Кицунэ Миято - Какого биджуу я теперь волшебник?!

Ураги заухала и шаркнула когтистой лапой по камню так, что посыпались искры, показывая, что её работу — почту разносить — никто лучше не сделает. В таких вот случаях хорошо иметь достаточно крупное животное. У нас тоже серьёзные послания ястребы доставляли: и не догнать так просто, и такая птица тебе не голубь, враз что–нибудь отклюёт и оторвёт когтями.

— Вот и умница. Лети! — сказал я сове, которую мы всё же взяли с собой на отдых.

Девятнадцатого августа, после того как днём Снейп–сенсей доставил меня через камин Министерства Магии в Лондон и передал дяде, с которым я и доехал до дома, начались наши сборы на Тисовой улице.

Часть вещей сложили в мой школьный сундук: родственники пришли в восторг от его вместительности, и всю дорогу до Торбея Дадли с дядей придумывали различные способы, как из магического сундука потом всё доставать, если ты не маг. Сошлись на удочке или длинной палке с крючком. Кажется, я знаю, что дарить родственникам на следующее Рождество.

Из–за того, что часть запланированной поклажи поместилась более компактно, на семейном совете участь Ураги была окончательно решена, так что клетка с довольно распушившейся совой заняла своё место между мной и Дадли на заднем сидении дядиного авто.

Ага, «ну как мы её дома оставим?» — сказала тётя, посмотрев на несчастную белую мордашку, лупающую жёлтыми глазами.

Меня всё удивляет, как эта птица умудряется корчить такие рожи, не имея в арсенале бровей, нормального рта, ну и всего остального для мимики?! Но реально, у неё как–то даже пёрышки вокруг клюва по–разному топорщатся, и кажется, что она вот–вот расплачется или наоборот — истерично ржёт. И когда научилась?

Из Литтл — Уингинга мы выехали тем же вечером, девятнадцатого августа. Дорога до побережья заняла около четырёх часов. Туда мы прибыли почти в двенадцать ночи, но дядя заранее договорился по телефону о комнатах в мотеле Торки.

Людей на «Английской Ривьере» — почему–то это место тётя назвала именно так — было довольно много, но «самый сезон» был в июле и начале августа, так что к двадцатым числам, через день–два после того, как мы прикатили, отдыхающих стало значительно меньше. К тому же, с утра, выспавшись и позавтракав в городе, мы отъехали километров на двадцать от основного курорта, и дяде Вернону удалось снять крошечный, но зато уединённый и всего в пятистах метрах от моря, домик. Впрочем, палатку мы тоже поставили — на самом берегу, и держали там полотенца, еду и разные необходимые мелочи. А ночью мы с Дадли переставляли палатку поближе к домику и спали там, чтобы не стеснять дядю и тётю — всё же у них тоже отпуск, да и я каждый раз временный барьер вокруг ставил, чтобы нас с братом «не похитили», как волновалась тётя.

Днём мы с Дадли почти не вылезали из моря, которое в этом мире я видел первый раз. Как оказалось, закаливание очень помогает: тётя и дядя искупались дважды и сказали, что море уже холодное, а нам с братом, который за прошедшую неделю умудрился сгореть, облезть и снова сгореть на солнце, вода казалась почти горячей.

Тётя Петунья, кстати, за эту же неделю прочитала четыре из семи книг Локхарта, которые я, как и все свои школьные вещи, тоже упаковал в сундук — мало ли что пригодится. Я эти книги, перед тем как тёте дать, на всякий случай опрыскал нейтрализатором зелий, а то мне было немного подозрительно очарование Локхартом всех лиц женского пола в округе. Этот Локхарт по местным меркам красоты, видимо, «красавчик», но тот же отец Драко тоже «красавчик», и как–то… более мужественным мне показался. И если я что–то понимаю в женщинах, то им больше нравятся такие, как отец Драко, чем такие, как Локхарт. Слишком уж он… слащавый, надушенный и эти кудри навитые… А тёте и с дядей неплохо жилось, как я думаю. А всякими примочками, вызывающими симпатию, даже наш профессор Флитвик не брезгует, так что нейтрализатор — во избежание недоразумений.

В общем, тётя по поводу книг выдала резюме, что «странно, что это — учебники, хотя если читать, как дамские романы — очень интересно». Дикого желания познакомиться с писателем у неё не наблюдалось, но она попросила оставить ей последние три книги, чтобы прочитать «чем это всё кончилось», и сказала, что отправит их по одной с Ураги, «всё равно вы их не сразу проходить будете».

Отдыхать мы планировали ещё три дня, до воскресенья, чтобы вернуться и собрать Дадли — ему в «Академию Смелтингс» нужно было прибыть в понедельник, тридцать первого, а у меня во вторник, первого сентября, экспресс до Хогвартса.

Утром тётя с дядей уехали в Торки, пополнить запас продуктов. Дадли захотел посмотреть яхты, и его они взяли с собой. А я остался охранять наше «бунгало» и палатку, заодно решив написать ответ Драко. Вчера от него прилетал Герцог с толстенным письмом на три страницы, в котором Малфой взахлёб делился впечатлениями о своём «Нимбусе‑2001» и тренере, который с ним занимается, чтобы Драко точно попал в команду Гриффиндора.

Часом позже Герцога до нас также долетела мелкая сова Рона, который снова приглашал меня погостить. Ему я не собирался ничего отвечать: сова–то у меня одна, а буквально через пять дней мы увидимся в экспрессе.

Только я, хихикая, написал, что с нашим теперешним ловцом — прыщавым парнем с третьего курса — может конкурировать даже Невилл на «Чистомёте», а Драко со своей «самой быстрой метлой столетия» может даже не переживать, как почувствовал магию и чьё–то присутствие. Ещё через пару секунд в домике появился эльф, по ощущениям, именно тот, который потерял мой след где–то в недрах «Гринготтса» больше двух недель назад. И, как видно, нашёл.

Впрочем, знакомый с Кричером и несколькими эльфами Хогвартса, которые доставляли Снейпу–сенсею еду, я с трудом опознал в ушастом замызганном существе с длинным носом, выпученными зелёным глазами, одетом в старую, серую от грязи, наволочку с отверстиями для тощих рук и мослатых ног, именно эльфа. Первой моей мыслью было, что если эльфы отражают дом и хозяев, которым служат, то данный представитель этого народа явно принадлежит кому–то типа Уизли. Мне в тот момент почему–то сразу вспомнилась нарочито латанная мантия миссис Уизли, и как наяву представился трагичный шёпот Рона: «Даже эльф у нас — бедный» .

— Гарри Поттер, сэр! — неожиданно визгливо выкрикнул эльф, прерывая тонким фальцетом мои мысли. — Добби так давно мечтал с вами познакомиться, сэр! Это такая честь! Добби так долго пытался, — видимо, от какой–то эйфории, что он меня таки выследил, этот Добби разрыдался. Плакал он с чувством — с такими–то глазищами! — размазывая крупные слёзы по грязному личику.

— Успокойтесь, Добби, вот, водички попейте, — решил придерживаться нейтрально–вежливой формы я и задал интересующие меня вопросы. — Кто вы? Кто вас послал? И что вам надо?