Юлия Кир - Соприкосновение. Часть 1, 2. (СИ)

-- А мож не стоит провизию на нее переводить, а? Потерпит еще, денек-другой, до города недалеко осталось, -- прочавкал Петер, выскребая дно своей опустевшей миски, и запивая вином из бутыли.

-- А кто у нас тогда ее купит то? -- рявкнул Харл, -- Заморенную! И так, кожа да кости.

-- Ага, кожа да кости, говоришь! А кто меня вчера покусал? -- Возмущенно воскликнул Петер, -- Она пихалась как дикая коза. Бока мне поотбила!

Отец, весело фыркнув, зачерпнул со дна котелка то, что осталось и, шлепнув в миску, вальяжной поступью двинулся к телеге. -- Ну, что птичка моя, сегодня есть соизволишь? Или опять дурить начнешь? -- спросил он приторно, однако в голосе сквозила угроза.

Он подошел к ней в плотную, дохнув на нее луком, перегаром и запахом давно немытого тела.

***

За весь день у нее во рту росинки маковой не было. Но есть то, что предлагал Харл она опять не стала. Вечером, когда он пытался накормить ее, она, притворившись, что открывает рот, ловко пнула миску не пристегнутой к кандалам ногой, и все варево оказалось на лице и рубахе у Харла. Было забавно, когда кружок вареной моркови залепил ему в глаз, а куски картофеля и капусты со смешным чавканьем отвалились от рябой морды и ссыпались за пазуху. За это и получить было не жалко.

Но, Кейт смеялась от души недолго. До тех пор, пока не получила сильную пощечину и удар под дых. Но и тогда, нагло улыбаться не перестала. Пусть знают ублюдки, что она не будет им подчиняться до последнего своего вздоха.

Лицо с правой стороны пекло. Видимо, там расплылся большущий синяк. Во рту ощущался солоноватый привкус. Кейт сплюнула кровью в сторону Харла и с вызовом ухмыльнулась.

Но хуже всего было то, что произошло потом.

После нескольких бесплодных попыток, у старшего все-таки ничего не получилось. Совсем озверев от злости и своей постыдной беспомощности, он навалился на нее почти всем весом и поручил все сделать сыну.

Она пыталась кричать, но потная, заскорузлая, вонючая ладонь зажала ей рот. От недостатка воздуха и омерзения Кейт чуть не задохнулась. Она отбивалась как могла, кусалась, брыкалась, но силы были не равны. Сколько это продолжалось, она не помнила. Ее, кажется, опять били, но и это, она помнила смутно.

Это был страшный, нескончаемый, унизительный кошмар.

Очнувшись, когда уже стемнело, она обнаружила, что цепь оказалась и на второй ноге, а мучители спали вповалку возле костра, накрывшись одним общим одеялом. Попытавшись пошевелиться, Кейт ощутила, как все тело пронзила острая, мучительная боль.

Она заплакала тихо, безслёзно, завалившись на бок и уткнувшись в вонючую солому.

Девушке было очень жаль себя, и в тоже время внутри просыпалась и крепла какая-то животная ярость. Злость затопила ее всю, и Кейт лелеяла в себе это чувство, не давала угаснуть. Именно оно, как не странно, придавала ей сил. Сегодняшняя жертва поклялась себе, что как только представиться хоть малейшая возможность, она отмстит. Эти ублюдки получат все, что заслужили. Пусть ей придется самой умереть, пусть на это уйдут годы, или последние минуты ее жизни, но безнаказанными они не останутся.

Девушка с трудом села и стала проверять свои оковы. Но, как не были родственники пьяны, путы они оставили крепкими. Кейт лишь едва могла шевелить кистями затекших рук, связанными за спиной, а ноги в железных кандалах они специально закрепили к разным бортам телеги. Но все же девушка сумела их немного подтянуть и сомкнула вместе разбитые колени, устроив на них подбородок и согревая ноги своим дыханием.

Кейт чувствовала себя распластанным на пеньке куренком перед тем, как ему отрубают голову. И если вчера ей удалось не подпустить их к себе, то сегодня этот номер не прошел. Она слишком их разозлила. То ли будет завтра! Если ей сейчас ничего не удастся предпринять, то следующего дня она, возможно, не переживет.

Вдобавок ко всему, было очень холодно, изо рта шел легкий парок, и Кейт начал колотить лютый озноб. Естественно, никто не позаботился об одежде для нее. Одеяло, и то было одно на двоих.

Она пробовала и так и эдак повернуться, чтобы выкрутить руки из пут, но все было тщетно. От бессилия Кейт опять разревелась, тратя бесценную влагу на слезы. Да еще звоном цепи разбудила своих мучителей.

Во сне Петер задергался и заголосил что-то невразумительное. Харл спросонок ткнул его в бок, рявкнул на Кейт, чтобы не трепыхалась, и все опять утихло.

Кейт ничего больше не оставалось, как закинуть голову вверх и смотреть на бесконечно раскинувшееся над ней звездное небо. Всхлипывая и ощущая себя самой одинокой душой в этом мире. Нет у нее никого, и некому заступиться, некому протянуть руку и сказать хоть одно доброе слово.

"Мама, мамочка", - отчаянно прошептала она.

Кто-то, когда-то сказал ей, что звезды -- это души умерших. После смерти они отправляются на небеса, приглядывать, за оставшимися в этом мире. И если ты кого-то сильно любил, то он непременно будет помогать тебе сверху. Надо только попросить.

Кейт, наверно, любила мать, но по-своему. Скорей, жалела. Пока мать была жива, отношения у них не особо складывались. Потому что трезвой Кейт ее уже и не помнила. В пьяном угаре девчонке часто доставалось и от нее, и от бабки. И когда такое происходило, Кейт тихонько укрывшись от гнева родственников где-нибудь под столом или на дереве, шептала имя отца. А теперь, когда не стало и матери... Простила ли она ее? Наверно да. Ибо нельзя однозначно и уверенно сказать, как поступила бы сама Кейт в ее ситуации, потеряв мужа, и оставшись с отвергаемым всеми ребенком на руках. Но имея такой опыт пред глазами, теперь точно знала, что так не поступит никогда. Ведь даже дикие звери до последнего будут защищать своего детеныша. Но почему у людей по-другому?

В общем-то и не надеясь ни на что, она, смотря на далекие мигающие точки, одними губами отчаянно прошептала имена родителей, стараясь мысленно представить их обоих.

Девушка закрыла глаза, и устало опустила голову на сомкнутые колени. Ничего не произошло. А на что она, собственно, надеялась? Чудес не бывает. Вернее бывают, но только в эльфийских легендах, и то не во всех.

Наверное, Кейт задремала, потому что ее что-то разбудило. Это был не звук, не движение. Скорее присутствие. Она подняла тяжелую от усталости голову, огляделась, но в свете уже почти полностью прогоревшего костра ничего не было видно. Свет трех лун был скрыт за набежавшей вдруг облачностью.

Способность лучше людей видеть в темноте, унаследованная от отца, ей тоже не помогла. Осмотрев лагерь, Кейт не обнаружила ничего подозрительного. По спине пробежал холодок. Если это какой-то хищник бродит по близости, то это плохо. А если это стая хищников, то вообще беда. Отбивать ее, привязанную к телеге, от волков, или того хуже от лесного дракона, никто не будет.