Владимир Упоров - Маг Теневого Элемента (СИ)

Тихо отворив дверь, она вошла. Стараясь не делать лишнего шума, женщина закрыла дверь и направилась к другой комнате. Зажигать лампу не было надобности, так как серебристо — белого лунного света оказалось достаточно, чтобы различать очертания предметов в темноте. Ладонь Селесты уже легла на дверную ручку, когда она, вдруг, услышала странный звук, похожий на чей‑то всхлип. Он доносился из той части комнаты, где располагалась кровать Реннета.

Сбитая с толку, Мастер решила подойти поближе, дабы удостовериться, все ли в порядке с юношей. И какого же было удивление женщины, когда она, приблизившись к кровати, услышала приглушенные рыдания…

В первое мгновение, Селеста не могла поверить своим ушам: казалось, такого просто не может быть. Образ хладнокровного юноши, говорящего порой слишком жестокие слова и плачущего под одеялом мальчишки, никак не укладывался в ее голове.

Некоторое время она стояла, замерев на одном месте, и даже не представляя, что делать дальше. Однако неожиданно ноги сами сделали шаг, позволяя ей вплотную подойти к железному изголовью. В бледном свете, падающем из окна, женщина увидела юношу, с головой закутанного в одеяло и очертания худых плеч, сотрясающихся от беззвучных стонов. При виде этой картины, у Селесты защемило в груди, а к горлу подступил ком. Чуть поколебавшись в нерешительности, она осторожно коснулась плеча мальчишки, отчего тот резко вздрогнул и вжался в кровать.

Эта реакция стала последней каплей. Женщина сама не заметила, как опустилась на колени и, обеими руками обняв тонкое тело, прижалась к нему. Из‑под черных ресниц по гладкой щеке скатилась сверкающая слезинка.

— Прости меня, Реннет, — тихо прошептала она. — Я верю тебе и не оставлю одного, что бы ни случилось в дальнейшем.

Ей не нужно было слов, чтобы понять, что сейчас твориться в душе у парня и какие чувства царили в его сердце долгое время. Она сожалела лишь о том, что не заметила всего этого раньше, не заметила отреченности и боли под холодным выражением лица. Каждый человек, каким бы сильным, спокойным и хладнокровным не казался, был слаб перед этим чувством — чувством одиночества. Реннет, потерявший своих родителей еще в юном возрасте и даже не помнивший их лиц, не имевший близких друзей, способных поддержать в трудную минуту, нес в себе это бремя очень долго. Его теперешнее состояние можно было бы назвать как "переполнение одиночеством".

Без эмоциональной и духовной поддержки других, человек может попросту "сломаться", получить серьезную душевную травму. Он может навсегда утратить способность сострадать, любить или смеяться. Это может происходить очень долгое время и совершенно незаметно для окружающих, возможно, и для него самого. А потом, в минуты сильных переживаний, резких перемен к худшему, все это выливается наружу и человек просто не выдерживает. В случае Реннета, возможно, последней каплей стало обвинение в предательстве, прозвучавшее из уст тех, кого он до этого момента считал товарищами, и смерть единственного человека, с которым он мог свободно поговорить…

Долгое время Селеста сидела на кровати, обняв юношу, согревая и исцеляя своим теплом его душу и сердце. Она не представляла, сколько минут и часов прошло, а просто слушала как бьется сердце мальчика и дрожь в его теле постепенно исчезает. Реннет не произнес ни слова, и даже не шевельнулся, но женщина чувствовала, как его душа успокаивается, а дыхание становиться ровным и размеренным. Скоро, возможно даже незаметно для самого себя, он заснул.

Свет серебристой луны уже пропал, и небо вдали начало светлеть. Тихо, стараясь не делать резких движений и лишнего шума способных, разбудить спящего мальчишку, Мастер встала. Перед тем как уйти в свою комнату, она получше укрыла его одеялом и ласково провела пальцами по лбу, убрав длинную прядь волос, лезущую в глаза. При этом, слезинки продолжали скатываться по ее губам и подбородку, падая на белоснежную ткань одеяла и оставляя на ней соленые разводы…

Проснулся Реннет ближе к полудню. Голова все еще отвечала болью на любые резкие движения, но не такой сильной, как раньше. Первое, что сейчас хотелось — это поесть. Он не ел уже несколько дней к ряду, из‑за чего в теле чувствовалась невероятная слабость. "Смогу ли я добраться до столовой в таком состоянии" — подумал он, приподнявшись на кровати.

Но, к счастью, в таком подвиге не было необходимости: он нашел оставленную для него еду рядом с кроватью, на маленьком столике. Не задумываясь, юноша принялся за прием пищи. Завтрак, или это уже можно было назвать обедом, состоял из овощного супа, рыбы, и травяного чая с медом. Для ослабевшего после ранения организма такой рацион оказался весьма кстати.

Вообще, юноша уже давно заметил, что маг может прожить без еды и воды гораздо дольше, нежели обычный человек. Скорее всего, это объяснялось магической энергией, присутствовавшей в теле каждого мага. Именно она, в случае необходимости, могла подпитывать их физическую оболочку, поддерживая жизнь в теле. Если опираться на двойственную связь физической и магической силы, подобная версия выглядела вполне логично, ведь когда маг расходует больше магии, чем у него имеется на данный момент, создаваемое им заклинание забирает и часть физических сил, что может даже привести к смерти. Этот эффект видимо действует и в обратную сторону, иначе Реннет должен был сейчас лежать без сознания.

Тем не менее, каким бы вкусным не был обед, много съесть юноша не мог, да и не стал бы этого делать. Успевшему отвыкнуть от еды организму это не пошло бы на пользу.

Скоро вернулась Селеста. Из‑за произошедших несколько дней назад событий, все занятия и тренировки отменили. Все учителя и старшие по рангу маги сейчас занимались устранением оставшихся проблем. Мастер строго улыбнулась и произнесла прямо с порога:

— Доброе утро Реннет!

Юноша, тут же вспомнив о том, что случилось ночью, смутился и тихо ответил на приветствие. Он до сих пор смутно представлял, что произошло с ним вчера, однако слова Селесты твердо запечатлелись в его памяти. Ему казалось, что именно они погасили чувство боли и пустоты в его сердце, хотя он так и не понял, зачем она это сделала.

Мастер ничего не стала говорить о вчерашней ночи. Она принесла с собой широкий сосуд с чистой водой и длинную полоску тонкой белой ткани, свернутую в небольшой рулон и сразу же, со всей строгостью заявила, что необходимо поменять повязку на его голове. Реннету ничего другого не оставалось, кроме как подчиниться. Она могла быть очень страшной, когда что‑то шло не по ее плану…

Селеста помогла ему снять старую, пропитанную потом и кровью, повязку и осторожно начала промывать рану теплой водой. Действовала она очень аккуратно, из‑за чего Реннет почти не чувствовал боли. Сосредоточившись на этом деле, Мастер не проронила ни слова, но неожиданно для самого себя, юноша первым начал разговор: