Елена Звездная - Мертвые игры 3

И совершенно без перехода:

— Ты убиваешь меня, Риаллин.

Тьма, почему все всегда сводится к тому, что именно я во всем виновата?!

И тут Гаэр-аш произнес:

— Нет, я не виню тебя, Риа, я лишь констатирую прискорбный факт.

Он не дал мне произнести и слова, продолжая все так же пристально смотреть, и заставив меня смотреть него в ответ. Как-то жутко было ощущать себя марионеткой, даже при условии знания, что все влияние ректора пропадет, стоит снять родовое кольцо Гаэр-аша.

Неприятное молчание продолжалось недолго, ректор сцепил пальцы, разместив ладони на столе, и все так же устало не спросил, скорее это было утверждение:

— Собиралась в запрещенную библиотеку, в поисках книг на букву «Хъегр»?

Точно! Изоляция в переводе «хъеграндан»! Видимо радость узнавания промелькнула на моем лице, потому что Гаэр-аш с усмешкой произнес:

— Даже не сомневался.

А вот это уже совсем печально.

— Знаешь, — глава Некроса подался вперед, в его глазах промелькнуло что-то почти жуткое, — я начинаю ненавидеть себя за это чувство к вздорной жестокой девчонке, которая скорее сдохнет, чем решится ответить на мою страсть.

Я отвела взгляд, невольно порадовалась тому, что вновь могу управлять собственным телом.

— Риаллин, вопрос — ты хотя бы обратила внимание на порез своей куртки?!

— Норт заметил, — нехотя ответила я.

Гаэр-аш расхохотался, только смех вышел какой-то невеселый, а закрыв лицо подрагивающими ладонями, несколько минут сидел молча. Минут. Долгих, томительных минут, в течение которых в кабинете ректора царила мертвая тишина. И в этой тишине оглушающе прозвучали его тихие слова:

— Я медленно схожу с ума по тебе, девочка.

Опустив глаза, скользнула взглядом по полу и подумала, что хотела бы оказаться максимально далеко отсюда.

— Надо же было настолько влюбиться, — горечь в каждом слове.

Мое сердце дрогнуло, но сдержавшись, холодно сообщила:

— Это не любовь, лорд Гаэр-аш, это в вас просыпается кровь темных лордов.

Он опустил ладони, взглянул на меня с каким-то странным выражением, и иронично-издевательски поинтересовался:

— Правда?

Угрюмо кивнула, ожидая очередную… подляну.

Дождалась:

— Ты много знаешь о любви?! — насмешка прозвучала отчетливо.

И вызвала злость.

— Знала бы больше, не переведи вы Рика в другую академию.

Наверное, глупо было вот так бросать практически вызов, но молчать более не хотелось — мне сегодня уже сделали больно, терпеть и далее я была не намерена.

— Рика?! — ректор сцепил пальцы под подбородком. — Девочка моя…

— Не ваша!

— Моя, — усмешка, — не советую оспаривать. Так о чем я… — его глаза нехорошо прищурились, — о Рике.

— Не ваша! — я разозлилась. — И соизвольте снять с меня ваше кольцо!

Сверху словно упавшее покрывало, слетело приведение, испуганно глядя на меня увеличившимися провалами глаз, приложило палец к губам, и растворилось в ближайшем книжном стеллаже.

— Мое кольцо сегодня спасло твою жизнь, — ледяным тоном отрезал ректор.

Вновь глядя на него, просто как-то невольно взглядом за призраком проследила, отчеканила:

— Мою жизнь спасла магия Эдвина. Снимите с меня ваше кольцо! — на последней фразе едва не сорвалась на визг.

И это очень не понравилось главе Некроса. Злые, ставшие пронзительно-синими глаза медленно сузились, губы сжались в одну тонкую линию, пальцы, кончики которых соприкасались под подбородком лорда побелели, настолько сильно он их сжал.

А в следующее мгновение со мной что-то произошло. Что-то очень странное, потому что появилось дикое и непреодолимое желание развернуться и подойти к стене, что я и сделала. Потом шагнуть в открывшийся переход, что я так же совершила, затем пройти по светящимся красным венам Некроса, вновь подойти к стене, и шагнуть в собственную комнату. А вот там сидеть на постели молча и не вякая, даже не реагируя на вопросительное «Ыы?» от Гобби и тревожное «Иии» от Пауля. Сидеть и не дергаться, ровно до того момента, как предварительно постучав в двери в мою комнату не вошел Эдвин. И вот тогда отпустило. Да просто как рукой сняло.

— Ты в порядке? — спросил Эдвин, глядя, как я подскочила с постели.

Я в порядке не была, я была в бешенстве!

И наплевав на чувство самосохранения и необходимость вообще-то идти с Эдвином, я ринулась прочь из комнаты, промчалась по коридору, сбежала вниз по ступеням, на глазах изумленной куратора Тейши ворвалась в кладовую, дерганными движениями едва соблюдя правильность символа, вывела магический контур на стене, и вошла в вены Некроса. Там, дрожа от ярости, тихо попросила «К ректору, пожалуйста».

И уже приготовилась к падению, которое собственно и произошло. Стремительное, пугающее, свободное и ничем не ограниченное падение.

Меня подхватили и на этот раз, хотя я точно уверена, что сердце Некроса падения бы не допустило, и вообще непонятно, с чего Гаэр-аш…

— Отпустите меня! — сорвалась практически на крик и распахнула глаза.

Лорд Гаэр-аш смотрел на меня с явным удивлением, чуть вздернув бровь, и в полумраке взгляд его казался черным, каким ему в принципе и полагалось быть у некромантов. Но не делая даже попытки отпустить, ректор протянул:

— Вот пожалуй теперь я удивлен.

И без перехода, но значительно жесче:

— Каро, тебе полагается с Харном за ручку топать к транспорту, так за какой Тьмой…

— Да раздери вас Тьма, отпустите немедленно! — и этот вопль принадлежал мне.

Гаэр-аш стиснул сильнее меня, и с едва различимым скрежетом стиснул зубы.

— А вот это вот вы зря! — от ярости задрожал не только голос, но и вся я. — И то что сделали до этого тоже было зря! И…

— Так же зря, я понял, — прервали меня холодным тоном. — Заканчивай со «зря» и переходи к причине своего появления здесь, у меня крайне мало времени, и тратить его на перечисление всех моих проступков я не намерен.

И к моему неудовольствию, это несколько охладило мой пыл, как и замечание произнесенное издали:

— Какие у вас горячие отношения.

Голос одного из двух некромантов, что работали с сердцем Некроса, я узнала.

— У нас нет отношений, — отрезал ректор, — и я не советую озвучивать инсинуации на данную тему.

А затем уже у меня мрачно спросили:

— Зачем. Ты. Явилась?!

И злость всколыхнулась снова. Наплевав на собственное положение в руках ректора, разъяренным шепотом потребовала:

— Снимите с меня ваше проклятое кольцо!

Глаза Гаэр-аша сузились, и мне так же тихо, но непреклонно ответили:

— Нет.

Остановило ли меня это? Взбесило скорее!

— Слушайте вы!.. — я едва дышала. — Снимите сами, или клянусь Тьмой, я отрублю себе палец, лишь бы избавится от этого мерзкого артефакта!

И вдруг все заволокло Тьмой.