Глен Кук - Стальные сны. Серебряный клин

Пурпурная змейка огня метнулась от меня к одному из тех, кто держал Тенекруту руки. Глаза юноши широко распахнулись; подавив крик, он пытался удержать руку Тенекрута, но его хватка ослабла.

А тот тем временем метнул огонь в Нарайяна. У Нарайяна глаза полезли на лоб. Он не смог удержать румель. Следующей целью был второй помощник Нарайяна.

Рам напал на Тенекрута сзади и, схватив его за шею и задницу, поднял над головой. Тенекрут метнул и в него цепь пламени. Но тот словно не почувствовал боли. Припав на одно колено, он шмякнул Тенекрута со всего маху о другое.

Я услышала хруст ломающихся костей. И если бы не Нарайян с его румелем, всю округу огласил бы душераздирающий вопль Тенекрута. Нарайян на лету накинул петлю на шею колдуна, когда Рам опускал его вниз. Упав вместе с Тенекрутом, он затянул петлю потуже, не дав крику вырваться.

И Рам, и Нарайян оба ухватились за конец румеля. Тут в шатер вошел Нож и эдак небрежно воткнул нож в сердце Тенекрута.

— Я знаю, вы тут все специалисты в своей области, однако лучше не будем рисковать.

Такого как Тенекрут убить не так-то легко. Нож был нрав. При нескольких ножевых ранах, удушенный и со сломанным позвоночником, Тенекрут умудрялся продолжать бороться. И Рам, и Нарайян, и оба помощника изо всех сил тянули концы румеля. Поднявшись, я стала помогать Ножу колоть и резать.

Лебедь стоял у входа в шатер и в ступоре глазел на происходящее. Он был настолько потрясен, что мог лишь стоять на стреме. Бедолага. Война и насилие — не для него.

Прежде чем Тенекрут перестал отбиваться, мы порубили его как на жаркое. Залитые кровью с головы до пят, мы стояли вокруг мелких и крупных останков. Все так устали, что слышно было лишь тяжелое дыхание. Все еще сомневались в том, что дело кончено. Нарайян, который шутил редко, прервал молчание.

— Ну что, Госпожа, теперь меня можно причислить к рангу святых Душил?

— Трижды тридцать раз. Ты заслужил бессмертие. Аминь. Но нам пора смываться. Каждый прихватывает по куску мяса.

Лебедь издал хриплый, вопрошающий возглас.

— Надо сжечь тело и разбросать пепел. Вот тогда мы сможем быть абсолютно уверены. Потому что даже из этой каши Длиннотень может сотворить Тенекрута заново.

Лебедя вырвало. Он совсем смутился. Вдобавок к тому сознавал, что не внес никакой лепты.

Я подхватила голову Тенекрута. Проходя мимо Лебедя, подмигнула и сжала его руку. Это должно было снять гнетущее чувство вины и стыда.

Поднялась луна. Скоро полнолуние. Уже сейчас она казалась огромным оранжевым чудищем, торчащим над горизонтом. Я подала знак поторапливаться, пока Тени могли еще прикрыть наш уход.

Мы прошли полпути к внешней границе лагеря, как вдруг тишину ночи прорезал ужасающий рев. На поверхность луны набежала тень. Еще один вопль огласил ночь. В нем была слышна смертная агония.

Рам толкнул меня:

— Надо бежать, Госпожа. Надо бежать.

Вокруг нас, встревоженные шумом, поднимались воины Хозяев Теней.

Входя в городские кварталы, Костоправ взглянул на луну. Прошло всего четыре часа, а уже весь Таглиос знал о том, что на их князя было совершено покушение. Город был охвачен негодованием.

И все уже знали, что Освободитель жив и только притворялся мертвым, чтобы ввести врагов в заблуждение и тем самым заставить их совершить роковую ошибку. Военный штаб осаждали толпы добровольцев, готовых пойти в Страну Теней, чтобы не оставить в ней камня на камне.

Это пройдет. С этой толпой плохо обученных и невооруженных энтузиастов он далеко не уйдет. Но чтобы успокоить, он велел им собраться у крепости, строительство которой было начато Госпожой, и двинуться к югу войском в пять тысяч человек. По пути разберутся.

Прежде чем доберутся до Годжи, большинство остынет. Как бы ни были они сейчас разъярены и обуреваемы жаждой мести, они не обладали тем потенциалом, который позволил бы им начать военную кампанию против Хозяев Теней. Но Костоправ понимал, что сейчас они не слышат голоса разума, и сказал им то, что им хотелось услышать, а затем отошел. С ним был Прабриндрах. Князь и сам был разгневан, но ему, по крайней мере, гнев не застилал глаза. Костоправ передал свои обязанности тем, кто смотрел на него как на бога. Разыскал лошадей, которыми была запряжена карета. Пока лошадей готовили, он носился по казармам, добывая обмундирование и продовольствие. Никто ни о чем не спрашивал. Добровольцы глазели на него как на привидение.

Он извлек из потайного места лук и колчан с черными стрелами. Душелов привезла их из Деджагора вместе с доспехами.

— Мне подарили их давным-давно, еще когда я был простым лекарем. Они сослужили мне хорошую службу, и я хотел приберечь их для особого случая. Похоже, он настал.

Через час оба покинули город. Князь вслух высказал свои сомнения по поводу правильности своего решения. Он убедил свою сестрицу не отговаривать его ехать с Костоправом. Выслушав его, Костоправ заметил:

— Если хотите, еще не поздно повернуть назад. Потом у нас не будет времени на самокопание. Но прежде чем вы сделаете это, скажите, куда Госпожа отправила своих лучников?

— Каких лучников?

— Тех, что расстреляли жрецов. Я ее знаю. Она бы их при себе не оставила. Наверняка отослала их куда подальше.

— В Ведна-Бота. Они охраняют форт.

— Тогда нам — или мне, если вы возвращаетесь, — следует ехать туда.

— Я с вами.

Выбраться из лагеря Тенекрута не получалось. Мы оказались в западне. Просто и не знала, что делать.

— Будьте Киной. — Огромный, мягкий, медлительный Рам, оказывается, соображал куда быстрей меня.

Моя задача была создать все ту же иллюзию, хотя и посложнее ведьминых огоньков на сей раз. Потребовалась минута, чтобы мы оба преобразились. Тем временем тенеземцы подступили ближе, хотя в них явно не чувствовалось задора, свойственного людям, поймавшим кого-то врасплох.

Я подняла высоко над собой голову Тенекрута. Они узнали ее. Проговорив заклинание, чтобы голос звучал громче, я объявила:

— Тенекрут мертв. На вас я зла не держу. Но если настаиваете, можете присоединиться к нему.

Тут Лебедя осенило. Он заорал как оглашенный:

— На колени, свиньи! На колени перед своей госпожой!

Они смотрели на него — он был выше всех чуть ли не на фут, белый как снег, с гривой золотистых волос. Настоящий демон в человеческом обличье. Затем перевели взгляд на Ножа, тоже с экзотической внешностью. Потом на меня с головой Тенекрута в руках.

Рам приказал:

— На колени перед Дщерью Ночи! — Он стоял так близко, что я чувствовала, как он дрожит. Он был до смерти перепуган.

— Среди нас Дитя Кины. Молите о пощаде.

Лебедь схватил ближайшего и силой заставил опуститься на колени.