Array Semenoff - Вжиться и выжить[СИ]

— Я не пью. Ты же знаешь. Не думаю, что…

— Ирука, идем там будет несколько бывших полевых ирьенинов…

— Кито, я все понимаю, но разве они станут разговаривать о работе?

— Эти — станут. — Как–то странно сказал медик. — Соглашайся тебе опыт, а им…

— А, кажется я понял, нужны свободные уши…

— Ха, — улыбнулся и мгновенно погрустнел ирьенин, — раскусил.

— Идем. Я за манекен и за свиток должен.

— Спасибо, ты меня спас!

И я не пожалел, что пошел. Узнал много интересного. Хотя с полевыми ирьенинами было сложновато общаться, но зато весело.

Было бы, наверное, еще веселей, если бы среди нас не было женщин. Миюри крутилась около меня, как и в прошлый раз, а немного перебрав, прислонилась плечом к моей руке и заснула.

Медики пили немного, но вот кто–то заметил, что я не пью и началось: А почему?

Но прежде чем я придумал, что ответить голос подал Окегиро:

— Я бы с таким диагнозом к спиртному бы вообще не прикасался.

— Это вы о чем? — Немного нервничая спросил я.

— Ну, как, о чем?! Опьянение, даже небольшое — это отмирание клеток мозга. Спирт обезжиривает кровяные тельца, и они сбиваются в комки, которые разрывают сосуды в голове. Получается, что через них с кровью в мозг не попадет необходимый кислород. Недостаток кислорода в мозге — это и есть опьянение.

— А клиническая смерть — это фатальное опьянение. — Вякнул кто–то, гыгыкнув.

— Очень смешно. — Осуждающе глянул Окегиро на молодого ирьенина. НО при этом хлебнул из пиалы!

Я валяюсь!

Кито доверительно, но заплетающимся языком спросил:

— Ирука, все хотел спросить, это что Хатаке потребовал, чтобы ты выучили именно эту технику?

— С чего это ты взял? — Недоумевал я. — Я же вроде говорил. Или..

— Ну, как… С твоими талантами в контроле чакры и в ниндзютсу быть батарейкой. Просто тебе, наверное, есть смысл сконцентрироваться на том, чтобы вернуть свои навыки…

Я покачал головой.

— Меня не заставляли, я и на эти курсы сам пошел. Я не ради Хатаке стараюсь. Тут другое…

Медик подобрался и наклонился через стол, чтоб лучше слышать.

— Какаши не учит генинов ничему. То есть вообще ничему. И я боюсь, что если он останется без чакры, то я не смогу защитить детей. Память ко мне возвращается, но не так, как бы мне хотелось. Есть навыки, рефлексы, но я не помню, что я умею. В этом вся проблема. И если за пределами Деревни, упаси Ками, случится столкнуться с нукенином, который вымотает Хатаке…

— М-да. — Тяжело вздохнул медик. — Понимаю. А ты пытался поговорить с Какаши? Может, он бы взялся их чему–то научить?

— Говорил. — Мрачно ответил я и еще более угрюмо добавил — Не берется.

— Может, у него на личном фронте проблемы? — Попытался шуткой разрядить обстановку Даичи собравшийся стащить из под моего носа какую–то закуску.

— Личный фронт? А он у него есть? — Саркастически фыркнул. — Какаши весь в своей книжке. Что происходит вокруг его волнует мало.

— Да, — задумчиво посмотрел в пиалу Кито, — если бы у Хатаке кто–то был, даже мы бы об этом уже знали.

— Угу. — Флегматично промычал я, подвигая тарелку полевому меднину под палочки, чтоб он не тянулся через стол.

— Ну, да, конечно. — Протянул кто–то. — Не может быть, чтоб у такого крутого шиноби не было подружки!

Я обернулся. Эту гневную тираду выдал конопатый и курносый ирьенин из приемного покоя.

— Симпатичные девушки вьются вокруг него, как мухи! — Продолжил курносый Мако. — А вы говорите, что у него никого нет?!

— Нет. — Подтвердил я.

— Но как?!

— Думаю так: бабы… ох, — не очень натурально огорчился своей оговорке и глянул на посапывающую Миюри, — женщины. Они носятся с Какаши: Ой, такой загадочный, молчаливый и так далее и тому подобное! А потом проходит время и они, со слезами и соплями, говорят что–то типа: Да ему просто похуй!

Кито закусил губу, силясь не рассмеяться. Мако поперхнулся, а Даичи расхохотался.

— Нет, конечно, я не знаю наверняка, — осторожно развел руками, чтоб не потревожить медсестру, а потом поставил локоть на стол и уперся в ладонь челюстью, — но почему–то мне кажется, что так оно и есть. Иначе бы Хатаке не перечитывал опусы Джирайи по 50 раз на дню, вместо того, чтоб помочь своим подопечным.

Улыбка пропала с лица рыжего и конопатого парня:

— И ради этого человека ты хотел изучить эту технику?!

— Мако, чем ты слушал?

Парень залиться краской, вспомнив только сейчас, что влез в подслушанный разговор. До этого ирьенин только слушал, боясь заговорить. Стеснительный.

— Если Какаши вдруг ляжет отдохнуть посреди боя, то я вряд ли смогу защитить детей самостоятельно. Даичи, ты случаем, — перевел тему, — не подскажешь, еще парочку полезных книг?

Медик отмахнулся, сказав, что на следующее занятие к Кито придет.

— …На свежую голову посоветую. Какая там дальше тема? …Кито!

— А? — С трудом вникая в суть вопроса. — Ааа… Лекарства и лекарственные травы.

— Ну и отлично. Жди, Ирука–кун, я тебе такое принесу, за что в других деревнях удушились бы!

— Спасибо. — Искренне поблагодарил я.

Разошлись мы уже хорошими приятелями. С ирьенинами было приятно поболтать.

Кито даже на прощание называл меня другом. Думаю, это из–за выпитого.

Немного грустно было от того, что точно так же было и в прошлой жизни. Как–то так получалось, что меня называли другом многие, но тех, кого называл друзьями я — было намного меньше.

Ну что же, зато я совершенно случайно, что называется, без задних мыслей, подкинул темы для сочных сплетен о Какаши. Надеюсь, ему они понравятся… — подумал я и гаденько захихикал.

В воскресенье, перед тем как зайти с Наруто за пособиями, я занес новый доклад Хокаге.

Хорошо, что в центре все не далеко. — Подумал я оставляя конверт для Хокаге улыбчивой секретарше.

— Ирука, а потом мы на полигон пойдем?

— Давай на рынок сходим, заодно отдадим поделки, пусть их обожгут.

— Ага. А потом на полигон?

— Конечно. — Улыбнулся я.

Когда мы подошли к горшечнику, я сначала растерялся, не обнаружив знакомую блондинистую голову.

— Ирука, я здесь.

За рукав меня потянул мальчик с коротким ежиком каштановых волос. Приглядевшись я заметил знакомые голубые глаза и едва различимые на темной коже «полоски–усы»…

А ведь он всего лишь изменил цвет волос и кожи… А уже сам на себя не похож.

— Шиноби–сан, доброго дня.

Одобрительно кивнув на фигурки мастер сказал, что я и мой «брат» замечательно лепим.

Польщенный Узумаки был на седьмом небе от счастья. Я же думал:

А если бы те люди, что расхваливали статуэтки Наруто узнали, кто он? Были бы они столь же дружелюбны? Сомневаюсь.

Уходя с базара я мазнул взглядом по крышам и зацепился за «корону» башни хокаге.