Галина Гончарова - Магический универ. Дорога домой

— Чего!? — Гошка начал подниматься с дивана. Не закончил. Рука элвара, тяжело опустившаяся ему на плечо, отбила всякую охоту к спорам. Тем более, что дражайший супруг мастерски попал пальцами в нервный узел.

— Того. Рассказывайте, в чем проблема?

— Лель, отвали, — чуть спокойнее начал Гошка. — Ты приехала и уехала, а нам тут жить. Это тебя не касается…

— Проблемы моей семьи автоматически касаются меня, — отрезала я. — и не смей называть меня Лелей. Зови как все, Ёлкой. Ферштейн?

— А проблемы моей жены — это мои проблемы, — добил Терн. — Так что рассказывай. Что такого произошло у девушки?

Девчонка хлюпнула носом. А ведь малявка еще. Лет двадцать? Двадцать три, не больше…

Гошка еще немного посверкал глазами — и сдался. И посыпались горохом из дырявого мешка слова.

История была проста как мычание и так же незатейлива.

Лида училась в университете. И была из породы книжных девочек. В чем-то почти как я. Только я всегда была огородным пугалом. И меня это устраивало. А Лида умудрилась как-то внезапно расцвести за один год. Так получилось. Процессы полового созревания. Внезапно появилась грудь, глаза, пушистой волной улеглись волосы, а заодно прорезался и вкус к коротким юбкам и ярким платьям.

А почему бы и нет?

Королевой курса она не стала. Потом что внешность и внутреннее содержание по-прежнему не совпадали. Лида, как и раньше, обожала книжки, компьютеры и математику, приходя в восторг от теоремы Ферма и мечтая когда-нибудь доказать ее. Единственное, теперь она выглядела не как среднеполое страшилище в джинсах, а как привлекательная девушка. С Гошкой же их связывала долгая дружба, основанная на любви к детективам. Им нравился данный жанр, и они обожали находить все новые тома, читать и соревноваться — на какой странице угадают убийцу. Ребята учились вместе, Гошка собирался идти по стопам отца, Лида поступать в аспирантуру….

Все рухнуло в один момент.

Путь на экран лежит через диван? Возможно. Но вроде бы путь в аспирантуру лежал через библиотеку… Ан нет!

Я слушала и чуть ли не шипела от ярости. Мерзавцы! В мире магии такое практически невозможно. Почему? Ну-у… каждый студент Универа — это весьма опасное существо. Жестокое, кусачее, и с богатой фантазией. А до чего сам не дойдет — братья по разуму подскажут. Поэтому у нас происходит быстрый отсев некачественных преподавателей. Вот как с Эйнаром. Давно б уволили недоумка, да рога ценные. Но если что-то и как-то — ему Директор пообещал своими руками оторвать все, что не нужно для преподавания. И голову в том числе.

В обычном же учебном заведении…

Это тоже дело опасное. Каждый ученик в любой момент может обратиться к телепату. И будет сластолюбцу полный привет. В смысле — крепкий пинок под филей. Да еще неслабую компенсацию заставят выплатить в пользу пострадавшего. А уж если рядом окажется кто-то из оборотней или элваров… или тех же эльфов…

Грибы на ушах, щеках и лбу, складывающиеся в выразительном эльфийское «Хайт [3] Хайт, на простом эльфийском, Hya`ijehtt — нечто среднее между «подлец», «растлитель» и «насильник». (прим. автора) » — еще не самое плохое, что может случиться с насильником. Оборотни вообще откусить могут. Ненужное для жизни, ага… А элвары вообще убивают. Медленно.

В мире же техники студентки оказываются практически беззащитны. Даже если находится одна смелая девчонка, которая пытается оторвать насильнику все возможное или жалуется на него в милицию, и паразита ловят на месте преступления — все равно идет гнусный запашок. То ли она украла, то ли у нее украли, но история-то была…

Уехать Лида не могла. Больная бабушка, мать-учительница, отец, растворившийся в неизвестности — девчонка уже сейчас подрабатывала и вносила свой вклад в семейный бюджет. Да и бросить мать с бабушкой, больной Альцгеймером не могла. Это значило фактически убить обеих.

— Девочка молодец, — шепнул мне Терн. — Такой вулкан… она чем-то на тебя похожа. Ты бы так же поступила на ее месте.

Я внимательнее присмотрелась к Лиде.

Не красотка в общепринятом понимании. Не губаста, не грудаста, не блондинка, но — есть в ней что-то такое. Нестандартное. Темно-русые кудрявые волосы, симпатичное лицо с чуть раскосыми зелеными глазами, платьице хоть и дешевое, но отлично обрисовывает красивую грудь и тонкую талию.

У девочки было два пути. Либо бросить науку и идти искать работу. Либо поступить в аспирантуру — и искать подработку. Ей больше нравился второй путь. Да и вообще у нее был дар к математике. Ей просто не хотелось зарывать талант в землю.

Была выбрана аспирантура. Специальность. И даже сданы вступительные.

Лида успела отучиться ровно год.

А потом началось.

Сначала вроде бы безобидно. Начальник (он же зав. кафедрой, он же научный руководитель) стал задерживаться у ее стола, временами класть руку девушке на плечо…

Вроде бы безобидно?

Вот и Лида так решила. У нее в семье вообще не было отвращения к физическим контактам. Что такого-то? Она и сама могла обнять человека под настроение…

А может и догадывалась, но старалась не будить спящую гиену.

— Догадывалась. Но старалась отогнать эту мысль. Она этому уроду во внучки годится.

— Ты его уже увидел?

— Ага, смотри…

Муж спроецировал мне картинку из воспоминаний Лиды. И я поморщилась. Нечто с тонкими руками и ногами, но большим пивным животом. Седые волосы со старательно зачесанной лысиной. Поросшие шерстью пальцы. Морда старой черепахи. И омерзительный запах старого больного тела. Тела человека, который не слишком-то следит за собой. Меня аж передернуло.

— Профессор Козлимник Алессандр Парисович, прошу любить и жаловать, — прокомментировал муж.

Бедная девочка, как ее только не стошнило.

— От неожиданности. Лаборатория изнутри не закрывается, она завизжала на весь этаж, шарахнулась… вот посмотри…

И я словно наяву увидела, как девушка сидит за какой-то техникой, как подходит это старое чмо, облапливает ее сзади и начинает целовать в шею, бормоча при этом что-то вроде «Не сопротивляйся, тебе будет хорошо…». Я почти физически почувствовала ее ужас и отвращение. Лида дернулась, выскочила из-за установки и взвизгнула на всю лабораторию:

— Пустите немедленно!!! Не смейте меня трогать!!!

Схватила сумочку и вылетела стрелой за дверь.

Бедный ребенок.

— А почему она пошла жаловаться Гошке?

— В том-то и дело. Ей просто некому. Ни сказать, ни пожаловаться. Даже совета попросить. Родным? Да они разволнуются, станут нервничать, переживать, страдать… Друзьям? У нее есть подруги. Но кто-то работает вместе с ней — и она боится огласки. Кто-то слишком близко знаком с ее родными — и опять же она не хочет волновать мать и бабушку. А кто-то просто трепло. Гошка — идеальный вариант. Он не болтун, не станет рассказывать ничего ее родителям… и кстати, она ему нравится.