Хусаинова Ольга - Академия Зла. Испытание ведьмой

— Открывать портал? — спросил маг.

Та, не поворачиваясь в его сторону, сделала останавливающий жест рукой.

— Погоди пока, сейчас дождемся посильнее атаки.

Ниар послушно поставил меня рядом с собой и продолжал ждать дальнейших указаний.

— Подкаблучник! — выплюнула я зло, стремясь задеть его за живое.

Он молча ударил меня в живот. Я чуть не задохнулась от боли. А он, плотно сжав губы, занес кулак для следующего удара.

— Эй, я сказала — обставить все под несчастный случай! — прикрикнула кошка, забирая меня из его рук. — Убьешь еще раньше времени!

— Дрянь, — прошипел он. — Ненавижу ее!

Кошка, крепко держа меня за связанные за спиной руки, напряглась, всматриваясь в зеркало.

— Так… Открывай портал в эту точку, — указала она коготком.

Я почти восстановила дыхание после удара в живот и снова принялась вырываться.

Умри достойно, ведьма, — встряхнула она меня, и передо мной раскрылся, играя синими отблесками, портал. Я достойно умирать не собиралась, да и вообще умирать не собиралась, поэтому утроила усилия по своему освобождению.

— Помоги мне, — позвала она Ниара. — Кидаем в портал на счет "три".

Кошка плотно держала меня за плечи, а Ниар подхватил мои ноги. Я отчаянно брыкалась и даже умудрилась ногами заехать ему по челюсти. Его лицо перекосило яростью, но кошка, увидев что — то в зеркале громко сказала:

— Раз!

И мной размахнулись! И принялись раскачивать из стороны в сторону, чтобы с размаху забросить в портал, прямо под удар Аскара!

Я завизжала, Ниар поморщился.

— Надо было ей рот заклеить… Вдруг в палатку проник яркий свет.

— Адептка Дион…

Меня тут же выронили, а Ниар отправил боевое заклятье в вошедшего василиска. В очень — очень злого василиска, с каждой секундой становившегося все злее… Он даже пальцем не пошевелил, а сработавшей защитой Ниара отбросило в противоположную сторону, портал тут же потух, а оборотница быстренько прикрылась моим телом.

— Отпусти ее, — тихо приказал мой декан.

— Магистр Гадтер, она на меня напала, — затараторила испуганно неудавшаяся совратительница. — Пришлось ее обезвредить и свя…

Чешуйки золотистыми дорожками пробежали по скулам, вискам и даже шее, тело напряглось, а рука потянулась к очкам.

— Анэлия, хочешь в наш дом безвкусную, но новую статую? — с показным равнодушием спросил он. — Или две?

— На твое усмотрение, дорогой, — милостиво разрешила я.

— Адептов нельзя убивать! — взвизгнула кошка, спрятавшись за меня. Что — то не очень — то в ней много достоинства перед угрозой смерти.

Рука магистра сжалась в кулак, остановив свое движение.

Адептов — так и быть… А он — не адепт, — холодно произнес василиск и повернулся к Ниару.

Тот, не в силах подняться, сейчас же прикрыл глаза рукой, свернулся калачиком, создал вокруг себя подрагивающий красным защитный купол и меленько дрожал, осознавая, что его защита для декана не преграда.

— Даже мараться противно, — поморщившись, сказал Эллиан, наблюдая эту картину. — Трус и ничтожество.

Вскинул руку, и Ниар оказался внутри тесной клетки.

— Адептка Дион, — властно сказал декан, делая шаг к нам, и она тут же выпрямилась по стойке смирно. — Какая жалость, что я не бью женщин.

Она нервно сглотнула.

— Я вас люблю, — тихо призналась она, опуская глаза, и мне стало даже жалко ее. Мне, но не Эллиану.

— Вполне очевидно, что я взаимностью вам не отвечаю, — жестко ответил он, подходя ближе. — При попытке убийства в стенах Академии смягчающим обстоятельством чувства или их отсутствие не являются.

Эллиан вырвал меня из рук адептки и прижал к себе, ловкими пальцами снимая с меня магические путы. Вокруг кошки сомкнулась клетка, а потом обе клетки исчезли, растворившись в воздухе.

— Ты как? — заботливо спросил он, проведя рукой по моим волосам.

— Побита слегка, но терпимо, — призналась я, нисколько не приукрасив. — А сколько времени прошло?

— Достаточно, чтобы я успел перетряхнуть всю Академию и принялся заглядывать в каждую палатку и под каждый куст, — с досадой ответил он. И уже мягче добавил:

— Я волновался. Домой?

Я обрадовано кивнула. И вот — мы оба дома. У него.

— Эллиан, — встревожено начала я, оглядевшись. — Мне к себе надо.

— Не надо, — отрезал он, убирая очки в нагрудный карман. — Переоденешься в мое, а зелье мне уже без надобности.

И тон у него такой, что даже спорить не хочется…

— Так… — пробормотал он, ощупывая мои ноги, руки, живот.

— Ты что делаешь? — хихикнула я от щекотки.

— Проверяю, что значит 'слегка побита', — ответил он, надавливая на мои ключицы, ловко перебирая пальцами по позвоночнику до самой шеи, вверх по затылку. Обхватил мою голову двумя ладонями, наклонил вниз, нащупал шишку, нахмурился.

— Болит?

— Только когда ты трогаешь, — отмахнулась я. — Не трогай.

Он обиженно посмотрел на меня, а я улыбнулась в ответ. Некоторое время смотрели друг на друга выжидательно — осторожно. Его взгляд дрогнул первым, смягчившись от моей робкой улыбки.

Эллиан тоже улыбнулся и прижал меня к себе, обхватив за талию. Опустил голову, уткнувшись в мое плечо. Так и замер, прижавшись ко мне щекой.

— Не заставляй меня больше так переживать, — шумно выдохнул он со странной смесью боли и облегчения в голосе. Обдав кожу горячим дыханием, коснулся шеи невесомым поцелуем и продолжил стоять, прижимаясь к ней губами, но не шевелясь.

И не пропадай, не предупреждая, — прошептал он. — Никогда.

— Эллиан, ты чего? — изумленно спросила я, обхватила его лицо ладонями, отстраняя от себя и заставив посмотреть его себе в глаза. — Я сама перепугалась, снова оказавшись под чарами…

— Я же чуть с ума не сошел, когда, проснувшись, не нашел тебя ни в доме, ни в палатке, вообще нигде. И откуда мне было знать, то ли тебе угрожает опасность, то ли ты сама ушла… — он все — таки отвел взгляд.

— Эллиан, я люблю тебя, люблю, слышишь? — глядя в его потерянные глаза, отчаянно выкрикнула я. — Я бы не сбежала!

— Уверена? — глухо спросил он.

— Да, черт возьми! — рассердилась я.

Глаза его ярко вспыхнули пониманием и радостью. Руки с силой сомкнулись вокруг меня, прижимая к напряженному телу.

— Анэлия, — прошептали его губы, лаская мои. — Скажи еще раз…

— Люблю, запомнил, глупый василиск? — шептала я в ответ, страстно отвечая на его поцелуи. И с каждым произнесенным "люблю" словно освобождалась душа, вскипала радость, окутывая диким восторгом и непередаваемым ощущением любви. Я шептала и покрывала его лицо, шею отрывистыми поцелуями, уверенно и не таясь расстегивала его рубашку.

— Невозможная ведьма, — выдохнул он мне в губы, а в глазах все сильнее разгорался огонь желания, изменяя его черты лица на более хищные.