Сара Дж. Маас - Королева теней (ЛП)

- Тогда сделай это, - молвил он.

- Я не хочу прикасаться к нему.

- Если бы это было так просто, твои предки поняли бы это.

- Возьми ты его.

Он просто посмотрел на нее.

Она наклонилась, готовясь к опустошению своего разума, и подняла амулет со стола. Рован застыл, будто готовясь, несмотря на все его заверения.

Ключ был бременем в ее руках, но первоначальный смысл был неправильным, безграничная власть… Была тихой. Спящей.

Она быстро отодвинула ковер и рывком сняла доску. Аэлина чувствовала, что сзади к ней подошел Рован, заглядывая через плечо, когда она опустилась на колени в небольшой отсек.

Она взяла амулет и бросила его в маленький отсек, тогда поток прервался – нет, не поток… ветер, будто сила Рована поддерживала ее, будто их связь была живая, и она могла чувствовать, что это была его сила.

Она бросила амулет, и он ударился один раз и упал мертвым грузом.

- Что? - спросил Рован.

Она повернулась к нему.

- Я чувствовала – я тебя чувствовала.

- Как?

Она рассказала ему каким образом, о том, что его сущность скользила в ней, чувство, как будто она оказалась в его теле, но только на мгновение.

Он не выглядел особенно довольным.

- Такого рода способности могут стать полезными позже.

Она нахмурилась.

- Типичное зверино-воинское мышление.

Он пожал плечами. Боги, как же он с этим справлялся, с таким весом силы? Он мог раздавить кости в пыль даже без магии, он мог разрушить целое здание несколькими ударами.

Она знала – конечно, она это знала – но чувствовать … . Этого мощного, чистокровного мужчину Фэ. Для обычного человека, он был столь же чужд, сколь и Валг.

- Но я думаю, что ты прав: он не может работать слепо по моей воле, - произнесла она наконец. - Или бы мои предки уничтожили Оринф в первом же приступе гнева. Я думаю, что эти вещи являются нейтральными по своей природе: это носитель, он определяет, как сила будет использоваться. В руках кого-то с чистым сердцем, он будет приносить пользу. Так и было, когда Террасен процветал.

Рован фыркнул, когда она вернула половицу на место, прижав ее ладонью.

- Поверь мне, твои предки не были абсолютно святыми.

Он предложил ей руку, и она стараясь не смотреть на него, когда приняла.

Сильный, жесткий, нерушимый – его почти невозможно убить. Но в его руках была мягкость, забота и защита только для тех, кого он любил и кем дорожил.

- Я не думаю, что каждый из них убийца, - сказала она, когда он отпустил ее руку. - Ключи могут развратить и без того черное сердце – или усилить тьму в чистом. Я ничего не слышала о сердцах, находящихся между тьмой и светом.

- Тот факт, что тебя это заботит, уже говорит о твоих намерениях.

Она прошлась вдоль всей гардеробной, дабы увериться, что никакая скрипучая половица не выдаст укрытия. Раскаты грома грохотали над городом.

- Я собираюсь делать вид, что амулета тут нет.

- Удачи тебе в этом, - он подтолкнул ее локтем, когда они вернулись в спальню. - Мы будем следить за этим – и если тебе покажется, что ты движешься в темную сторону, я обещаю, что верну тебя к свету.

- Забавно.

Маленькие часы на тумбочке пробили, и гром прогремел над Рафтхолом. Быстро движущаяся буря. Хорошо – может быть, это очистит ее голову.

Она подошла к коробке, которую привезла Лисандра, и вытащила другой амулет.

- Ювелир Лисандры, - заметил Рован, - очень талантливый человек.

Аэлина подняла копию амулета. Размер и вес почти полностью совпадали. Она самодовольно оставила его, как ненужную драгоценность.

- Только если кто-то спросит, где амулет.

Ливень уже сменился до устойчивого дождя, когда часы пробили еще один раз, и все же Аэлина не ушла с крыши. Она поднялась туда, чтобы принять дозор у Эдиона, очевидно – Рован ждал, выжидал, когда часы пробьют полночь, чтобы затем сменить ее.

Рован ждал.

Она стояла под дождем, лицом на запад – к неярко светящемуся замку, который находился справа, не к морю, позади нее, а через весь город, к замку.

Он не возражал против этого, когда она взглянула на него. Он хотел сказать ей, что его не волнует, что она знает о нем, пока это не отпугивало ее – и он все рассказал бы ей раньше, если бы он так глупо не отвлекался на то, как она выглядела.

Свет лампы отражался от гребня в ее волосах и струился вдоль золотого дракона на ее платье.

- Ты испортишь платье, если продолжишь стоять под дождем, - сказал Рован.

Аэлина обернулась к нему. Дождь оставил на лице разводы краски от теней для век, ее лицо было бледное, словно живот рыбы. В ее глазах – вина, гнев и мука – поразили его словно удар в живот. Она снова повернулась к городу.

- Я никогда не смогу надеть это платье снова.

- Сегодня вечером я могу позаботиться о нем, - сказал он, подойдя ближе, - если ты сама только не хочешь быть той, кто сделает это.

И после того, что этот ублюдок пытался сделать с ней, что он планировал сделать с ней. Им с Эдионом потребуется много времени, чтобы оборвать жизнь Аробинна. Она пристально посмотрела через весь город на Башню Ассасинов.

- Я сказала Лисандре, что она может сделать это.

- Почему?

Она обхватила себя, крепко обняла.

- Потому, что у Лисандры есть больше всего прав сделать это, чем у меня, тебя или Эдиона, она заслуживает быть тем, кто совершит возмездие.

Это было правдой.

- Ей нужна будет помощь?

Она покачала головой, разбрызгивая капли дождя с ее заколок и влажных прядей волос, которые успели высвободиться. -- Шаол пошел убедиться, что все пройдет хорошо.

Рован позволил себе на мгновение взглянуть на нее – на расслабленные плечи и приподнятый подбородок, согнутые локти, изгиб ее носа напротив света фонаря, тонкую линию ее губ.

-Это неправильно, - сказала она. - По-прежнему хотеть, чтобы был другой путь.

Она нервно выдохнула, выпустив облачко пара.

- Он был плохим человеком, - прошептала она. - Он собирался поработить меня своей воле, использовать меня, чтобы захватить Террасен, возможно, чтобы сделать себя королем – возможно, чтобы произвести на свет моего… Она вздрогнула так сильно, что золото замерцало на ее платье.

- Но при этом…Я также обязана ему жизнью. Все это время я думала, что я почувствую облегчение и радость, когда его не станет. Но все, что я чувствую - это пустота. И усталость.

Она была ледяной, когда он обхватил, привлекая ее к себе. Только один раз - всего один раз он позволит себе обнять ее. Если бы его попросили убить Маэву, и один из его кадров сделал это вместо него - если бы Лоркан сделал это - он бы чувствовал тоже самое.

Она слегка повернулась, чтобы взглянуть на него, и, хотя она попыталась скрыть это, но он увидел в ее взгляде страх и вину.

- Мне нужно выследить Лоркана завтра. Посмотреть, справился ли он с моей маленькой задачкой.