Альбина Севенкова - Отражение ночи

Противостояние становилось всё сильнее. Ратмир удерживал Ворона только одной рукой, в другой собирая магический поток. Наблюдая за этим, король быстрее остальных понял, какой силой располагает его противник. Фактически даже тридцати магам их уровня нечего было ему противопоставить. Он в очередной раз смотрел в глаза своей смерти. Готовясь нанести удар, юный герцог случайно взглянул в сторону деревьев и услышал, как собственное сердце дало сбой. Обнимая толстый ствол дуба, на него смотрела Рогнеда. Ему показалось, что всё происходящее стремительно отразилось в её огромных детских глазах. Одним взмахом руки он просто закрыл магию короля и его подданных и те едва устояли на ногах.

— Рогнеда? — спросил герцог Оденский бесстрастно. — Как ты здесь оказалась? Пришла посмотреть на обучение? Ваше величество, я предлагаю закончить на сегодня. Если вы. Конечно, согласны.

— Я не против, — сказал едва стоявший Ворон.

— Простите, что помешала, — сказала девушка, продолжавшая держаться за дерево. — Мне уже идти пора. Простите.

Ратмир видел, что она совсем ослабела и готова упасть. Выражение его лица оставалось прежним, но Робина оно не смогло обмануть. Он понял, насколько влюблён его противник и каких усилий ему стоит оставаться на месте, а не подбежать к графине.

— Рогнеда, я тебя отвезу, — сказал Буслай, получивший знак от Ратмира.

После того как брат посадил девушку в седло и скрылся из поля зрения, хозяин Одена криво усмехнулся и посмотрел на короля.

— Оставьте нас, — холодно сказал Ворон своим друзьям.

Переглянувшись, Медведь и Сокол покачали головами.

— Это приказ, — властно бросил монарх.

Проходя мимо Ратмира, Эдвард сказал:

— Надеюсь, ты отдаёшь себе отчёт в том, что сейчас сделал, и чем это закончится.

Оставшись наедине, король и герцог некоторое время молчали. Ратмир думал о чём-то, разглядывая горизонт. Первым заговорил Ворон:

— Вы безмолвствуете, герцог, что растратили весь пыл?

— К сожалению, нет… — глухо ответил Ратмир и продолжил. — Как ты посмел тронуть её?

— …Не стану притворяться, что не понимаю, о чём идёт речь, — с горьким смехом произнёс монарх. — Посмел и, как видишь, остался жив.

— Это ненадолго, — тон герцога был отстранённым и невыраженным, но что-то было в нём, что насторожило Робина.

— Угрожаешь королю? Ты — чёртов сопляк! Скажи спасибо, что твою выходку видело ограниченное количество людей. Иначе, быть бы тебе на эшафоте уже через шесть часов. Ровно столько времени нужно, чтобы построить постамент и наточить топор.

Ратмир сделал несколько шагов прочь и, не оборачиваясь, сказал:

— Ты плохо знаешь законы своей страны, что непростительно для венценосной особы. Я равный тебе по происхождению и могу оспорить твоё положение, бросив вызов, который ты должен принять. Это не простая дуэль и ты не можешь казнить меня или отказаться от боя. Видел, ты освоил мечи? Будем драться на них. Так у тебя будет хоть какой-то шанс. Жду на рассвете в Тихом ущелье.

Ворон не видел выражения лица своего врага, когда он говорил это. Но от сказанного его охватил гнев, потом тоска, а потом навалилась усталость и безразличие. Когда блондин скрылся из вида, он тяжело сел на траву.

В большой библиотеке, ведавшей только тишину, стоял переполох. Медведь сидел на полу, обложившись стопами книг, Сокол стоял у окна с каменным выражением лица, а Ворон сидел на стуле, вытянув ноги и лениво гладя в потолок.

— Вот, — сосредоточенно сказал Артур. — В третьем источнике упоминается, что такой поединок может быть только смертным. Выживший получает право на престол.

— Сколько можно талдычить одно и то же? — спросил Эдвард. — Это ясно, как божий день.

— Это какое же оскорбление он претерпел, чтобы решиться на такое? — вдруг спросил рыжий герцог.

— О чём ты? — заинтересовался Робин.

— Я случайно слышал его разговор с Буслаем, ещё там, на поле брани.

— Ну что ты тянешь, говори, раз начал, — раздражённо произнёс Сокол.

— У них речь зашла о престолонаследии. Он сказал, что ни за что на свете не хотел бы править Аренией и сочувствует Ворону.

— Вот как? И ты молчал? — снова спросил Эдвард.

— А меня никто не спрашивал, — огрызнулся лорд Керн.

— И ты веришь в это? — дал о себе знать король. — Он знал о правилах поединка и о том, что он возможен. Значит, думал об этом и планировал его. Нужен был только повод, и он у него появился.

— А благодаря кому он у него появился? А, Ворон? Ты себя на его место поставь. На честь женщины, которая растила его, защищала ценой собственной жизни и самолично готовила ему, потому что он в детстве плохо ел, посягнул какой-то негодяй, тем более обладающий безграничной властью. Да, и не смотри на меня так. Я спросил у Анеи, как было дело. Ваше с Анной пребывание в твоей спальне он увидел без звука. Ты представляешь, как всё это выглядело со стороны? Кто-то очень вовремя спроецировал эту сцену на котел ведуньи.

— Думаешь, что это сделали намеренно?

— Можешь сходить погадать к Анее! — рявкнул Медведь. — Понятно, что Ратмир теперь не поверит никому. Ему бесполезно объяснять, что всё было не так, как он увидел, тем более, что рыльце у тебя в пуху, Роб.

— Может, переметнёшься на его сторону, Ар? Ты же видел, какая у него магия? Моя рядом не стояла! Ну, давай, пока не поздно!

Не прошло и секунды, как Медведь схватил своего короля за грудки и тряхнул, что есть силы. Ворон тут же схватился с ним, и драка почти началась, как вдруг эта пара разлетелась по углам. Сокол внимательно посмотрел на них, сидящих на полу и потирающих бока, и решил, что использованный удар, был сильнее, чем нужно. Подождав немного, он хладнокровно произнёс, обращаясь к Робину:

— В этом наш Рыжик прав, Ратмир сейчас никому не поверит. Даже если о дуэли узнает Анна и сделает попытку убедить его отказаться от неё.

— Только попробуйте сказать ей об этом, — прошипел Ворон.

— Ей может сказать Рогнеда, — отозвался Медведь, всё ещё сидящий в дальнем углу.

— О поединке ей неизвестно, — уточнил Сокол.

— Это не значит, что она дура и не догадается сама, — снова сказал Артур.

— Будем надеяться, что она не успеет этого сделать, — произнёс Ворон, вставая. — Теперь о поединке. Ратмир фехтует двумя мечами десять лет, я — две с половиной недели… Вообще шансы есть.

— Вспомни, примени отландскую технику, о которой не знает герцог Оденский. В ней твоё спасение, — вмешался в его размышления Эдвард.

— Нельзя, — покачал головой Робин. — Это слишком опасно. Я могу убить его и причинить боль… В общем, я не могу ею воспользоваться.

— И причинить боль своей любимой, ты это хотел сказать? — закончил за него лорд Эреман.

— Не лезь не в своё дело, — зло сказал король.