Алексей Широков - Попаданец 2.0

Амадэуш Кравчик, чьим рыцарским именем было «Благоверный» являлся младшим сыном одного из-из соседей и совсем недавно вернулся из столицы, где постоянно вращался при королевском дворе. Ах, как мечтала юная баронесса обо всех этих балах и приёмах, о вращении в высшем свете и блеске настоящей аристократии. Но судьба злодейка уготовила её жизнь в этом унылом подземелье и если бы не молодой человек, она так бы и тосковала целыми днями пытаясь найти для себя хоть какое-нибудь развлечение.

Мари с благодарностью посмотрела на одухотворённое лицо своего спасителя. Рыцарь действительно был прекрасен, впрочем, солило ли удивляться, ведь жизнь в Селуне — столице Королевства, где нет ни забот, ни скуки, а люди постоянно улыбаются не могла не сказаться на том хмуром пареньке, которого она видела пару раз в детстве. Амадеуш прибыл в их замок через несколько дней после того, как пропал отец и хотя дядя Лех, по какой-то причине сразу невзлюбил статного рыцаря, именно его рассказы и песни, да даже само присутствие рядом мгновенно окрасило жизнь девушки яркими красками.

— Нет не убил, — протянул мужчина, откладывая лютню, — только обозначил смертельный удар, отведя в последний момент оружие в землю. Собственно оттуда и пыль.

Девушка привстав со своего кресла вновь взглянула во двор. не знакомый ей молодой человек стоял наступив сапогом на грудь слабо шевелившегося Бруно и приставив остриё своего оружия к щели у его горла. Окружившая ристалище замковая челядь и стража потрясённо молчали, а сам победитель о чём-то переругивался с Лехом, старым другом её отца и по совместительству капитаном замковой стражи. Мари прислушалась.

— Победа не считается! — орал старик. — Бой был нечестным! Этот дегненерат даже пользоваться мечом не умеет, а потому…

— Это ваши проблемы, — спокойно но громко отвечал ему парень, глядя в налитые кровью глаза капитана, на что мог отважиться далеко не каждый.

— Да ты пойми парень, — шипел тот. — Оружие этого болвана — кистень! Всё остальное против него — игра в одни ворота.

— Меня это должно волновать?

— Да! — рявкнул на весь двор мужчина. — Потому как в противном случае я не защипаю тебе.

— Послушай ты, хмырь усаты, — парень похоже разозлился, — ты реально думаешь, что я соглашусь повторно скакать пред твоим щенком когда он поменяет оружие только, чтобы меня в этот раз порешили?

— Повторяю! Бой был не честным!

— А выпускать человека без доспехов против латника это по твоему четно?

— Это уже твои проблемы! Каждый сражается в том, что имеет!

— Ах так, а меня значит должно заботить, что твой дегенерат взял в драку не тот ковыряльник?

— Да.

— А мне кажется что проще всего мне сейчас сделать в нём ещё одну дырку, не совместимую с жизнь, — рычал парень на сурового капитана, вызывая невольное уважение.

— Да я тебя…

— Господа, господа… погодите! — сквозь толпу людей к спорщикам пробирался эльф. — Лех ты умишком что-ли двинулся? Это была самая что ни на есть честная победа…

— Фу… быдло… — произнёс рыцарь и спрыгнув с парапета подошёл к девушке, увлечённо вслушивавшейся в перепалку, голос его стал тёплым и томным.

Опустившись на одно колено он взял руку Баронессы и нежно поцеловал, от чего щёки девушки зарделись румянцем.

— Моя леди, вместо того, чтобы слушать крики плебеев, я хотел бы просить вас поговорить… о нас!

— Ой! — высвободив руку Мари отбежала на несколько шагов, и отвернулась, смущённо уставившись в ажурную витрину, отделявшую её личные покои от балкона и от вечной прохлады Коттай Дунсона. — Время уже позднее… Я хотела бы просить вас удалиться.

— Как прикажете моя любовь! — рыцарь на красивом лице которого не переставала блуждать мягкая улыбка поднялся с плит которыми был мощён пол балкона и грациозно поклонился, прижав руку к сердцу. — Я лелею надежду увидеть вас и завтра моя леди!

— Конечно Амадеуш! Мы обязательно увидимся, — поспешила заверить его девушка, опасаясь, что её молчание спугнёт столичного гостя. — Как на счёт позавтракать вместе.

— Премного благодарен Баронесса, — блаженно прикрыв глаза проворковал мужчина и водопад его светло золотых волос просыпаться с плеч после очередного поклона. — Тогда, прошу меня изменить я исчезаю!

— Киринь! Кири-и-инь! — позвала Мари подбежав к тумбочке на которой у неё хранился колокольчик для прислуги.

Дверь мгновенно растворилась.

— Да Ваше Благородие! — степенно произнесла пожилая дама, с детства прислуживавшая баронессе и с неодобрением посмотрела на рыцаря.

— Сэр Амадеуш уходит! Проводите его в его покои.

— Как пожелаете, — спепенно с поклоном ответила служанка, пропуская гостя мимо себя.

Если бы кто-то в этот момент выдел лицо рыцаря, от бы поразился его по-крысиному злому взгляду и оскалу в ярости сведённых до скрежета челюстей, но ни Киринь, ни тем более её хозяйка не могли этого видеть. А потому стоило только за Амадеушем закрыться двери, как Мари радостно засмеявшись, закружилась перед зеркалом.

Не смотря на боль от потери отца, её мир за последние месяцы разительно преобразился. Амадеуш принёс в него, что-то такое о чём она до этого не имела понятия и только читала в книгах. Улыбаясь и пританцовывая, девушка выбежала на балкон, и облокотившись на перила вновь взглянула во двор.

На импровизированном ристалище вновь кипела жаркая битва. Тот неизвестный парень, на этот раз в доспехах сшибся с Бруно вооружённым своим излюбленным кистенём. Мари никогда не любила этого огромного, глуповатого парня, хотя её было бы жалко если бы кто-нибудь убил бы его. Всё-таки какая-никакая а память об отце.

Оружиносец держался молодцом. Парня видимо отпоили дорожащим магическими исцеляющим зельем, впрочем — ему это не особо помогало. Незнакомец действовал жёстко и умело более не бегая от своего визави. Да и похоже не опасался более нанести непоправимый вред туше здоровяка.

Девушка, хоть и играла перед Амадеушем роль робкой девы, являясь единственным ребёнком ставшего бароном наёмника, прекрасно разбиралась в рисунке боя. Могучий и неуклюжий оруженосец, гонявший до этого своего противника по всей арене, со своим любимым кистенём в руках не мог вообще ничего противопоставить незнакомцу, а потому не прошло и минуты, как он растянулся на земле, а парень, отпихнув в сторону оружие и щит вновь водрузил ногу на его грудь.

— Фи! Быдло! — скопировала Мари Амадеуша просмаковав непривычное для неё презрение к суетящимся внизу людишкам и смеясь убежала в своё комнату, наглухо захлопнув балконную дверь.

Подхватив со стола единственный имеющийся у неё, зачитанный до дыр но, от того не менее любимый любовный роман, она скинула одежду и буквально вспорхнула на кровать, глубоко зарывшись в тёплых перинах.