вернусь от Николая.

За столом повисло молчание.

— Отпуск закончился?

— Да, пора на работу. К тому же ты пригласил меня сюда, чтобы я освоила свои силы, и сейчас я вполне могу ими управлять.

— А ловцы?

— Ярослав, но ведь и у тебя дома я не застрахована от покушений. Мы сможем что-то придумать. Ведь я только вернусь, не последний раз видимся.

Власов молчал, как и я. Все бы сейчас отдала, чтобы он попросил меня быть с ним. Но никто из нас так и не нарушил тишину, и, посидев немного, я поднялась к себе в комнату собрать вещи.

Смотря в окно, я сама не поняла, в какой момент затаила дыхание, потому что почувствовала Ярослава за спиной. Сильные руки опустились на плечи, провели по ним, и рядом с ухом раздался шепот:

— Может, то, что я сейчас скажу, никому не нужно, но я прошу тебя остаться рядом со мной. И готов на все, чтобы тебе было хорошо, даже отпустить.

Развернувшись в нежных руках, я впилась взглядом в непроницаемое лицо мужчины, где только глаза горели лихорадочным огнем.

— Почему?

Я искала ответ в каждой черточке лица, в каждой эмоции, промелькнувшей во взоре.

— Потому что я очень тебя люблю и не знаю, что будет со мной, если ты уедешь.

Ярослав полностью раскрылся и был в моих руках. В моей власти сделать ему больно или хранить и лелеять его любовь до конца жизни.

— И я тебя люблю. Буду с тобой, пока захочешь, а потом убью, чтобы не достался другой.

Власов широко улыбнулся, затем склонился и впился в губы поцелуем, прижимая меня к себе. Поцелуй сводил с ума, будоражил чувства, не давая связно думать.

Вдруг Ярослав отстранился и, потянув меня за волосы, заставил откинуть голову, затем уткнулся носом мне в шею. Он замер, словно собираясь с духом, в то время как я чувствовала горячее дыхание, жар мужского тела и едва сдерживаемое желание любимого.

Наконец «надышавшись» мной, Власов прикоснулся к моей щеке своей так нежно, будто это сделало крылышко бабочки — легкое, приятное.

Не выпуская из объятий и продолжая ласкать губами мое лицо, Ярослав то одной, то другой рукой гладил мои бедра и ягодицы, сжимал груди. Затем пробрался под футболку, приподнимая ее вверх и снимая совсем.

Прохладный воздух коснулся кожи, остро контрастируя с горячими ладонями, ласкающими грудь томительно-сладко. Я выгнулась навстречу и застонала.

Власов нежно и в то же время властно касался изгибов моего тела, талии, бедер, плеч, целовал шею и ключицы, прокладывая дорожку поцелуев к ложбинке между грудей.

Я сама не заметила, как оказалась без лифчика, ощутив лишь прикосновения губ к соску и настойчивую ласку языка. Снова выгнулась, всхлипнув от удовольствия.

Я тесно прижималась к Ярославу, мужской запах которого окутывал меня, кажется, с головы до ног, сводил с ума, будил неведомые инстинкты и потребности.

Повинуясь настойчивым ласкам и своим желаниям, я ощущала себя игрушкой, покорной воле страсти, и одновременно желала получить как можно больше, утолить свою жажду.

Собственное прерывистое дыхание, казалось, оглушало, тело сотрясала дрожь. Я смотрела затуманенным взором на пылающего ответным желанием мужчину, и мне хотелось все больше пересилить свою нерешительность и ответить не менее страстными ласками.

Тем временем мой любимый наставник, отвлекая поцелуями, полностью избавил меня от одежды. Осознание данного факта вернуло мне волю и способность к ответным действиям.

Склонившись к шее Ярослава, я прикоснулась губами, языком слегка скользнула вверх, вторя его рукам, затем взялась за ремень брюк. Рубашка Власова давно валялась рядом с моей. Кто ее снял, когда? Сейчас это было не важно.

Я продолжала неустанно гладить мужское тело, желанное, совершенное, вся отдавшись своей страсти, что разбудил мужчина, так легко нашедший дорогу к моей душе.

Мы упали на кровать, не прерывая ласк, и Ярослав взял меня за подбородок, взглянув в глаза с немым вопросом. В ответ я лишь застонала, выгибаясь навстречу, но и этого было достаточно.

Крепко прижав к себе, он одним толчком вошел в меня, вырвав из горла крик. Я вцепилась ногтями в его плечи, усиливая или ослабляя хватку в такт движениям, что вызывали в теле сладостное напряжение и обещали скорую развязку.

Поменяв позу на более удобную, Ярослав сел и, осторожно поддерживая, посадил меня сверху: так он входил еще глубже и мы получали несравненно больше удовольствия.

Не в силах сдерживаться, я терлась о грудь Власова, словно кошка, прося о наслаждении, чтобы он двигался быстрее. Но Ярослав крепко держал меня за бедра и, не меняя ритма, насаживал на себя, лишь еще больше сводя с ума.