Майкл Муркок - Загадка Рунного Посоха: Черный Камень. Амулет безумного бога. Меч зари. Загадка рунного посоха.

Глядя сквозь прорезь шлема и моргая от яркого света, Хокмун открыл глаза. Голова его все еще горела, но ненависть и отчаянье, казалось, покинули его. Он чуть повернул голову и увидел рядом Оладана и Рыцаря в Черном и Золотом.

— Я не… умер? — слабым голосом спросил Хокмун.

— Вроде бы нет, — лаконично ответил Рыцарь. — Хотя, с другой стороны, может быть и да.

— Просто очень устал, — торопливо перебил его Оладан, кинув на Рыцаря недовольный взгляд. — Рану в твоей руке перевязали, и она скоро заживет.

— Где я? — спросил Хокмун. — Комната…

— Комната во Дворце Королевы Фраубры. Город в ее руках, враги убиты, захвачены в плен или бежали. Мы нашли тебя распростертым на теле барона Мелиадуса. Сначала мы подумали, что вы оба мертвы.

— Значит, Мелиадус мертв?

— Думаю, да. Когда мы вернулись за его телом, он исчез. Должно быть, его унесли его отступавшие солдаты.

— Ах, наконец-то он мертв, — с глубоким удовлетворением проговорил Хокмун.

Теперь, когда Мелиадус сполна заплатил за все свои преступления, Хокмун ощутил в своей душе мир и покой, несмотря на боль в голове, которая терзала его. Еще одна мысль пришла к нему:

— Малагиджи. Ты должен найти его. Скажи ему…

— Малагиджи скоро будет здесь. Когда он услышал о твоих подвигах, он сам решил прийти во Дворец.

— А он поможет мне?

— Не знаю, — ответил Оладан, вновь бросая взгляд на Рыцаря в Черном и Золотом.

Чуть позже вошла Королева Фраубра, а за ней шел волшебник с молодой кожей на старом лице, неся в руке предмет, покрытый тканью. Предмет этот размерами и очертаниями напоминал человеческую голову.

— Лорд Малагиджи, — прошептал Хокмун, пытаясь приподняться с кровати.

— Ты тот самый молодой человек, что преследовал меня последние два дня? Мне не видно твоего лица в этом шлеме.

Малагиджи говорил недружелюбно, и Хокмун вновь ощутил отчаянье.

— Я — Дориан Хокмун. Я доказал, что я — друг Хамадана. Мелиадус и Нагак уничтожены, вражеские армии ушли.

— Гммм? — Малагиджи нахмурился. — Мне рассказали о драгоценном камне в твоей голове. Я знаю о подобных существах и об их свойствах. Но возможно ли убрать их энергию, этого я сказать не могу.

— Мне сказали, что вы — единственный человек, способный сделать это, — сказал Хокмун.

— Был способен — да. Способен сейчас? Не знаю. Я старею.

Рыцарь в Черном и Золотом сделал шаг вперед и дотронулся до плеча Малагиджи.

— Ты знаешь меня, волшебник?

Малагиджи кивнул.

— Да, знаю.

— И ты знаешь ту Силу, которой я служу?

— Да. — Малагиджи нахмурился, переводя взгляд с Хокмуна на Рыцаря и обратно. — Но причем здесь этот молодой человек?

— Он тоже служит этой же Силе, хотя еще и не знает об этом.

Выражение лица Малагиджи стало решительным.

— Тогда я помогу ему, — решительно произнес он, — даже если это означает, что мне придется рискнуть собственной жизнью.

— Что все это значит? — приподнялся на постели Хокмун. — Кому я служу?

Вместо ответа Малагиджи снял покрывало с предмета, принесенного им. Это был шар, покрытый неровными рисунками, каждый из которых сверкал собственным определенным цветом. Цвет и свет рисунков постоянно менялись, заставляя Хокмуна все время моргать.

— Прежде всего ты должен сосредоточиться, — сказал Малагиджи, поднося странный шар к голове Хокмуна. — Смотри пристально. Смотри, не отрывая глаз. Смотри, Дориан Хокмун, на все эти цвета…

Хокмун понял, что он уже больше не моргает и что даже не может оторвать взгляд от быстро меняющихся цветов в шаре. Его охватило чувство невесомости. Великолепного самочувствия. Он начал улыбаться, а потом все застлало туманом, и он, казалось, висел в этом теплом, мягком тумане вне пространства, вне времени.

С одной стороны, он полностью сохранил сознание, с другой — перестал ощущать окружающий мир.

Долгое время он оставался в таком состоянии, смутно понимая, что тело его, которое больше, по всей видимости, не являлось его частью, перемещали с одного места на другое.

Иногда нежные цвета тумана менялись от розоватых до небесно-голубых, но это было все, что он чувствовал. Он был спокоен, как никогда раньше, разве что в детстве, когда был совсем маленьким на руках матери.

Пастельные тона стали меняться на более темные, и чувство покоя постепенно им терялось, когда перед его глазами замелькали черные и ярко-красные молнии. Его затошнило, он ощутил страх и смертельную агонию и громко закричал…

Он открыл глаза, и в ужасе уставился на аппарат, стоявший перед ним. Это был точно такой же аппарат, что он видел в лабораториях Короля Гуона.

Может быть, он снова оказался в Лондре?

Черная, золотая и серебряная паутинки опять что-то шептали ему, но они не проникали в него, не ласкали его, как прежде, а, наоборот, сокращались и отдалялись от него, сжимаясь в плотный клубок. Хокмун осмотрелся и увидел Малагиджи, а за ним — лабораторию, ту самую, где он раньше спас волшебника от солдат Темной Империи.

Малагиджи выглядел утомленным, но на его старом лице можно было прочесть, тем не менее, чувство глубокого удовлетворения.

Он сделал шаг вперед, подошел к металлической коробке, собрал воедино машину Черного Камня, положил ее в эту коробку, захлопнул крышку, плотнее прижимая ее и запирая на ключ.

— Машина, — произнес Хокмун. — Как вам удалось достать ее?

— Я построил ее, — улыбнулся Малагиджи. — Я построил ее, герцог Хокмун, да! Это заняло у меня неделю интенсивной работы, пока ты лежал здесь, частично защищенный от воздействия другой машины, той, что находится в Лондре. Защищенный моими заклинаниями. Одно время я думал, что проиграл эту битву, но сегодня утром машина была завершена, но пока без единственного элемента…

— Какого?

— Ее жизненной силы. Это была критическая точка — смогу ли я правильно составить заклинание. Видишь ли, мне нужно было, чтобы вся жизненная сила Черного Камня заполнила твой мозг, а после этого оставалось лишь надеяться, что моя машина поглотит ее раньше, чем она пожрет твой мозг.

— Так оно и случилось, — с облегчением улыбнулся Хокмун.

— Да. По крайней мере сейчас ты можешь больше ничего не опасаться.

— Любые человеческие опасности я могу встречать смело и весело, — ответил Хокмун, поднимаясь с кушетки. — Я ваш должник, лорд Малагиджи. Если я могу хоть чем-нибудь послужить вам…

— Нет, мне ничего не нужно, — улыбнулся волшебник. — Мне достаточно радости, что у меня есть такая машина. — Он похлопал рукой по металлической коробке. — Возможно, когда-нибудь она мне пригодится. Кроме того…

Он нахмурился, глядя на Хокмуна.

— Что такое?

— А, ничего. — Малагиджи пожал плечами.