Джозеф Дилейни - Я Грималкин (ЛП)

Мы достигли крепкой деревянной двери, вмонтированной в камень. Она был широко открыта. Это был вход в подземелье. Когда башня была укреплением клана Малкин, дверь была надёжно закрыта.

После проверки на опасности, Торн повела нас внутрь, и мы вошли в темный, сырой проход, по обе стороны были решётки. Вода капала сверху, наши шаги эхом отражались от влажных камней. Все двери были открыты, живых заключенных не осталось, но в мерцании наших свечей мы видели, что некоторых камерах были человеческие кости — неполные скелеты, одетые в заплесневелые лохмотья, всё еще прикованные наручниками к стенам. У многих не доставало конечностей, они были отгрызены и растащены ордами крыс, которые раньше часто посещали темницы. Никаких признаков присутствия их сейчас не было, и вскоре я узнала почему.

Мы достигли большой круглой камеры с высоким потолком и каменными ступенями, спирально ведущими вверх к большой дыре. Там когда–то был люк, который давал доступ на выше расположенный этаж, но ламия увеличила отверстие, чтобы получить лёгкий доступ. Мой взгляд быстро переместился к кругу из пяти каменных опорных столбов На каждом висели кандалы — здесь заключенные подвергались пыткам. Самый дальний столб отличался от остальных — рядом с ним стоял деревянный стол, на котором лежали клещи и ножи.

У его основания находился деревянный ковш, в который стекала кровь. Тринадцать цепей свисали из темноты сверху: все заканчивались на разной высоте и на каждой висело мертвое существо. Были крысы, кролики, зайцы, жирный барсук, пустельга и черно–белый кот. Большинство были мертвы, их кровь давно вылилась в ведро. Но два существа, большие серые крысы с длинными усами, еще дергались и их кровь медленно просачивалась капля за каплей.

— Почему ламии делают это? — прошептала Торн, широко раскрыв глаза.

— Это виселица ламий… её истинное назначение неизвестно. Некоторые думают, что это предупреждение другим, но также может быть другое значение. Нет сомнения, что в конечном счёте в ведре накапливается достаточное количество крови, — ответила я, — но ламия может охотиться и убивать гораздо большую добычу — например, овец. Может быть они наслаждаются вкусом таких маленьких существ. Некоторые ведьмы Пендла фактически предпочитают кровь крыс человеческой. Если это так, то почему тринадцать цепей? Думаю, это ритуал. Возможно, это такой тип магии ламий. — размышляла я.

Когда мы рассматривали это ужасное зрелище, внезапно почуяли опасность и подняли головы к отверстию в потолке. Я быстро принюхалась. — Это ламия — крылатая, и она одна! — предупредила я.

Секунду спустя что–то большое опустилось к нам. Она упала быстро, прижав крылья к телу, как ястреб пикирует на свою добычу.

Зачем убивать слабых, когда можно биться с сильными? Зачем лгать, когда можно говорить правду? Ведьма–убийца должна быть благородной, и всегда сдерживать обещание.

В последний момент ламия расправила широкие крылья, взлетела и начал кружить по камере. Затем снова налетела на нас.

Торн извлекла клинок. Я покачала головой. — Не будь дурой! — закричала я и потащила её за руку в сторону узкого прохода. Там мы будем в лучшем положении, чем здесь, где ламия может атаковать сверху. Я вспомнила, как мои ножи отскакивали от её чешуи в битве на холме Пендл.

Мы достигли входа в проход и зашли внутрь. Ламия приземлилась в самом центре камеры и начала двигаться к нам на всех четырех конечностях. Этот тип крылатых ламий был известен как vaengir , был относительно редким и крайне опасным. Было бы лучше переговорить, чем биться — но я бы убила её, если бы возникла необходимость.

Она остановилась менее чем в шести футах и встала на мощные задние конечности, вытянув передние угрожая нам. Я знала, что такие существа могли двигаться очень быстро. Она могла бы добраться до нас в секунду. Так что я положила мешок, встала перед Торн и достала свой длинный клинок.

Но вместо того, чтобы атаковать нас, ламия заговорила. — Кто ты, ведьма? Ты безрассудно вошла на нашу территорию во второй раз!

Торн посмотрела на меня с удивлением. Я не сказал ей, что посетила башню в виде духе.

— Я Грималкин, убийца клана который раньше владел этой башней. Я пришла с миром. Я союзник Тома Уорда, и поэтому ваша тоже. Мы выступаем против Дьявола — он наш общий враг.

— А кто этот ребенок, который прячется сзади?

Торн шагнула вперед и указала клинком в ламию. — Меня называют Торн и я служу Грималкин. Её воля — моя воля. Её враги — мои враги. Её союзники — мои союзники. Я не пригибаюсь ни перед кем и ничего не боюсь!

— Ты говоришь смело, дитя. Но одна только храбрость не защитит вас от моих когтей и зубов.

— Вы не угрожали бы нам, если бы знали кто такая Грималкин, — отрезала Торн. — Она величайшая убийца клана Малкин, которая когда–либо жила. Ни один из членов клана не осмелился бросить ей вызов. Некоторые враги умерли от страха в своих постелях, узнав, что она охотится на них.

— Я уже знаю её грозную репутацию, — сказала ламия, — но я жила в течение многих столетий и описанием одного из моих лучших деяний можно было бы лишить дыхания тысячу менестрелей. Что привело тебя в эту башню?

— Мы ищем временное убежище, — ответила я. — Враги преследуют нас. Но мы не боимся за себя, нас приводит в ужас то, что это не должно попасть им в руки.

Я подняла мешок. — В нём отрубленная голова Дьявола. Я пронзила его тело и закопала в яме далеко отсюда, за морем. Наши враги хотят соединить эти две части. Том Уорд ищет способ уничтожить его, но мы должны выиграть для него время. Голова должна оставаться в безопасности.

Ламия закрыла глаза на мгновение, как если бы глубоко задумалась. Затем она медленно кивнул и указал пальцем на отверстие в потолке. — Мы чувствовали связывание Дьявола и его боль. Все кто служит тьме почувствовали это в тот момент, когда это произошло. Я хотела бы увидеть эту голову, как и моя сестра. Следуйте за мной в башню.

С этими словами она взлетела. Через мгновение она скрылась в отверстии.

— Это может быть уловка, — сказала Торн. — После того как мы окажемся на открытом месте она может напасть.

Я кивнула. — Но это шанс, который мы должны использовать, — сказал я, взяв мешок и держа свечу, прошла между ближайшими двумя столбами и начала подниматься по винтовой лестнице.

Выбравшись через зубчатое отверстие в потолке, мы оказались внутри огромного подземного цилиндрического основания башни. Не было никаких признаков ламии. Капала вода, просачивающаяся через каменное основание рва. Осторожно, мы продолжили движение по узким спиральным ступенькам, которые были скользкими и коварными. Слева от нас была лестничная клетка, падение куда приведет к верной смерти; справа — кривая стена с установленными через равные промежутки дверями, каждая скрывала камеру для содержания заключенных. Я всматривалась во все, но они были пусты, не было даже костей.