Терентий Гравин - Игрок поневоле

— Начинай отстрел наёмников из арбалета! До рассвета совсем ничего осталось.

В данных условиях, учитывая меткость стрелка и факт пренебрежения воинами атаки сверху, их действительно можно было проредить наполовину. А уж оставшихся людей твари легко бы затоптали.

Однако мой земляк требование дамы, прозвучавшее в виде жёсткого приказа, проигнорировал. Вместо пояснения буркнул, что болтов слишком мало для подобной войны. Для нынешнего действа достаточно и убийственной мощи поблескивающего лезвия Шершня. Потому что их фланг, как самый проблематичный и крутой, атаковали лишь редкие, можно сказать, «заблудившиеся» умертвия, фантомы или змееподобная нечисть. И мелкий с ними справлялся великолепно, срезая копьём любое демоническое отродье, словно хрупкие травяные стебельки. Там даже баронете пришлось только раз или два применить свою останавливающую магию.

На другом нашем фланге оказалось гораздо сложней. Там монстры подобрались более крупные и более сильные. Но рыцарь с некромантом справлялись без труда, орудуя, словно привычные ко всему мясники на бойне.

На мне лежало общее руководство, присмотр за иными склонами и готовность прийти на помощь по первому зову. Вот я и поспешил на наш левый фланг, когда ругань там стала переходить в женскую истерику. Сияда уже сама пыталась вырвать арбалет у его хозяина и начать стрельбу по своим кровным врагам. Пришлось мне на неё прикрикнуть и Сандера успокоить, ну и последнюю диспозицию объяснить:

— Вот-вот остатки городского ополчения сметут и утопят в озере. Крабы уже пали, как и более половины алебардщиков. Из великанов осталось только пять особей. Так что всё нормально, сейчас все монстры подземелий кинутся на фланги. А там есть парочка весьма и весьма колоритных типов, которые могут пробить остатки черепахи.

— Что там с герцогом? — поинтересовался Санёк о нашем главном противнике.

— Держится, гад! — пришлось мне признать с досадой. — Сам своей армии помогает, с повозки. Считай, у него потери самые мизерные, хорошо, если треть личного состава потерял.

А рассвет близился. Наверное, минут за пятнадцать до него центральный фронт рухнул. Точнее, его остатки оказались добиты в воде водоплавающими саламандрами и крокодилами. И оставшиеся монстры бросились на иные направления. В том числе, как это было ни прискорбно для нас, на вершину холма. Даже по центру полезли, заставляя меня метаться, скакать по довольно длинному участку не хуже какого-то кузнечика. Тут нам настолько пришлось напрячься, что мы на короткое время потеряли общее видение боя, стараясь выжить любым способом.

Поэтому на первых порах я даже не понял, почему и в чей адрес сияда с особой ненавистью воскликнула:

— Они уходят! — потом последовавшее обвинение чуть прояснило ситуацию: — Говорила тебе, стреляй!

Стало понятно, что оставшиеся наёмники решили стремительно покинуть поле боя. Глупо, конечно, просто бежать, их тогда за полминуты в грунт втопчут. Но если они решили отходить слаженно и организованно, то шансы у них имелись неплохие.

Несколькими мгновениями позже я заметил, как атакующий пыл тварей из подземелья стал резко спадать, а парочка особей, только что вышедшая на поверхность, незамедлительно вернулась обратно. И тут же очумел от иной картины: вся армия герцога, выстроившись слаженной колонной, как нож сквозь масло, проходила толпы противника по участку между нашим холмом и озером. При этом часть монстров, просто не умеющая плавать и будучи столкнутая в воду, просто-напросто утонула.

А стальная река рыцарей-зомби, с десятком гулей на острие, словно карающая длань возмездия устремилась вперёд со скоростью очень быстро бегущего человека. Мешавших монстров они даже не резали и не кололи, а попросту сшибали с пути. Потом ещё несколько рывков сквозь шипы, зубы и хитиновые панцири, и вот уже передовые гули начали рубку с личными врагами сударыни Дарзлей. Она первая это поняла и моментально превратилась в яростного болельщика:

— Бей! Круши уродов! Смерть поборникам тирана!!!

К тому же и на нас давление монстров спало моментально. Они прямо рядами и колоннами стали втягиваться в тоннели, уводящие в подземелья.

Что характерно, Канцура в данных условиях не стал разрывать свою армию, а двигался в преследовании нового противника, в центре хорошо сбалансированного, практически непобедимого строя. Несколько странно, он решил заняться людьми, которые ему как бы ничего плохого не сделали и до сих пор практически не мешали. Но, видимо, сработала боязнь потерять вожделенный трофей, легендарный Щит бога Тариса и головы кровных врагов, повредивших его ловушку.

Да и подобный подход я вынужден был признать верным по двум причинам. Первая — всё поле боя останется только во власти Канцура и его магии. Вторая — он не хотел больше терять ни одного воина и решил попросту задавить последнего конкурента численным преимуществом. Где-то в километре от холма его армия настигла отступающую черепаху и окружила её окончательно. И тогда началось весьма осторожное добивание. Из сорока наёмников на ногах вскоре осталось человек двадцать пять. Ну и стоило отдать им должное: понимая, что и так погибнут, они решили добраться до тела самого герцога. И приняли отчаянную, самоубийственную атаку на бронированную повозку. При этом они буквально порезали на куски часть рыцарей, десяток гномов и около пяти наиболее опасных и юрких гулей.

Причём видел я это всё уже не с вершины холма, а с дороги, по которой ещё совсем недавно к нам прибыл Канцура со своей армией. Мы — уходили.

Решение я принял моментально, командуя всем начать спуск на наш правый фланг, как только понял, что герцог зарвался слишком далеко и ему сейчас не до нас. Вниз — это не вверх, хотя тоже сложности имелись: лошади могут поломать ноги при неосторожном наборе скорости, ну и тяжеленная повозка грозилась раскатать в блин покладистых конюхов. Справились на удивление удачно, обойдясь без травм.

Только к моменту завершения спуска мне следовало выбрать окончательно, куда мы отправимся во время отрыва. Чайревик и Пятница настойчиво советовали возвращаться в Ихрез. Мол, там мы закроем за собой ворота и можно больше ничего не опасаться. Ага! Они совсем забыли, что ворота могут новые стражники закрыть у нас перед носом! Они-то пока не догадываются, что мы уже почти реабилитированные, добропорядочные караванщики.

Поэтому я принял сторону барона Брока, который несколько раз успел выкрикнуть во время спуска:

— Только в крепость моего деда! Только к нему!

Скорость мы набрали приличную, но на первой же опушке первой рощицы, возникшей у нас на пути, я остановил Гнедого, чтобы оглянуться на место побоища. В тот момент я не рассмотрел: устремилась за нами погоня или герцог всё ещё находится в неведении, что птичка из клетки упорхнула. Мне мешал осмотреть местность последнего боя наёмников выступ нашего холма, оказавшегося уникальным во всех смыслах этого слова.