Сара Дж. Маас - Королева теней (ЛП)

- Ты невыносим, - ответила Аэлина. – Хоть я и ненавижу говорить тебе, брат, но капитан будет не очень рад, если бы ты начнешь оказывать знаки внимания Фалюк.

- Это не так, - глухо произнесла Несрин.

Аэлина пожала плечами.

- Даже если бы это и было правдой, это не имело бы никакого значения для меня. – Это чистая правда.

Несрин покачала головой.

- Если бы я сказала, что не рассматриваю Вас, это было бы неправдой. Я думаю, что капитану просто нравится быть несчастным. - Мятежница печально махнула рукой. – А мы можем умереть в любой момент и по-этому я не вижу смысла в долгих размышлениях.

- Ну, вам повезло, Несрин Фалюк, - сказал Аэлина. – Мы с кузеном уже сыты по горло обществом друг друга. Мы бы с удовольствием разбавили нашу компанию вами.

Эдион поклонился мятежнице, и это движение болью отдалось в ребра. Жестом пропустил Несрин вперед:

- После вас.

Несрин посмотрела на него таким проницательным взглядом, как будто через одежду могла видеть его рану, а затем последовала за королевой.

Аэлина привела их в таверну с действительно сомнительной репутацией, в нескольких кварталах от дома. С впечатляющим спокойствием и угрозами она освободила для них столик, выгнала пару воров. Им хватило одного взгляда на ее оружие и грозный, совершеный костюм, чтобы понять, что они предпочитают видеть свои животы целыми, а не вспоротыми.

Троица Аэлина, Эдион и Несрин сидели в пивной до последнего, окутаные сумраком помещения до такой степени, что едва различали лица друг друга. Они играли в карты, отказывась от предложений присоединится к ним других завсегдатаев таверны,поскольку у них небыло лишних денег на игру. Вместо монет они использовали сушенные бобы, которые они получили благодаря Эдиону. Он лестью и комплементами уговорил одну из подавальщиц принести им их.

Несрин говорила мало. Эдион не мог не признать, что в игре она была хороша, выигрывая раунд за раундом, при том, что он еще не решил до конца, хочетелось ли ему убить Несрин за ту стрелу, которую она чуть в него не пустила. Аэлина задавала ей вопросы о семейной пекарне, о жизни ее родителей на Южном континенте, о ее сестре и ее племянницах и племянниках. Никто из не осмелился напиться в таверне и потому, когда они, наконец,покинули ее, то спать еще не хотелось и они блуждали по переулком оттягивая момент прощания.

Эдион наслаждался каждым шагом свободы. Он был заперт в одном помещении несколько последних недель. Его старая рана болела, о чем он не расспространялся, ни Аэлине или кому-либо другому, хотя его заместитель Бэйн скорее всего узнал бы, о том, что генерал ранен. Эдион все еще размышлял об этом, когда они шагнули в узкий, сумрачный переулок, где темные камни зданий отражали серебрянный свет луны.

Он услышал тихий звук, шуршание обуви по камню, прежде чем его спутницы это услышали, улавливая звук с помощью своего фэйского слуха. Он вытянул руку, загораживая проход Аэлине и Несрин, которые моментально замерли в молчании.

Эдион принюхался, но незнакомец находился не с ветреной стороны. Поэтому он прислушался.

Всего один человек, судя по практическим бесшумным шагам, что протекали сквозь стену тумана. Незнакомец двигаясь с грацией хищника, и это заставило инстикты Эдиона выйти на передний план.

Эдион проверил свои боевые ножи, когда мужской аромат ударил его в нос – запах немытого тела, но с оттенком сосны и снега. Такой же сложный и многослойный аромат сплетенный в незнакомце, он ранее чувствовал на Аэлине.

Мужчина вынырнул из тумана, высокий – должно быть на дюйм выше, нежели сам Эдион - крепко сложенный и сверху донизу хорошо вооруженный, в бледно-серой мантии и капюшоне.

Аэлина сделала шаг вперед, всего один шаг и замерла

в оцепенении.

Она тяжело выдохнула, и слабый, практически скулящий звук, похожий на рыдание вылетел из ее рта.

В ту же секунду она рванула вниз по переулку, летя, как будто ветер толкал ее в спину.

Она бросилась на шею мужчине, врезавшись в него настолько сильно, что возможно кто-то другой, не выдержав такого напора отошел бы назад, словно на него налетела каменная стена.

Но мужчина только притянул ее к себе, его сильные руки крепко обхватили ее и подняли вверх. Несрин хотела подойти, но Эдион остановил ее, положив руку на плечо.

Аэлина то ли смеялась, то ли плакала, а мужчина просто обнимал ее, уткнувшись, своей скрытой капюшоном головой, в ее шею. Казалось, он дышал ею.

- Кто это? – спросила Несрин.

Эдион улыбнулся.

- Рован.

Аэлину всю трясло, с головы до пят, и не могла даже заплакать, когда вся тяжесть тоски по Ровану обрушилась на неё, весь вес тех недель одиночества.

- Как ты попал сюда? Как ты нашёл меня? – Аэлина достаточно отодвинулась, чтобы изучить скрытое в тени капюшона суровое лицо, татуировку, видневшуюся с одного бока, и мрачную улыбку. Он был здесь, он приехал, он был здесь.

- Ты ясно дала мне понять, что моему народу не будут рады на твоём континенте, – ответил он.

Даже звук его голоса был одновременно и утешением и наслаждением.

– По-этому я тайком проник на корабль. Ты упоминала о своем доме в трущобах, и я приехал сюда этим вечером. Я бродил по округе, пока не почуял твой запах. Он осмотрел её по-воински, суровым оценивающим взглядом, его губы были плотно сжаты. - Ты должна многое мне рассказать, – затем произнёс он, и Аэлина кивнула.

Всё – она всё хотела ему рассказать. Аэлина сжала его еще сильнее, наслаждаясь рельефными мускулами предплечий, его бесконечной силой. Он убрал упавшую на лоб прядь волос ей за ухо, и затем его мозолистые пальцы нежно погладили щёку. Эта мягкость заставила её задохнуться от ещё одного всхлипа.

- Ты не ранена? – мягко спросил он. – Ты в порядке? Она кивнула ещё раз и уткнулась лицом ему в грудь.

- Я думала, что приказала остаться тебе в Вендалине.

- У меня были причины, которые лучше обсудить наедине, – ответил он, дыша ей в капюшон. – Твои друзья из крепости, кстати, передавали привет. Я думаю им не хватает лишней посудомойки. Особенно Локе – и особенно по утрам.

Она засмеялась и сжала его. Он был здесь, и он не был плодом ее воображения, какой-то сумасшедшей мечтой, и –

- Почему ты плачешь? – спросил он, пытаясь отодвинуться от нее на расстояние достаточное, что бы увидеть ее лицо. Но она прижималась к нему так сильно, что чувствовала оружие, спрятанное под одеждой. Всё будет отлично пока он будет здесь, с ней, даже если всё превратится в ад.

- Я плачу, – ответила она, хлюпая носом, – потому что ты пахнешь так чертовски плохо, что у меня глаза слезятся.

Рован бешено захохотал, заставив всех в округе затихнуть. В конце концов, она отстранилась, улыбаясь во весь рот.