Ольга Шерстобитова - Нить волшебства

— Добуду.

— Спасибо.

— Что-то еще?

— Да нет… Ирас, а ты серьезно думаешь, что я с тобой в обмен на что-то целуюсь? — До меня вдруг дошло, что именно принц предложил.

— Ну как тебе сказать…

Он усмехнулся, медленно застегнул пуговицы на моей рубашке и посмотрел на меня. Глаза у него были совсем черные. Жемчуг, с которым я постоянно их сравнивала, явно проигрывал в цвете и красоте.

— Ты лекции-то учить будешь? — неожиданно раздался голос Оганы, и мы вздрогнули. — Нет, я все понимаю, но кофе на кухне закончился.

Саламандра явно намекала на то, что утром я не встану, если не отправлюсь спать. Она развела руками и улыбнулась.

— Сейчас я схожу за своими бумагами, чтобы мне было чем заняться.

— И обязательно было мешать? — ворчливо спросила я, едва Ирас исчез в портале.

— Еще минута, и вы бы поругались.

— Ты что, подслушивала?

— Нет. Я к тебе направлялась, поэтому последние слова уловила, — невозмутимо отозвалась Огана.

Ирас в этот момент вынырнул из портала, свалив бумаги на стол, и мы привычно уселись заниматься каждый своими делами.

— Ты куда? — удивился он, когда через час я встала и направилась к двери.

— В библиотеку. Нам задали реферат написать про артефакт с нитью кудесницы или вышивкой внутри.

— Какой выбрала?

— Меч Дионисия Шелдронского.

Ирас усмехнулся.

— И почему я не удивлен? Откуда про него узнала-то?

— В том зале в королевской мастерской был изображен на картине. Мне безумно интересно, что в нем такого особенного. Я не нашла на нем никаких вышивок и ниток.

— Информации о нем не будет ни в одной книге.

— Почему?

— Потому что этот меч передается из поколения в поколение в одной семье.

Я села и уставилась на него.

— И в кого ты такая любопытная?

Ирас покачал головой, призвал меч и положил его на стол.

— Это правда он?

— А ты сомневаешься?

— И? — От любопытства я не знала, куда деться.

— Он сотворен из нити Великой Кудесницы.

— Это как?

— Часть ее при помощи сильных чар расплавил мой предок, а часть так и осталась в оружии. Смотри.

Ирас провел рукой по рукояти, лезвие засветилось светло-голубым.

— Таким он становится, если рядом нечисть. А таким…

Меч погас и засверкал золотом, от которого полетели маленькие искорки.

— Если рядом сильные маги со злыми намерениями.

Он задумался, посмотрел на меня.

— Есть у него еще и третий цвет.

— Какой?

— Ярко-красный.

— И что он означает?

Маг промолчал, и мне показалось, что он пожалел, что начал мне рассказывать.

Вздох. Ирас потряс головой. Провел рукой по рукояти, сосредоточился и… Оружие вспыхнуло ярко-алым пламенем. Но каким-то теплым, не обжигающим. Защитная магия?

— А…

— Давай я не буду отвечать тебе на этот вопрос. Лучше покажу обрывок нити, что остался в мече и наделяет его волшебством.

Если он пытался меня отвлечь, то это ему удалось.

— Обычно нить в мече никто не видит, кроме владельца и кудесниц. У тебя получится.

Нить была голубовато-белой, переливчатой. Красивая и такая сказочная!

— Нравится? — прошептал Ирас, и я вздрогнула.

— А потрогать меч можно?

Он закатил глаза.

— Знаешь, никто из женщин меня еще о таком не просил, — ухмыльнулся он. — Лучше бы ты меня потрогала.

Я фыркнула.

— Много ты понимаешь.

— Ну да. В мечах и оружии я, как и любой мужчина, вообще не разбираюсь.

— Это же волшебный меч! Как у короля Артура Экскалибур.

— В твоем мире нет магии или я тебя неправильно понял?

— Так это легенда. Жил-был король. Вернее, он не был королем, все случилось позже, но…

Я рассказывала легенды о короле Артуре и восхищенно взирала на меч, а потом, ухватив за рукоятку, потянула вниз, подняла, сделала взмах и ойкнула. Прядь волос Ираса упала на стол. Хорошо, вру. Не прядь, а десять прядей.

Мамочки! Судя по его зверскому выражению лица, он меня прибьет. Не исключено, что этим самым мечом. Волшебный неэкскалибур полетел на стол, а я решила спастись бегством.

— Ирас, тебе так идет!

Я пронеслась мимо кресла, переползла через кровать и подлетела к окну.

— В моем мире неровные прядки модно носить!

Рык — и принц оказался почти рядом. Я нырнула под стол, ударилась, и свитки разлетелись в стороны.

— И вообще так каждый третий кента-а-а-авр ходит! — завопила я, пытаясь вырваться.

— Но я же не лошадь! — рявкнул он.

Ирас схватил меня за щиколотку и попытался вытащить из-под стола, но я вцепилась в одну из ножек мертвой хваткой. Стол двигался вместе со мной, страшно поскрипывал и грозил скорой расправой. Только бы Ирас не вздумал его испепелить! Другого убежища на чердаке нет. Кровать же будет безумно жалко. Да и прятаться под ней от принца…

— Ты такой красивый стал! — продолжала увещевать я, надеясь, что меня помилуют. — А-а-а!

Ирас нырнул под стол, подмял меня под себя. Его сбившееся дыхание опалило кожу, и мне показалось, что мое сердце сейчас выскочит, так сильно стало страшно.

— Боишься, да? Правильно боишься!

— Ирас! Ты такой красивый, добрый, умный…

— Смотрю, даже сильно боишься.

Он зло уставился на меня, резко выдохнул. И его руки заскользили по моему телу.

— Ирас, — просипела я.

Моя рубашка затрещала по швам, но я не успела даже ойкнуть. Уж что-что, а целоваться он точно умеет. Эта была последняя безумная мысль, которая моментально исчезла. Стало горячо от его губ и рук, а кожа показалась такой чувствительной.

Что же мы творим-то? Что? Как ненормальные целуемся… под столом.

— Желаешь оказаться на столе? — уточнил Ирас, стараясь отдышаться.

И я вдруг осознала, что жарко мне не только от поцелуев, а еще и потому, что рубашки на принце не оказалось. Ой мамочки! Это он ее куда-то дел? Или я в порыве страсти сняла и не помню?

И почему мои руки гладят его спину и плечи? И зачем я к нему прижимаюсь так, что тело плавится. Но страшнее не это. Все кажется таким правильным, нормальным, естественным…

— Так что, перетащить тебя на стол?

— А можно? — в надежде прошептала я.

— Нет.

В его ответе я и не сомневалась, а на положительный — даже не надеялась, но попробовать-то стоило.

Губы Ираса снова нашли мои, подарили долгий чувственный поцелуй.

— Вылезай. Я сейчас перемещу из Королевской библиотеки нужную книгу. Будет тебе реферат про мой меч.

— Спасибо, — просипела я.

Ирас приподнялся, посмотрел на меня, застонал, и безумие под столом продолжилось.

Утром губы были опухшими. Я использовала мазь от ушибов и порезов, но никакого эффекта это не дало. Нахмурилась.

— Зато весь день будешь ходить и помнить, — вкрадчиво сказал Ирас, и я обернулась.

— Что помнить? — спросила я, решив не здороваться.

Утро у меня явно сегодня не доброе.