Ирина Зволинская - Охота на дракона

«Сбежит, — догадалась я. — Прямо сейчас сбежит, и больше я его не увижу».

Жорик тяжело вздохнул, толкнул створку, сделал шаг вперед… Нервы у меня не выдержали, и я закричала:

— Куда?!

— Так к вам, дорогие леди, вы же сами звали… — ответил за эльфа магистр Аврелий. За спиной ректора торчала светлая макушка Милы.

Джесс подхватила магистра под локоть и заверила гостя в его исключительности для нас и нашего заведения. Дальше я слушать не стала — побежала за другом, не замечая ничего и никого вокруг. Излишняя эмоциональность всегда мне вредила, вот и сейчас я свалила то самое злополучное ведро. Грязная вода вылилась на начищенный гвардейцами пол, я поскользнулась и шмякнулась на мокрые доски. Ручка на ведре громко лязгнула о ржавый бок, что прозвучало финальным аккордом моего падения. Жорик вернулся как раз в этот момент и очень удивился, застав меня на полу.

Стоявшая рядом Мила кинулась на помощь, но я подняла руку, жестом показывая, что не нуждаюсь в содействии.

Посодействовала уже одна такая…

«Ты подумай, и платье-то у нее под стать глазам», — вспомнила я слова эльфа, но потом, присмотревшись к девушке внимательнее, заметила ее усталый вид, красные веки и распухший, как бывает после обильных слез, нос.

И мне стало немного стыдно.

— Не надо, запачкаешься, — пояснила я свой отказ и ласково улыбнулась Миле.

Она ведь не виновата в моих неудачах. Разве что совсем чуть-чуть.

— Как прошла инспекция усыпальниц? — поинтересовался Йонас и поднял ведро.

— Результаты инвентаризации оказались непредсказуемыми, — с готовностью и даже некоторым восторгом ответил ему магистр. — Из подземелья исчез саркофаг с телом покойной жены Генриха. Наш темный, как вы уже догадались, не просто способен повелевать нежитью, он к тому же еще и нелицензированный некромант!

— Безобразие, — покачала головой Джесс. — Разводить вурдалаков на территории королевства, поднимать покойников и при этом еще и укрываться от уплаты налогов! Даже и не знаю, что хуже…

— Да Великий с ней, с некромантией, — никого не замечая, продолжал Аврелий, размахивая руками. — В конце концов, некромантией сейчас никого не удивишь, но его сила! Поднять королевскую семью, это ведь феноменально! И главное, никаких следов. Ювелирная работа!

— А зачем ему гроб? — поинтересовалась Джесс.

— Это мы пока не выяснили, — сник ректор.

— Какой загадочный некромант, — скептически заметила я и попыталась встать, но безуспешно. Сил не было.

Эльф молча поднял меня с пола и усадил за стол, затем подал руку пошатывающейся Миле и с упреком посмотрел на Аврелия.

— Едем в университет, коллеги, я совсем вас замучил! — покаялся магистр.

— Может быть, со мной останешься? — зевнула Джесс, и пока я экстренно придумывала причину, по которой мне непременно нужно ехать со всеми, Жорик решил проблему за меня.

— А работа как же? У Гвиневры контракт!

Я кивнула, подтверждая его слова, поцеловала сестру и побежала занимать место в карете. Как чувствовала — одному места не хватило, и Йонас пожертвовал собой. Хотя, полагаю, он просто воспользовался предлогом остаться с моей сестрой наедине.

— Гвиневра, в связи с последними событиями я вынужден настаивать, чтобы вы как можно скорее приступили к лекциям, — серьезно сказал магистр, перед тем как мы отъехали. — Уверен, с такими способностями вам не составит никакого труда вычислить среди студентов нашего темного, — он схватил меня за руку и проникновенно заключил: — Вы — наша единственная надежда!

Я обреченно поправила складки на мокром подоле, тяжело вздохнула, демонстрируя неуверенность, и попыталась озвучить свои сомнения ректору, на что получила лишь покровительственную улыбку и «я верю в вас, леди». Громкий храп Жорика и тихое сопение Милы в данном случае были на стороне Аврелия.

Карета тронулась, и последнее, что я увидела перед тем, как провалиться в сон, это господина Бона, спящего на лавке у самого входа в наш новый дом. Лавка была старая и на вид очень хлипкая. Андреас, не открывая глаз, нервно махнул рукой, задел гнилую деревяшку и свалился на землю вместе со скамьей.

Я проснулась оттого, что рядом кто-то громко и жалостливо рыдал. Сначала решила, что это просто еще один странный сон. В эти несколько часов мне вообще многое приснилось, например, Жорик в обтягивающих штанишках, танцующий страстный танец у палки от швабры, и я, бешено аплодирующая, засовывающая ему деньги под резинку от кальсон. Потом он же, убегающий от меня по ярко-красному маковому полю, чуть позже снова эльф, нежно целующий меня в висок, заботливо прикрывающий одеялом и искренне расстроенный тем фактом, что он, хоть и сын младшего брата драконьего владыки, пошел в мать и драконом не стал.

То есть сны мои крутились вокруг друга, а страшная болезнь под названием «любовь» приобретала пугающие симптомы.

Я перевернулась на другой бок — мешал свет от окна, он падал мне прямо на лицо. Вернулась в прежнее положение и снова услышала чей-то всхлип. Значит, чужие слезы мне не привиделись. Пришлось оторвать голову от подушки и свесить с кровати ноги, чтобы проснуться как можно быстрее и качественнее. Путем несколько заторможенных со сна логических умозаключений я определила, что источник слез находится на соседней кровати, и опознала в нем свою заклятую соперницу и соседку по общежитию.

— Мила, что случилось? — хрипло, но деликатно спросила я и откинула со лба спутавшиеся волосы.

В ответ девушка разревелась еще горше.

— Сейчас, подожди одну минутку!

Мила как по заказу прекратила рыдать.

Я ураганом пронеслась в ванную, со скоростью молнии почистила зубы (в процессе утешения свежее дыхание крайне важно), наскоро расчесала волосы пятерней и с разбегу прыгнула к соседке на кровать.

— Все, можешь плакать, — сообщила я, и Мила не заставила ждать.

Плечи ее дрожали, а подушку, кажется, можно было уже выжимать. Я вспомнила, как утешала меня сестра, погладила девушку по голове и сказала:

— Ну не плачь, все образуется! А если нет, позовем тролля, тогда точно все образуется!

— Не поможет… — всхлипнула Мила. — Мне уже ничто не поможет, — и она зарыдала пуще прежнего.

Я глубоко задумалась. Сказать по правде, я не знала такой проблемы, которую не был бы способен решить Кормак. Разве что проблему личного характера, хотя и тут он мог быть вполне убедительным. К примеру, когда сын башмачника отказывался жениться на беременной от него дочери бакалейщика, тролль за какие-то жалкие пять минут убедил мужчину в его глубоких чувствах к невесте. Дремен гулял неделю: бакалейщик не поскупился на свадебный стол.

— Влюбилась? — с пониманием спросила я, а потом застыла с занесенной над ее головой рукой.