Ольга Шерстобитова - Нить волшебства

— А это кто?

Любопытство взяло верх, и я не удержалась от вопроса. Вниз теперь не смотрела, опасаясь увидеть еще кого-нибудь ползающего или прыгающего, а вот расспрашивать друга не перестала.

— Дух, который создает песчаные бури. Вот с ним лучше не встречаться и его не злить.

Рыжик безуспешно попытался отцепить мои пальцы от его туники, но потерпел поражение. Лишь вздохнул, смиряясь с неизбежным, и стал смотреть вокруг.

Через час полета кустарники исчезли, и мы ненадолго спустились.

— Как думаете, еще далеко? — поинтересовалась Фиона.

Время в пустыне текло иначе. Замедлялось, растягивалось. Я читала, что можно провести здесь сутки, а в той же Аскании пройдет месяц. Или наоборот. Как определить, что мы окажемся в самом центре пустыни? Вся надежда только на путеводную магию клубка.

— Четверо суток пути, — ответил Ромео.

— А как ты определил? — удивилась я.

— Путеводная нить уменьшилась на одну пятую. Значит, точно четверо суток.

— У меня может не хватить щитов, — с ужасом созналась я.

— Придется поторопиться. Я могу пойти, а вы полетите.

— Думаешь, что так будет быстрее? — поразилась Фиона, с которой я была согласна.

Ромео вздохнул, почесал рыжую макушку.

Фиона отряхнула с белой туники песок, втерла мазь и завязала на голове косынку.

— И насколько хватит щитов? — деловито уточнила она.

— На три дня, — созналась я.

— До маяка можем успеть добраться, если прибавим скорости.

— Скинем ненужные вещи? — уточнил Ромео.

— А почему бы и нет?

— Но до волшебного источника щитов не хватит, — вздохнула я.

— Смотря сколько до него добираться. — Фиона забралась на ковер, осмотрела наши пожитки. — Давайте просто не будем тратить время.

Мы с Ромео сели на ковер, который за это время успел всем опостылеть. Мешок с едой кинули вниз, не сговариваясь. Обойдемся без сухофруктов, раз есть сухари, потерпим. Следом полетела вся запасная одежда, плащи и обувь, кроме одного комплекта на каждого. Сбросили два рюкзака и даже одну флягу. Мазь от ожогов и небольшая аптечка остались. Ковер поднялся выше, скорость увеличилась.

А я-то мечтала, что вечером мы будем сидеть на остывающем песке и можно будет призвать ручей, постирать одежду… Вздохнула и вытерла грязным рукавом лоб. Что-то ты, Варь, размечталась.

Я попила воды, чувствуя неимоверную усталость. Жара отнимала много сил, и только мысль о том, что вскоре я доберусь до Ираса, помогала держаться.

На третий день мы попали в долину кактусов.

— Зажимаем нос, — прокричал Ромео.

Мы послушались, вдыхая горячий воздух ртом.

Кактусов было много. Но они существенно отличались от тех, что я видела на картинках или в горшках на подоконнике у себя дома. Кактусы выращивала бабушка. Она часами могла о них рассказывать и смотреть на бутоны цветов. Радовалась, как детям, когда те появлялись и наполняли дом дивным ароматом.

В волшебной пустыне кактусы были темно-зелеными, покрытые черными длинными иглами и огромными, как деревья.

— Создают миражи, едва вдохнешь воздух, — пояснил всезнающий Ромео.

— Страшные? — уточнила я, вспоминая, что миражи нас все эти дни совсем не напрягали, лишь развлекали.

Где такое еще увидишь? Для того чтобы была иллюзия, ее надо создать при помощи магии, а тут… миражи возникают сами собой, рассказывая о тех, кого пустыня запомнила. Может быть, они и есть то истинное, настоящее волшебство? Кто знает…

— Слишком правдивые, — ответил друг. — Человек верит в то, что видит, остается среди этих колючек навечно.

Да уж! Такого счастья нам не надо. Короля бы спасти от смерти, Ираса отыскать, родных повидать… Я снова потрясла головой, отгоняя непрошеные мысли. Что-то слишком часто в этом месте мне становится тоскливо. Будто пустыня вытягивает все тщательно скрываемые желания наружу, обнажает сокровенное, усиливает страхи во много раз. Или мне все это кажется?

Я оглянулась на оставшуюся позади долину с кактусами, отбрасывающими тени. Но назад уже не повернешь, как бы ни хотелось.

И снова потянулись бесконечные пески. К ним мы тоже быстро привыкли, перестали удивляться, только рассматривали изредка шнырявших ящериц и ползущих змей. А вот жара сводила с ума. Воздух нагревался настолько, что казалось, мир растворяется перед глазами, сливается в одно желто-синее пятно. День выдался тяжелым, длинным. Мы по очереди дремали, мечтая быстрее оказаться возле призрачного маяка.

Последний щит лопнул на рассвете, и я, вздохнув, полезла за запасными гребенками. Но достать их не успела, потому что ковер неожиданно замер.

— А почему мы…

— Прибыли, — ответил Ромео, задумчиво потирая нос.

— Да? — мы с Фионой оглянулись.

Кроме песка, вокруг ничего не было.

— Спускаемся? — уточнила подруга.

— Разумеется.

Мы осторожно сошли с ковра, собрали оставшиеся вещи.

— И где здесь маяк? — спросила Фиона, утирая мокрый лоб и откидывая грязные пряди волос за спину.

— Поисковое заклинание не может ошибиться. Мы же нить из клубка, как нас научила Огана, привязали к ковру, — ответила я. — Наверное, увидеть маяк может только призрак.

Ромео сверкнул синими глазами, задумался.

— Думаю, что нужно выпить зелье, — предложил он, доставая флакон.

— Хорошо, — сказала я, стараясь не паниковать. — Какой знак вам подавать?

Не то чтобы я опасалась, что зелье не подействует, но на всякий случай подстраховывалась.

— Ты же призраком будешь, верно? — Фиона поежилась от этой мысли.

— Да.

Я с трудом себе представляла, как это, поэтому посмотрела на подругу с сомнением.

— Тогда спустишься к нам и укажешь направление, если что…

Ромео не договорил и вздохнул.

— А если вы меня не увидите?

— Хорошо. Тогда я положу на песок свою иглу, а ты попытаешься ее повернуть. Но, по логике, мы должны тебя видеть.

— Дедушка Феофил говорил, что сына проводника они тогда заметили, — тихо созналась Фиона.

И у меня появилось нехорошее подозрение, что караванщики разглядели призрака только потому, что юноша был мертв. С зельем это может не прокатить.

Видимо, друзья подумали о том же самом, поэтому поправили иголку.

— Ох, Ромка! А как Ирас справился-то? Может, не будем мудрить? Я просто перестану быть призраком и покажу направление. Сдается мне, магия в пустыне такова, что я в любом случае запомню путь.

— И то верно. Мы что-то заволновались. — Ромео протянул флакон с зельем. — Пей и иди.

— И ни о чем не думай! — велела Фиона, крепко меня обнимая.

Но тут же выпустила из объятий и смутилась.

— Без прощаний, да?

— Разумеется. — Ромео хмыкнул, а Фиона робко улыбнулась.

— Не волнуйся. Все будет хорошо. Верь в это. Ты же можешь.

Я открутила крышку, понюхала зелье, которое абсолютно ничем не пахло, и выпила одним глотком.