Сергей Гончаров - Мышеловка захлопнулась (СИ)

Охотники переглянулись между собой. Что значит фраза "Набирайте к кому идёте" была вне их понимания.

- Аликс, - удручённо вздохнул Бродмир. - Приступай.

Охотница сделала шаг вперёд, мило улыбнулась.

- Милые бабули, мы просто ещё не знаем куда идём, потому и не можем...

- А ты тут рожу не корчь, - оборвала её одна из бабушек. - Не знаешь, не надо значит идти. - Смерила её взглядом и добавила. - А клиентов своих можешь и в другом месте обслужить.

Её подруги одобрительно закивали.

Бродмир и Сохорн впервые увидели, как Аликс покраснела. На короткий миг она растерялась. Ни разу, с самого детства, природное обаяние не подводило. В следующий миг её глаза почернели, черты лица заострились. Она прошептала заклинание "Младший брат смерти". Бабушки, как по команде, повесили головы. В унисон засопели. Одна во сне похрюкивала.

Бродмир скинул руку, вцепившуюся мертвой хваткой в куртку, и вошёл в подъезд. Сохорн же выпятил нижнюю губу и многозначительно покивал. По его меркам это было удивительно хорошее для наказания заклинание.

В подъезде светло. Под потолком горели странные устройства. Охотники никогда не видели таких источников света: из тонких трубочек лился неестественно белый поток. Ментальный след уводил на лестницу.

Первым поднимался Бродмир. За ним Сохорн. После Нокс и замыкала Аликс. Стены выкрашены в жёлтый цвет. Через каждые девять ступеней находилась крохотная площадка, где под потолком горел странный источник света. На пятом этаже ментальный след вывел к деревянной двери с цифрами "116". С первого взгляда главному охотнику стало понятно, что к двери применено заклинание "открытия". Это примитивное волшебство принадлежало убийцам с планеты людей-птиц. Сохорн молча встал рядом, ожидал указаний. Нокс дышал, словно марафонец на финише. Аликс поотстала.

- Дверь без петель, - сказал Бродмир. - Отодвиньте.

Сохорн с Ноксом подняли её с двух сторон и поставили чуть в сторону. Потянуло сквозняком, а также душным угаром холостяцкой берлоги, одинаковым для всех миров. Когда в доме есть женщина, всегда пахнет по-другому. При этом в квартире оказалось чисто, лишь две немытые кружки стояли на столе. Бродмир остановился у разбитого окна на кухне. Сохорн проверил другие комнаты. Аликс осталась у входа, прикрывать, если вдруг кому-нибудь придёт в голову полезть с расспросами. В диком мире охотникам всегда непривычно, ведь местные не знают, к кому пытаются приставать.

- Пусто, - сказал Сохорн.

- Я знаю, - кивнул Бродмир. - Он задумчиво смотрел через разбитое окно на двор. Видел зелёные кроны деревьев, желтый диск солнца. Соседние дома выглядывали окнами сквозь листву, как застывшие великаны. - В этом месте сильные эмоции. Их зашкаливает.

- Это хорошо или плохо? - после минутного молчания поинтересовался Нокс.

- Это плохо, - ответил главный охотник. - Она нашла сообщника.

Бродмир осмотрел кухню. Предметы интерьера его не интересовали. Он видел так много миров, что удивить его было невозможно. В Раю даже шутка существовала: хочешь ошеломить охотника - проглоти время. Бродмир всмотрелся в ментальный след, пытаясь разобрать мельчайшие детали. Нокс следил за его взглядом. Сохорн выглянул в окно, посмотрел вниз.

- Низко, - сказал он. - Вот в том, недоразвитом, мире, где сплошные пропасти, даже подташнивало от высоты.

Бродмир сдвинул брови.

- Что вообще произошло? - Аликс заглянула на кухню. - А то из твоих обрывков фраз мы, конечно же, всё понимаем!

- Она была в квартире. Здесь же был и убийца. А ещё какой-то парень. Не пойму, какое отношение он имеет к нашей преступнице, - помрачнел Бродмир. - Но он выкинул убийцу в окно. А потом они вышли отсюда раздельно. Вначале она, потом он.

- И что мы делаем? - заглянул в лицо главному охотнику Нокс.

- Преследуем, конечно, - ответила Аликс. Все инстинктивно ждали, что она добавит "Выродок". Однако этого не произошло.

Когда вышли из подъезда, бабушки продолжали спать.

- И надолго это? - показал на них Нокс.

- Навсегда, - довольно улыбнулся Сохорн. - Их теперь тяжело разбудить. А если и получится, то бодрствовать они смогут недолго. Сон будет их морить сильно и постоянно. Невозможно сконцентрироваться на работе. Невозможно развлекаться. Невозможно жить! Идеальное наказание! - с придыхание произнёс он последние слова. - Я видел, как люди кончали с собой из-за того, что становились обузой для родственников. Большинство, однако, умирает от истощения. Они просто не могут раздобыть себе достаточно еды...

- Замолчи, - бросил главный охотник через плечо.

Сохорн насупился, но приказу повиновался.

***

Мужчина в коричневом балахоне подошёл к бабушкам возле подъезда. Поднял веки одной из них, заглянул в равнодушный взгляд. Аликс, как всегда, была в своём репертуаре. Мужчина даже иногда жалел, что оставил ей жизнь. Убери эту женщину и сотни людей останутся живы.

***

После душной квартиры, пусть и с разбитым окном, на улице была благодать - тепло, лёгкий ветерок трепал волосы. Единственное, что портило впечатление - неприятные запахи этого мира. Очень сильно воняло чем-то непонятным. Бродмир догадывался, что эта вонь от механизмов, которыми аборигены пользовались для перемещения.

- По-хорошему надо уничтожить парня, - сказал Бродмир. - Но думаю, нам не стоит терять время.

Аликс подняла бровь, Сохорн ухмыльнулся. Мимо охотников прошёл юноша лет шестнадцати. В его ушах торчали чёрные капельки и к ним из кармана шли нитки. Но самое странное, что из его ушей доносился грохот. Охотники проводили его глазами.

- Я сказал что-то смешное? - повернулся к подчинённому Бродмир.

- Ты сказал что-то глупое, - Сохорн с вызовом посмотрел на главного охотника. - Ты хочешь нарушить первое правило и оставить в живых свидетеля. Или ты забыл это правило?

- Не тебе учить меня, - ответил Бродмир ровным голосом. - И не тебе давать указания. Мой приказ следовать всем вместе за преступницей и не терять времени на второстепенную линию.

- За невыполнение части задания, наказывают так же, как и за невыполненное задание. А свидетели уничтожаются всегда! - прищурился Сохорн.

Бродмир побелел.

- Пасть закрыл, - сквозь зубы произнёс главный охотник. - Тебе был отдан чёткий и ясный приказ. И я не помню, чтобы приказы обсуждались. Что-то я сильно вас разбаловал, - он обвёл взглядом остальных. - Одна пререкается, второй нагло дерзит. Забыли, как в других командах с дисциплиной? Хотите, чтобы и у нас так было? Будет, сволочи, будет! Вы у меня допроситесь!

Аликс побледнела. Она прекрасно помнила, как обстояли дела с дисциплиной в других отрядах. За малейший промах следовало жесточайшее наказание, зачастую неравносильное прегрешению. Именно за то, что её хотели наказать, она убила свой прошлый отряд.