Андрей Вербицкий - Война за домен (СИ)

Капитану за свою жизнь не раз приходилось участвовать в стычках с разным противником, и он вполне осознавал, трудность предстоящего боя. Измененные опасные противники, но их всего четверо, да плюс три охранника-человека и сам Грав Ласкон. В тоже время к мятежу примкнули слуги и крестьяне. Если не удастся вызвать мальчишку на поединок, то задавить противника числом не составит большого труда. Так что больших неприятностей Лазго не предвидел и был уверен в полной победе.

На пороге казармы появился облаченный в кольчугу и с секирой в руках дворовой слуга.

Ага. Значит, Корн не теряет времени зря и уже начал обеспечивать верных ему людей.

"Торопится", — подумал капитан.

— Господин Корн грит, шта он вместе с магком ждут вас, — проглатывая от волнения буквы, протараторил слуга.

"Маг с амулетами — это хорошо. Меньше возни будет", — удовлетворенно кивнул своим мыслям Лазго, а вслух спросил:

— Скольких господин управляющей успел вооружить людей?

— Так эта… Почитай два десятка. Еще господин Корн грит, шоб ворота отворили. Должны люди из Гвазды подойтить. Им тута, прямо во дворе, мечи да секиры выдадуть.

— Отлично, — удовлетворился капитан ответом и обратился к стоящему рядом десятнику Хрому. — Отдай приказ открыть ворота. И оставь возле них одного человека. Пусть приглядит за крестьянами, чтоб при раздаче никто не поранился, — пошутил Лазго, и солдаты хохотом поддержали нехитрый юмор.

— Ну что!? Готовы!?

— Да! Готовы! — вразнобой откликнулись дружинники.

— Тогда за мной! За правду!

— За правду! За правду! — заголосили солдаты и вслед за командиром быстро вышли на улицу.

— Где Корнис? — поинтересовался капитан у прибившегося к отряду слуги.

— Так, эта… Господин управляющий с ополченцами на центральной лестнице стоят и в коридоре к покоям его милости, — последовал ответ.

Лазго поморщился. Вот чего Корн лезет без согласования с ним? Если сейчас мутанты и верные барону люди ударят, то вся челядь от страха разбежится, и никакая бронь и мечи их не спасут. Даже выдай им по амулету боевому и то без опытного командира рядом, выстоять не смогут.

Пока спешка Корна не привела к трагедии и срыву захвата власти в баронстве, Лазго начал отдавать приказы.

Часть примкнувших дружинников направил заблокировать наиболее вероятное место прорыва — после парадного входа в донжон — проход через кухню. Следующий шаг закрыть конюшню (чтобы не ускакал никто, ворота-то открыты в ожидании прихода возмущенных крестьян) и мастерскую с големами. Мало ли, вдруг туда пробьется Ласкон вместе с механиком. Не хватало, чтобы в самый неподходящий момент какой-нибудь ржавый истукан вступил в возможный бой. Правда, вероятность, что за столь короткий период времени можно поставить на ноги тот хлам, что валяется на полках мастерской не высока, да только Зурим хоть и безалаберный, но до чего додумается с перепугу неизвестно. На всякий случай лучше подстраховаться. Значит нескольких крестьян туда.

"Вот и подкрепление", — отметил Лазго, с легкой брезгливостью рассматривая разношерстную толпу, ввалившуюся во двор замка. Мужики галдели, ругались друг с другом и спорили по поводу мутантов и молодого барона. Причем делали это так громко, что Грав Ласкон если еще не знает о волнениях, то сейчас-то уж точно поймет что к чему и успеет предпринять некоторые шаги для своей защиты. Видать управляющий преувеличивал свое влияние среди селян. Будь по другому, то никаких разговоров и дебатов среди людей в такой ответственный момент не было бы. Осознание этого факта только разозлило капитана и он начал поторапливать слуг, которые как раз начали выносить содержимое арсенала во двор.

В этот момент на верхней площадке у входа в донжон появился Корн в латах и с мечом в руке. По правую руку от него остановился маг и нервно закрутил головой. Происходящее совсем выбило лекаря из колеи. Позади вышедших встали несколько мужиков, в которых капитан узнал молодого помощника конюха, замкового плотника и личных слуг управляющего. С грозными лицами, в шлемах, в кольчугах, с короткими копями и круглыми щитами в руках они могли вызвать у профессионалов лишь усмешку. Но не сейчас, когда ситуация не разрядилась и вплотную приблизилась к развязке.

Увидев эту "делегацию" все моментально позакрывали рты. Воцарилась тишина. Никто никогда не видел господина Корна в броне и от этого зрелища все немного опешили. Капитан Лазго тоже не избежал легкого недоумения.

— Вояки, — скривился он и сплюнул себе под ноги. — И этот чернильный червь туда же, — уже про себя подумал капитан, имея в виду главного зачинщика бунта.

— Добрые люди! Сколько мы будем терпеть ярмо Ласконов на шее!? — начал взывать управляющий. — Вспомните времена, когда баронство процветало и что стало после того, как покойный ныне барон связался с близоровыми отродьями? С этими лесными колдунами!? — Корн сделал театральную паузу, предоставляя людям время припомнить былые обиды, погибших и угнанных, как измененными, так и соседями баронами, родичей. — Вижу, вспомнили! Так вот! Грав Ласкон пошел по стезе деда своего и призвал на нашу землю мутантов! Тем самым предал всех нас! Предал память наших отцов и матерей! Что станет со всеми нами, когда об этом союзе узнают владетели земель окраинных? Подумают они, что и вы предатели рода человеческого!!! — возвысил голос управляющий. — И когда это случится, пришлют войско карательное и не оставят в живых ни стариков, ни младенцев безголосых. А если с армией придет инквизиция имперская, то простой смертью никто не отделается! Так выжжем заразу сейчас, дабы спасти жизни свои и жизни детей своих!

Пока Корн разглагольствовал, разжигая огонь ненависти, Лазго с дружинниками продолжал движение. Нужно было успеть, хотя бы занять удобные позиции внутри замка, а лучше умудриться прикончить юного барона. Пламенная речь затронула собравшихся до глубины души. Это капитан прочувствовал на себе в полной мере, стоило вспомнить лица собственных детей. Если сейчас народ кинется внутрь замка, неумело размахивая оружием и мешая друг другу, то исход может оказаться или не в пользу восставших (необученных крестьян просто порубят), или крестьяне просто не дадут отставшим воинам добраться до ненавистного сюзерена. Оба варианта Лазго не устраивали.

Когда капитан уже поднимался по ступеням, в глубине здания раздался громкий хлопок и крики перепуганных людей. Спустя несколько мгновений после настораживающих звуков из ворот донжона начали выбегать оставленные охранять лестницу горе-ополченцы. И каждый выбегающий словно задался целью посеять среди присутствующих во дворе панику:

— Колдуны захватили замок! — закричал первый.