Влада Медведникова - Предвестники Мельтиара

Глядя, как торжествуют захватчики, и как прячутся в чащах последние звезды, Шаэлар понял, — ни одна магия, ни одно волшебство не поможет сейчас освободить землю. Можно лишь погибнуть сражаясь или спрятаться и выжить, чтобы через десятки и сотни лет, нанести удар.

Сперва Шаэлар пришел в лес, к истокам большой реки, где прятались уцелевшие из южных деревень. Он сказал им: «Ради победы оставьте дневной свет и сияние ночного неба, идите со мной». Не все хотели идти с ним, но захватчики приближались, выжигали леса, и люди согласились последовать за Шаэларом.

Он привел их в сердце гор. Там, под каменными сводами зазвучали песни, магия потекла, превращая дикие пещеры в человеческие жилища. А Шаэлар вновь вышел в мир, искать выживших. Он находил их в разных концах земли: некоторые прятались группами, другие по одиночке, и Шаэлар шел на свет каждого и, одного за другим, уводил их в горы. И, в конце концов, все уцелевшие звезды собрались в каменных чертогах, сияли внутри гор, как в магическом шаре. А захватчики, не встречая больше сопротивления, решили, что полностью уничтожили темный народ.

Тогда Шаэлар собрал всех в самой большой пещере, сказал: «Клянусь, настанет день нашей победы», — и запечатал горы, так что ни один чужак не мог найти путь внутрь.

Так был основан город.

Я смотрела на Лаэнара.

Он казался младше, ветер трепал темные пряди его волос, солнце золотило кожу. На Лаэнаре была одежда врагов — простая и светлая — словно он стал скрытым. Он говорил, но я не слышала ни слова. Он говорил не со мной, смотрел не на меня, я не могла поймать его взгляд.

Лаэнар был так близко, но я не могла прикоснуться к нему, ведь он был по ту сторону зеркала предсказаний.

Я не знаю сколько простояла здесь, склонившись над огромной туманной линзой. Мои руки скользили по холодному стеклу, по поверхности зеркала. Но от моих прикосновений видения не становились ближе и не распадались клочьями тумана — оставались сияющими и ясными, словно я просто наблюдала за городом врагов.

Мельтиар велел нам ждать в зале предсказаний. Мы стояли втроем, держась за руки — я, Амира и Рэгиль — три черные искры под каменными сводами, среди сладкого дымного привкуса и шелестящих отзвуков. Это место принадлежало пророкам, предвестникам Эркинара, — одетые в белое, окутанные прозрачной светлой силой, так не похожей на нашу, — они были тут повсюду. Подходили к возвышениям, где покоились чаши предсказаний, исчезали под темными сводами, появлялись вновь, и обходили нас, как потоки ветра обходят скалы.

Но потом к нам приблизилась одна из звезд Эркинара, молча отвела в дальний конец зала. Сумеречные тени расступились под поверхностью линзы, и я увидела Лаэнара.

Нас разделяло не только зеркало, не только расстояние. Что-то случилось с Лаэнаром, — его взгляд был удивленным и доверчивым, жесты — неуверенными, каждое движение — потерянным и странным.

Что они сделали с Лаэнаром? Он всегда сиял как меч в ночном небе, что случилось с ним?

Мы стояли над зеркалом долго. Минуты утекали, превращались в часы, Мельтиар не возвращался, а мы все смотрели.

Мы видели, как машина врагов прилетела в столицу, опустилась в сердце крепости. Видели, как воины короля окружили мага. Он объяснял что-то, Лаэнар стоял рядом.

Это длилось мучительно долго, но в конце концов я поняла — маг изменил Лаэнара, забрал часть его души, Лаэнар словно заблудился на незнакомых тропах, забыл путь домой и не знает, кого спросить.

Но Лаэнар остался жив. Эли не нарушил обещание.

Еще не успев оглянуться, я почувствовала, что Мельтиар вернулся. Он возник в зале прорицателей словно снаряд, раскаленный и темный, и взрезал пелену видений и снов. Его сила разошлась волнами, коснулась моего сердца, — и я сумела оторвать руки от туманного стекла, вернулась в реальность.

Амира прятала лицо в ладонях — я знала, она хочет скрыть слезы. Рэгиль наклонился к ней, прошептал что-то, и Амира кивнула, протянула мне руку. Ее холодные пальцы дрожали, едва приметно.

Мои глаза были сухими. Все слезы остались возле распахнутого колодца.

Мы должны быть сильными. Мы звезды Мельтиара. Никто и ничто не остановит нас.

Зеркало тянуло к себе — я знала, если загляну в него, то вновь увижу Лаэнара, растерянного, не понимающего, что вокруг враги. Но Лаэнар был жив, никто не пытался убить его, никто не обращался с ним как с пленником. Поэтому я смотрела на Мельтиара, ждала, пока он позовет нас.

Мельтиар стоял вдалеке, говорил с Эркинаром, главой прорицателей. Слова тонули в шуме лопастей, в шелесте ветра, но я знала — пока старшие звезды разговаривают, мы должны молчать и ждать.

Они говорили, и их силы, непохожие и яркие, вихрем мчались вокруг, расходились по залу, сияли, сплетались, мерцали как солнечный свет на воде. Словно завороженная я следила за этим движением и видела сейчас ясно, как никогда, — это единая сила, каждый в нашем народе дышит ею, она течет под землей, пылает в небе, каждый из нас пронизан ею с самого рождения. Это и есть наша жизнь.

Я смогу быть сильной.

Но когда Мельтиар подошел, я едва не расплакалась.

Он сжал наши руки — но нас было не четверо, трое. Он смотрел на каждого из нас, по очереди, долго. Темнота электрическими вспышками билась в его ладонях, искрами угасала на волосах и одежде. Его жизнь вливалась в мое сердце, пыталась смыть боль.

Мы будем сильными, и никто не остановит нас.

Я сказала это без мыслей, без слов, но он услышал меня. Сжал на миг мою ладонь еще крепче, — а потом отпустил и наклонился к зеркалу.

Его руки легли на стекло, волосы рассыпались по туманной поверхности, и я увидела как задрожал в глубине сумрак, обретая очертания. Я хотела подойти, взглянуть, но не могла пошевелиться.

Потом Мельтиар выпрямился и обернулся к нам.

— Эркинар и его звезды будут следить за Лаэнаром, — сказал он. Его голос был сейчас далеким и темным. — Каждый день, каждое мгновение. Скрытые будут охранять его. С ним ничего не случится.

Амира всхлипнула еле слышно.

— Нельзя вернуть его сейчас? — тихо спросил Рэгиль. — Они этого и ждут?

Мельтиар кивнул.

— Занимайтесь машиной, — велел он. — У вас есть на это пять дней. И два дня, чтобы тренироваться. Арца. — Я слышала стук своего сердца, торопливый и гулкий, я смотрела на Мельтиара, ждала, что он скажет. — Сейчас иди спать, Арца. А вечером начинай тренироваться. — Он сжал мое запястье и добавил: — Я доверяю тебе, ты знаешь свои слабые места. Выбирай тренировки сама, любой нападающий поможет тебе.

Я так подвела его, но он верит в меня, верит в нас.

Я услышала собственный голос — такой спокойный и ясный, словно не я кричала и рыдала у распахнутого колодца, словно не я смотрела бесконечно долго в глубину холодного зеркала.