Александра Ситникова - Хранители Предела

– Нужно помочь людям, брат. – Девушка была полна решимости.

– Мы не можем, – отвечал мужчина, не отрываясь от своего занятия.

– Я сделаю это. Нужно остановить то Зло, что раньше было магом!

– Если ты войдешь в Мир, – брат поднял голову от книги и устало потер виски, видимо, подобные разговоры у них уже не раз происходили, – то сделаешь людям лишь хуже.

– Если я не задержусь там, ничего не случится! – Сестра была непреклонна.

– Не делай этого. Ты не вернешься.

– Я вернусь, брат. Обещаю.

Все поблекло, картину заволокло туманом. Безликий голос, полный печали, повторил:

– Ты не вернешься.

Я сидела в озере, обхватив плечи руками. Меня трясло. Наверно, от холода. Хоспы все так же мурлыкали под нос, кружась вокруг, а Нерил говорил:

– Так появились Леса. А могилы магов, что погибли, спасая миры от Зла, находятся в самом их сердце. Прямо за Древом.

Что это было? Я никак не могла прийти в себя. Бывало, я слышала голоса… Вспомнить хотя бы тот случай, когда узнала о маге по имени Красс-Дайран. Но это ведь маги Предела рассказывали мне о нем во сне! Неужели и это их рук дело? Нет, не может быть! Нерил же сказал, что Леса могут защитить от них.

Нужно скорее дойти до Древа! Я встала, не обращая внимания на возмущенные вопли хоспов, и окунулась в озеро с головой. Вынырнув, пошла к берегу. Напялила мокрое платье и тронула всадника за плечо.

– Пойдем.

Всадник поднялся, удивленно вскинул брови, глянув на льющуюся с меня ручьями воду, и неуверенно предложил:

– Может, вы хотите сначала немного обсохнуть?

– Некогда, – резко отрезала я и направилась к Вороному.

Буран храпел возле коня. Перебрался сюда, значит… Осторожно подкралась к волку и уселась ему на спину. Тот даже не шелохнулся. Тогда хлестнула его по морде копной мокрых волос и, громко хохоча, взлетела на спину Вороного. Буран подпрыгнул и непонимающе заозирался вокруг. Потом глянул на меня. Глаза его сузились, он припал всем телом к земле, готовясь к прыжку…

Я фыркнула и пустила Вороного с места в галоп.

Вороной проскакал галопом минуты две. И остановился. Тряхнул головой и негромко всхрапнул, мол, «приехали»!

Соскочив с коня, ласково похлопала его по шее и двинулась вперед. Сзади послышался шелест травы. Это шел Нерил, ведя в поводу Гнедого. За ним пробирался Буран, все еще с недовольным выражением на морде.

– Ну? И куда нам теперь? – обратилась я к всаднику.

Какое из этих гигантских деревьев – Древо? Все они выглядят величественными и важными. Я шла по мягкой траве, прикасаясь к коре каждого – должна же что-нибудь почувствовать, если прикоснусь к самому Древу?

– Оно… – начал Нерил, но оно уже нашлось.

Я стояла на крошечной полянке, окруженной переплетенными корнями деревьев-гигантов. И все эти древа, казалось, стремятся склониться как можно ниже, чтобы быть ближе к тому, кто стоит в круге.

«Это и есть Древо – сердце Лесов, – поняла я. – Единый организм, единая Душа».

И деревья зашелестели, подтверждая мои мысли. «Мы здесь… Мы рядом… Ты пришла…Мы ждали», – на разные лады шептали они. Ветер взметнул волосы, и я почему-то ясно представила, что они сверкнули медью в пробившихся сквозь мохнатые кроны лучах заходящего солнца.

Закрыв глаза, стояла, наслаждаясь чувством покоя. Было ощущение, что я вернулась Домой. Вернулась после долгого-долгого путешествия.

«Мы ждали… Мы стали огромными и могучими… Мы состарились… Но вот ты пришла. Мы счастливы…» – голоса обволакивали меня. Старые друзья. Мы столько пережили вместе…

Постойте-ка! Я открыла глаза. Но это невозможно! Я жила всю жизнь в том, другом, мире! Ходила в школу, потом поступила в университет, потом почти его закончила, когда появился Буран и утащил в Предел. И не было никаких гигантских деревьев! Да и вообще деревьев было мало. Я в степи выросла. До леса там нужно ого-го сколько пилить на машине!

Голоса становились все тише и тише. Прошелестев в последний раз: «Ты вернулась… Мы рады…», все стихло.

И в душе сразу стало пусто, настроение испортилось… Я обернулась и хмуро глянула на спутников. Буран чихнул и, сделав вид, что у него срочное дело, быстро скрылся за деревьями. Нерил пробормотал что-то вроде: «Пойду найду что-нибудь на ужин» и спешно последовал за волком.

– Слабаки, – скривилась я и подошла к Вороному, который в этот момент благосклонно принимал яблоко из ручек десятка хоспов, натужно хлопающих крылышками, – тяжело, видно, им яблоко держать. Увязались-таки…

Я думала покататься на замечательной коняшке, но тут что-то блеснуло за деревьями. Прошла мимо Вороного, который потянулся было ко мне, но, когда не обратила на него внимания, удивленно запрядал ушами, обогнула древесного великана и увидела кладбище.

Маленькая полянка с невысокой сочной травой напоминала ухоженный газончик. Вскользь подумала, что, может, у хоспов имеются газонокосилки. И стала разглядывать белоснежные каменные надгробья, образующие правильный полукруг.

Надгробья наполовину заросли мягким мхом. Опустившись на колени перед одним, немного очистила памятник. Ожидалось, что под ним окажется какая-нибудь надпись, типа: «Здесь похоронен отважный шахтер Сидор Поликарпович Васечкин. Годы жизни 1935–2006». Ничего подобного. Под ним вообще ничего не было. Только белый камень. Я прошлась по всем надгробьям, но везде одно и то же – чистый белый камень.

Я улеглась посреди места захоронения в позе звездочки (Боги, скажите мертвым, что не пытаюсь их оскорбить!) и стала смотреть в темнеющее небо. А там, одна за одной, медленно загорались звезды.

Проснулась уже глубокой ночью, в обнимку с теплым Бураном. Вернее, это я его обнимала, цепко обхватив ногами и вцепившись руками в шею, наподобие «удушающего захвата». Буран дышал немного с присвистом, но не просыпался. Разбудил меня банальный призыв бренного тела – проще говоря, ужасно захотелось в кустики…

Возвращаясь обратно, обратила внимание на то, что великана нигде не было.

– Да мало ли чем можно заниматься ночью одному в темном магическом лесу! – решила, пожав плечами.

И тут… В мягком свете полной луны я увидела нечто весьма неожиданное. Маленькая, сморщенная старушка сидела на каменном надгробье, закинув ногу на ногу, и улыбалась ртом, полным белоснежных зубов, которые сверкали, прямо как в рекламе «Блендамеда». Завистливо присвистнув, я одернула грязное платье, надеясь, что пятна на нем в темноте сойдут за своеобразный рисунок, и подошла к этому, совершенно безобидному на вид, созданию.

– Бабушка, откуда у тебя такие белые зубки? – спросила, абсолютно уверенная в том, что она все равно ничего не поймет и уж явно не ответит. Ведь, скорее всего, это просто глюк. Что тут может делать этот божий одуванчик?