Вера Огнева - Нестрашная сказка. Книга 1

Его магическое степенство поднялся с кушетки в заляпанной жирными пятнами, воняющей бойней хламиде. Он жевал… а в лесу с неба падали откушенные руки и ноги.

Картина оказалась до оторопи реальной. Вот в чем, а уж ни как не в гневе горянок, состоял ужас.

— Ты побелела! Испугалась нас? — Спросила Амина с презрением.

— Нет. Я поняла, что такое голодные черви!

Амина отшатнулась, будто ее ударили. Ей, кажется, стало не до мелких женских препирательств. Девочки недоуменно переводили взгляды с нее на пленницу.

— Надо сказать Илаю.

Женщина быстро вышла.

Тот же зал, та же скамья. Только сегодня в комнате стояли двое: Илай и Тейт. В распахнутые окна и двери ходил сквозняк. Легким ознобом пробирало кожу. Высокий старец в обшитой прозрачными камнями хламиде смотрел в глаза такой же высокой, золотоволосой красивой женщины в грязной рваной одежде.

— Назови свое имя, — потребовал Илай.

— Тейт.

— Кто ты?

Королева не ответила. Она уже сообразила, что ложь тут невозможна. Не напрасно горцы так высоко ценили слово. Они знали ему истинную цену.

Илай поджал губы, отвернулся, поглядел в окно.

— Ты веришь человеку, который назвался посланцем?

— В нем нет зла.

— Он мне сказал, что ты — королева. Да?

Ей ничего не оставалось!

— Я — королева Тейт, супруга короля Алекса Ослепительного.

— Правда, что ты использовала Знак Власти, чтобы спасти своих друзей и единорогов?

— Иначе было нельзя.

— Ты видела пятнистую собаку?

— Во дворце. Она испугалась Знака и ушла.

— Амина сказала, ты знаешь, откуда появились голодные черви.

— Это волосы придворного мага Скалениуса. Он самозванец. Он вообще не человек. Он паук!

— Твои рогатые кони должны были оградить королевство Синего Орла от скверны. Как получилось, что они оказались бессильны?

— Боюсь, скверна проникла туда гораздо раньше. Когда организм гниет изнутри, припарки не помогут. Нужно радикальное средство.

— Ты рассуждаешь не как юная женщина, а как зрелый муж. Я, кажется, не зря нарушил наши правила, чтобы поговорить с тобой. Если посланник закроет проход, если угроза минует, что ты станешь делать?

— Вернусь.

— Оставайся у нас.

— Я не могу. Я уйду, как только ты нас отпустишь. Но, если можно, пусть мои единороги останутся тут.

— Твой спутник знает кто ты?

— Нет. Все слишком сложно. Сейчас уже ничего нельзя изменить.

— Ложь убивает!

— Убивает так же яд, железо, петля…

— Ты еще очень молода. Ты не понимаешь. Когда ты вернешься… скажи, можем мы рассчитывать на союз с королевством?

Тейт молчала. Она не могла так просто дать обещание. Вдруг не получится его выполнить?

Илай устало опустился на лавку. Королева осталась стоять. Все было зыбко. Какой союз, если она не знает, будет ли жива завтра? Она не представляет, что станется с ее браком. Она не знает, что делать со Скалениусом. А с Дамьеном? Все против нее. Если просить совета у Гуго, придется ему все рассказать. Не исключено, рыцарь, так трепетно относящийся к короне, запрет ее тут. Не зря же он настаивал на отъезде Тейт в Сю. И будет она сидеть за стенами женской башни под надежной охраной горцев до морковкина заговенья. Зато у Гуго окажутся развязаны руки.

Жаль, но по большому счету он ей не помощник. Тут нужна королевская кровь. Если удастся договориться с Алексом, вдвоем они справятся с самозваным магом, избавятся и от шута, и от пятнистого призрака.

Кровь, кровь, кровь! Носитель памяти поколений. Сила, с которой не справятся никакие артефакты. Великое Небо, помоги мне!

На лицо лилась вода. Тейт не сразу это поняла, только после того, как несколько капель попало на губы. Кожа онемела. Глаза открывались с трудом.

Над ней склонился Илай. Он брызгал из чашки. Тейт медленно приходила в себя. Старый горец легко поднял ее на руки и отнес на скамью.

— Я задал тебе трудный вопрос. Простые люди легко дают обещания. Я не требую от тебя ответа. Единороги останутся у нас. Но, как с ними быть, если с тобой что-нибудь случится?

— Если я погибну, мой отец рано или поздно узнает и пришлет людей, забрать животных. Не сомневайся, король Ольрик хорошо вознаградит вас за помощь. Я хочу еще попросить.

— Слушаю тебя.

— Пусть то, что ты узнал обо мне останется между нами. Никто не должен знать… даже если я умру.

— Даю тебе слово. А теперь иди, Амина накормит тебя.

Не мудрено упасть в обморок, если не ела двое суток. Тейт осторожно взяла с деревянного блюда кусок сыра. Тот оказался твердым, почти каменным.

— Подожди, — остановила женщина. — Сыр надо завернуть в горячую лепешку и дать согреться. Ешь суп. Девочки сейчас принесут мясо.

Привычный страх мешал наброситься на еду. В доме Катана гости ели из общих тарелок. А тут за столом сидела она одна.

— Чего ты испугалась, чужестранка?

— Прости.

Она никому ничего не могла объяснить. Старый Илай прав: ложь убивает. Ты остаешься один на один со своими проблемами, заключенный в своей лжи. А еще — в страхе, что тебя разоблачат.

Когда солнце уселось на кромку западного хребта, Амина вывела Тейт на улицу.

— Илай хотел, чтобы ты осталась в нашем доме, но Ситба и Гашт против. Иди, тебя проводят.

Вернее, отведут. Впереди и сзади Тейт конвоировали воины. Когда открыли дверь тюрьмы, навстречу вырвался недовольный рык жеребца. Застоявшиеся единороги просились на волю.

— Можно мне с ними погулять? — попросила Тейт.

Ответом было глухое молчание. Оба юноши смотрели сквозь, будто ее тут вообще не было. Королева вспомнила о запрете.

Гуго объявился на пороге узилища в узких горских штанах и распахнутой куртке. Его собственная одежда превратилась в еще большие ремки, нежели платье Тейт.

Амина после обеда отвела девушку в маленькую комнатку на втором этаже и разложила перед ней на кровати наряды. Они оказались совершенно необычны, но от этого не менее красивы. Тейт выбрала длинную сорочку цвета топленого молока и верхнее платье из тонкой черной шерсти, сколотое под грудью изящной геммой. Старинное медное зеркало в углу с удивлением отразило высокую, ослепительно красивую горянку с золотыми волосами. Матовая теплая медь спрятала синяки и ссадины, явив чистую, тронутую загаром кожу и волосы цвета спелой пшеницы.

— Я прошу разрешения, вывести коней, — вежливо поклонился Гуго охранникам. Те переглянулись и одинаково кивнули в ответ.

Жеребец размеренно бегал по кругу. Мать с детенышем ходили в центре. Маленький все время порывался убежать. Мать останавливала его тихим ржанием. Раненая самка отошла в сторонку и там пощипывала траву. Прибежали ребятишки. Раньше их видно не было. Раненая кобыла осторожно взяла из рук одного кусок лепешки. Жеребенок все же удрал и дал себя погладить двум счастливцам.