Глен Кук - Черный отряд. Тени сгущаются

Эта встреча не стала повтором нашей встречи в лесу. Воспоминаний я не утратил. Просто я не слышал ее вопросов, но их можно было угадать по моим ответам о контактах со Взятыми.

Она за чем-то охотилась, и это я заподозрил еще на Лестнице Слёз. Я угодил в такой смертельный капкан, что страшнее и не представишь: одной его зубастой челюстью был кто-то из Взятых, а другой — Госпожа.

Мрак. И пробуждение.

Она стоит в Башне и смотрит на север… На нежной щеке искрится слезинка-бриллиант.

Какая-то частичка прежнего Костоправа сумела не поддаться страху.

— В этом месте я вошел сюда.

Она взглянула на меня, улыбнулась. Подошла, коснулась нежнейшими пальцами.

Все страхи сгинули.

И мрак сомкнулся вновь.

Когда я очнулся в том же кресле на колесах, мимо меня проплывали стены коридоров. Кресло катил все тот же капитан гвардейцев.

— Как себя чувствуешь? — поинтересовался он.

Я прислушался к своим ощущениям.

— Вполне хорошо. Куда ты меня везешь?

— К выходу. Она велела тебя выпустить.

Вот даже как? Гм-м. Я ощупал рану. Уже зажила. Я покачал головой. Такого со мной еще не бывало.

Я задержался на том месте, где сорвалась баллиста. Смотреть здесь оказалось не на что, а спрашивать некого. Я спустился на средний ярус и подошел к работающим там землекопам. Им было приказано выкопать полость двенадцать футов шириной и восемнадцать глубиной. Они и понятия не имели, для чего она потребовалась.

Я обвел взглядом частокол. Вдоль всей его длины копали дюжину таких полостей.

Когда я, прихрамывая от усталости, вошел в наш лагерь, то поймал устремленные на меня напряженные взгляды. На языке у братьев вертелись вопросы, которые они все равно сейчас не зададут, и хотя мне сочувствовали, никто это сочувствие выражать не станет. Одна лишь Душечка не пожелала играть в нашу традиционную игру. Она подбежала, сжала мне руку, широко улыбнулась. Пальцы девочки быстро заплясали. Она стала задавать мне те самые вопросы, которые мужчинам не позволяет задавать мужское самолюбие.

— Не торопись так, — попросил я ее.

Я все еще недостаточно быстро улавливал изображаемые ею на пальцах знаки, и все же ее радость говорила сама за себя. Широко улыбаясь девочке, я внезапно увидел, как кто-то встал между нами. Я поднял голову. Ворон.

— Тебя ждет Капитан, — сказал он. Держался он спокойно.

— Догадываюсь.

Я знаками попрощался с Душечкой и побрел к штабной палатке. Торопиться я нужды не видел. Никто из смертных сейчас не мог меня запугать.

Я обернулся. Ворон стоял, с видом собственника опустив руку на плечо девочке. Вид у него был удивленный.

Капитан повел себя нетрадиционно и даже избавил меня от своего привычного ворчания. Кроме нас двоих в палатке находился лишь Одноглазый, и его тоже интересовало только дело.

— У нас неприятности? — сразу спросил Капитан.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Происшествие на холмах. Оно ведь не было случайностью, верно? Тебя вызывает Госпожа, и через полчаса кто-то из Взятых слетает с катушек. Затем тот случай в Башне. Ты ранен, но объяснений ни у кого нет.

— Логика требует связи, — заметил Одноглазый.

— Вчера до нас дошло известие о том, что ты умираешь, — добавил Капитан. — Сегодня ты здоров. Колдовство?

— Вчера? — Время вновь куда-то бесследно исчезло. Я откинул полог палатки и посмотрел на Башню. — Еще одна ночь в холме эльфов.

— Так это был несчастный случай? — не унимался Одноглазый.

— Это не было случайностью. — Так думала Госпожа.

— Все сходится, Капитан.

— Прошлой ночью кто-то пытался зарезать Ворона, — сказал Капитан. — Убийцу отогнала Душечка.

— Ворона? Душечка?

— Что-то заставило ее проснуться. Она шарахнула парня по голове деревянной куклой. Кто бы это ни был, но он смылся.

— Хреново.

— Уж это точно, — согласился Одноглазый. — Почему Ворон дрыхнул, а глухая девочка проснулась? Да Ворон запросто расслышит, как комар ногой шевельнет. Тут попахивает колдовством. Причем дурацким. Девочка не должна была проснуться.

— Ворон. Ты. Взятый, — развил его мысль Капитан. — Госпожа. Покушения. Вызов в Башню. У тебя есть ответ. Выкладывай.

Мое нежелание отвечать оказалось красноречивым.

— Ты сказал Ильмо, что нам следует отделяться от Душелова. С какой стати? Он хорошо с нами обращается. Что произошло, когда вы прикончили Твердеца? Расскажи, и пропадет всякий смысл тебя убивать.

Хороший аргумент. Только мне хотелось знать это наверняка, прежде чем раскрывать рот.

— Я полагаю, что готовится заговор против Госпожи. Возможно, в него вовлечены Душелов и Зовущая. — Я пересказал подробности гибели Твердеца и того, как была взята Шепот. — Душелов был серьезно встревожен, потому что они позволили Повешенному умереть. Вряд ли Хромой участвовал в каких-либо заговорах. Его подставили, и им весьма умело манипулировали. В том числе и Госпожа. Не исключено, что Хромой и Повешенный поддерживали ее.

— А ты уверен, что Душелов в этом замешан? — задумчиво спросил Одноглазый.

— Я ни в чем не уверен. Впрочем, я ничему теперь не удивлюсь. Я еще с самого Берилла считал, что нас используют.

— Несомненно, — кивнул Капитан. — Я попросил Одноглазого изготовить для тебя амулет, который предупредит, если кто-либо из Взятых окажется слишком близко. Возможно, он тебе пригодится. Но вряд ли тебя снова потревожат. Мятежники приближаются, и это теперь у всех первоочередная забота.

Цепочка логических заключений внезапно завершилась вспыхнувшим выводом. Вся информация имелась у меня уже давно, требовался лишь толчок, чтобы факты сложились в картину.

— Кажется, я понял причину. Дело в том, что Госпожа — узурпатор.

— И кто-то из парней в масках хочет обработать ее так же, как она поступила со своим муженьком?

— Нет. Они хотят вернуть Властелина.

— Что?

— Он до сих пор в могиле где-то на севере. А Госпожа попросту не дала ему ожить, когда Боманц открыл для нее путь к воскрешению. Властелин может до сих пор поддерживать связь с теми из Взятых, кто остался ему верен. Боманц ведь доказал, что возможна связь с теми, кто похоронен в Курганье. Не исключено, что Властелин направляет и кое-кого из членов Круга. Твердец был таким же крутым злодеем, как и любой из Взятых.

Одноглазый помолчал, потом пророчески изрек:

— Сражение будет проиграно. Госпожа потеряет трон. Верные ей Взятые погибнут, а верные ей войска — уничтожены. Но вместе с ними погибнут и наиболее склонные к идеализму элементы среди мятежников, и это, в сущности, станет поражением для Белой Розы.

Я кивнул:

— Комета на небе, но мятежники так и не отыскали этого таинственного ребенка.

— Верно. Не исключено, что ты попал в самую точку, предположив, что Властелин влияет на Круг: Точно.