Бегущая (СИ)

Наступила почти осязаемая тишина. Адара услышала едва различимое позвякивание, и прямо у ее ног, на сухую траву, упал серебряный медальон в виде дельфина. Медальон был раскрыт, и с фотографии запрятанной внутри, глядела маленькая серьезная девочка с белым воротничком и светло-коричневыми с золотым волосами. У нее были серые с металлическим блеском глаза, это были глаза Адары. Она в оцепенении смотрела на медальон своей матери. Вдруг, совсем рядом, раздался властный насмешливый голос, который давно искал ее и, наконец, нашел:

— Здравствуй Адара.

Она вскинула голову и взглядом полным ненависти уставилась на Давида. Она видела его красивое невозмутимое лицо, легкую улыбку уверенного в себе человека и вспомнила, как в детстве, он схватил ее за руку, желая забрать от родителей. Адара напряглась, вся превратившись в стальной клинок, и в любой момент готовая к прыжку. Между медовыми глазами Давида и серыми металлическими глазами Адары, казалось, проскакивали искры, а воздух вокруг был наэлектризован до предела. Она сжала кулаки, и Давид, заметивший это, перестал улыбаться, его лицо стало серьезным. Он смотрел на нее печальными глазами, словно изучая и пытаясь проникнуть сквозь металлический блеск глаз в самое сердце.

Гасан бея затрясло от напряжения, его голова разрывалась от дурных мыслей, а сердце бешено колотилось от страха. Он хотел было извиниться перед Стаковским за строптивую девчонку, но слова застряли, и он громко закашлялся, пытаясь прочистить горло.

— Какова последняя цена? — Не оборачиваясь, спросил у него Давид.

— Два с половиной. — Быстро ответил вместо торговца Муса, который все еще не хотел отказываться от приобретения Адары.

— Ммм? — Промычал торговец, не в силах говорить и удивленно глядя на Мусу, поскольку он отлично помнил, что перед тем как появился Стаковский, тот называл совсем другие цифры.

— Десять. Золотом. — Четко, не торгуясь, произнес Стаковский.

Гасан бей раскрыл рот, а за его спиной снова загудели пораженные мужчины. Это была баснословная сумма. Торговцу никогда не предлагали столько за одну женщину.

Адара услышав огромную цену, за которую готов купить ее Стаковский, очнулась и стала озираться вокруг. Словно во сне она увидела: возмущенное лицо Мусы, который потерял всякую надежду купить ее, улыбающегося блаженной улыбкой Гасан бея, галдящую толпу за спиной Стаковского и перешептывающихся между собой девушек, которые во все глаза, не стесняясь, смотрели на нее.

Помощник Стаковского махнул рукой, и один из охранников, стоявших у машины, принес ему кейс. Помощник положил его на стол, открыл и стал выкладывать перед торговцем маленькие золотые слитки.

Давид продолжал наблюдать за реакцией Адары. Когда золото было сосчитано, и охранник с кейсом направился обратно, Стаковский оторвался наконец от своей покупки и сделал знак рукой, чтобы ее посадили в машину.

Медлить больше было нельзя. Адара понимала, что как только эти хорошо подготовленные и вооруженные люди подойдут к ней, ей уже не сбежать. Она, незаметно огляделась по сторонам. Позади нее, у угла дома стоял один из евнухов Гасан бея, сбоку чуть дальше топтались еще двое. Все евнухи были вооружены больше для красоты, чем для защиты, ятаганами и кинжалами. Позади них был сплошной высокий кустарник, а еще дальше виднелся красный кирпичный забор. Адара решила попробовать. Она подождала, пока Стаковский отойдет на достаточное по ее мнению расстояние, затем осторожно сделала шаг назад. Никто не обратил внимание. Тогда она резко развернулась и кинулась на евнуха стоящего позади нее. Она со всей силы толкнула его, одновременно вырывая кинжал из ножен, висевших у него на поясе. Евнух ударился головой о стену дома и, теряя сознание, начал сползать вниз. Адара не мешкая, бросилась к кустам, но тут расставив руки, ей перегородил дорогу другой евнух. Она, не задумываясь, махнула рукой с оружием. Послышался крик боли, в воздух взметнулись куски цветной ткани, а из косой раны, тянувшейся от правой стороны шеи до левого бедра, хлынула кровь. Еще один евнух, который тоже было, пустился преграждать путь Адаре, в страхе отступил назад. Все остальные, в том числе и люди Стаковского, застыли от неожиданности. Адара нырнула в заросли кустов.

Первым очнулся Давид. Он посмотрел на своего помощника, тот поняв взгляд хозяина, начал отдавать приказы охране. Со всех сторон слышались возмущенные голоса, женщины в ужасе смотрели на Гасан бея, а тот совершенно растерявшись, уставился на Стаковского. Его пробила крупная дрожь когда, хищные медовые глаза Давида обратились на него. Он аккуратно положил на стол золото, которое только что собирался забрать, и начал оправдываться:

— Я…я..я. Такого никогда не было господин Стаковский. Клянусь Вам….

— Золото Ваше. Сделка состоялась. — Прервал его Давид.

Вокруг, еще более усилившись, зазвучал гул голосов.

— Ну и дикую кошку ты купил себе Давид. — Заметил Муса, не скрывая довольной ухмылки.

Стаковский посмотрел на него в упор и улыбнулся.

— Люблю кошек, особенно диких. — Бросил он, и в его медовых глазах заплясали веселые хищные огоньки. Он легко развернулся и направился к своей машине.

Гасан бей словно придавленный к земле, провожал его испуганным взглядом. Ему было настолько не по себе, что он хотел прекратить торги, тем более что два основных покупателя, уже сделали свои покупки и уехали. Но оставшаяся толпа разгоряченных событиями мужчин, требовала продолжение торгов. Поэтому Гасан бей, передал правление в руки Зайнап, а сам, взяв золото, укрылся в тихом прохладном доме. Ему было так стыдно перед Стаковским, и страшно, что его лишат золота или еще хуже жизни, что он отправил почти всех своих евнухов на поимку беглянки. Такого еще действительно никогда не было.

Охота

Адара, бросившаяся в заросли кустов позади дома, обнаружила, что там нет забора, а ее путь преграждает длинный глубокий овраг с жесткой травой и колючими кустарниками. Она, не раздумывая, кинулась вниз по крутому склону, не оглядываясь, спиной чувствуя погоню. Ее легкая туника и шаровары лоскутами повисала на колючих ветвях, серебряная нить сползла с головы и мешала ей. Она падала, поднималась, карабкалась вверх что было сил, и наконец, достигла противоположной стороны. Адара взглянула вниз и увидела на дне трех людей в черных костюмах и семерых евнухов. Еще пятеро охранников Стаковского, а за ними маячило не менее десяти евнухов Гасан бея, стояли на другой стороне и явно собирались пуститься в погоню.

Адара посмотрела вперед, перед ней лежал пустырь, за которым виднелись постройки. Необходимо было добежать до них. Она содрала с себя оставшиеся от туники клочья, сняла серебряную нить, зажала в кулаке рукоятку кинжала, так, что бы острее было прижато к руке вдоль всей линии до локтя и не мешало бегу, оглянулась последний раз на преследователей и сорвалась с места. Она бежала, будто в последний раз в своей жизни, как ветер, как лань, ее сильные ноги словно несли ее над землей, руки работали мерно, а все тело вместе с головой подалось вперед.