Галина Гончарова - Учиться, влюбиться... убиться?

— Куда?

Воображение нарисовало картинку этакого приюта для беззащитных мужчин. Жертвы женского насилия? И очередь к нему. «Помогите, у меня сегодня жена взбесилась, чуть не покусала!»

Тёрн фыркнул.

— Воображение у тебя! Все намного проще. У нас же есть клубы, охотничьи заимки — и любой мужчина может там пересидеть какое-то время. Можно даже отправиться в горный патруль на какое-то время. А потом женщинам становится самим стыдно. И когда мужчины возвращаются — их встречают лаской и улыбками.

— Что-то есть в этой системе. Но… вы не надоедаете друг другу за тысячу лет?

— Мы поздно женимся. И не надоедаем. Если любишь — тебе ведь всегда хорошо с любимым человеком, так?

— Наверное…

Мне сложно было сказать. Я как-то пока никого не любила.

К вечеру третьего дня мы доехали до деревеньки, лежащей у подножия драконьих гор.

Драконьи горы — это неофициальное название. На всех картах они обозначены как хребет Оборотней, но какие там нафиг оборотни? Оборотни давно уже со всеми удобствами расселились между людей, а отдельные националисты приватизировали кусок земли между лесом Друидов и мысом Вольных Людей и основали там государство Вилларон. Почему Вилларон? Эвхаар их разберет.

Говорят, что это в честь некоего Дорна д’Виллара, но что этот конкретный оборотень сделал, я так до сих пор и не раскопала. Остается только ждать лекций по истории мира магии. А историю мы проходим очень медленно. Примерно по десять тысяч лет за один курс. И проходим ее, простите, задом наперед. Вот что можно увидеть, открыв учебник истории для пятого класса? Правильно! Рисунки черепков и веселенькую надпись типа: «Сначала был первобытный человек…»

Что делаем мы? Все наоборот. Сперва мы изучаем, что было в конкретном 156-м тысячелетии, потом переключаемся на 155-е, 154-е, 153-е и т. д. и т. п. И так по десять тысячелетий на каждом курсе. То есть с первого по шестой курс берется по одиннадцать тысячелетий, а потом только по десять. Учителя, видите ли, считали, что, не зная настоящего, ты не поймешь и прошлого. Так что я сейчас прохожу сто первое тысячелетие. И до истории о создании элваров мне еще как от Драконьих гор до Америки.

Но леший бы с ней, с Америкой. Здешняя маленькая, всего на двадцать дворов, деревушка, которую и на карте-то можно найти только с микроскопом, была для меня привлекательнее Нью-Йорка, Лондона и Парижа, вместе взятых. Тут нам предстояло разжиться каким-нибудь транспортом для передвижения по горам и отправиться на помощь оборотням королевской крови.

Но для начала мы завернули в трактир.

«Нора для енота».

Название заставило меня захлопать глазами. Ну ничего себе!

Откуда тут еноты?

— Я попробую просканировать окружающих. — Тёрн был в своем репертуаре. — Не отвлекай меня.

— А если у них амулеты?

За пару дней я привыкла к телепатическому общению.

— Будем надеяться на лучшее.

«Норка» оказалась вполне уютной. Светлый зал, красиво украшенный зеленью по белым стенам, золотистые столики, приятный запах свежего хлеба… и толстенький суетливый трактирщик.

— Что пожелаете, господа?

— Нам бы три комнаты на ночь и ужин туда.

— Как прикажете. А то не хотите вниз спуститься? У нас тихо, гости редко бывают…

Но мы дружно отказались:

— Лучше поедим у себя. И ванну, если можно. Всем троим.

— Сначала, наверное, госпоже?

Я закивала. Горячую ванну хотелось. Даже не так.

Хотелось!!!

От прошлой остались только приятные воспоминания. А лошади пахнут… ну, это я уже говорила.

Номер оказался уютным и чистеньким, кровать мягкой, ванную прикатили тут же и наполнили почти кипятком, ужин тоже не заставил себя ждать…

Жареная картошка получилась невероятно вкусной, мясо таяло во рту, а морс, который я заказала вместо вина, был ледяным и просто потрясающим.

Так что я налопалась как удав — и завалилась спать.

Завтра будем покупать ослов и козлов, продавать лошадей, экипироваться для гор… все завтра!

— Ап-чхи! Ап-чхи! Ап-чхи! Что происходит?

На этот раз я проснулась от своего чихания. Нестерпимо чесался нос. И тому были весьма серьезные причины. На кровати рядом со мной сидел элвар и щекотал мне кончик носа прядью моих же волос.

— Уже утро? — Я потянулась до хруста в суставах и решительно разлепила глаза.

— Утро. И я заказал тебя еще одну ванну. Не возражаешь?

Возражать?!

Да я была полностью за!

— Отвернись, пожалуйста.

— Слушаюсь и повинуюсь, миледи.

Я пересекла комнату и опустилась в горячую воду. Высшие Силы, какой кайф! Элвар не поворачивался, чтобы не смущать меня. Я намылилась, наскоро вымыла голову и, не тратя времени на полотенца, высушилась заклинанием. Чистая одежда со вчерашнего дня лежала на стуле. Я кое-как натянула ее и кивнула.

— Можешь поворачиваться. Кстати, а откуда ты знаешь, что такое «миледи»?

— Из твоей памяти, откуда же еще?

Я фыркнула, но ничего говорить не стала. Есть ли смысл упрекать человека за то, что он дышит? А для Тёрна его способности как для меня дыхание.

— Кан заходил полчаса назад. Он отправился продавать лошадей и покупать козлов и ослов. Я заказал нам завтрак.

— Ты будешь завтракать внизу? Это не опасно?

— Не слишком. Я накину капюшон и сдвину бинты так, чтобы можно было открывать рот. Надеюсь, все обойдется. И потом, сейчас раннее утро. Трактир почти пуст.

Что ж, будем надеяться, никто не обратит на него внимания.

— В крайнем случае воспользуешься своей разновидностью магии. Подкорректируешь его мысли.

— Это не так-то просто.

— А подробнее можно?

— Можно. Я могу стать другим человеком или не-человеком, для меня это и правда так же просто, как дыхание, и могу потом читать его мысли. Но это очень неприятно. Ты же телепат, должна понимать, что испытываешь, копаясь в чужой грязи!

— Как ты только не возненавидел всех окружающих!

— Я был к этому близок. Мне помогли справиться с собой.

— Тот, другой элвар?

— Именно. Он объяснил мне, как с этим бороться. Теперь, случайно оказываясь в шкуре другого человека, я потом испытываю только легкую брезгливость. Пока не забуду всю увиденную мной грязь.

— Сочувствую. Неудивительно, что таких, как ты, мало. А по наследству эти способности передаются?

— Да, конечно.

Любопытство опять дернуло меня за язык.

— Интересно, а когда тебе придется жениться, как вы будете уживаться? Есть какое-нибудь противоядие?

— Элвар, который учил меня, говорил, что единственная женщина во всем Элварионе не вызвала у него брезгливости с первого же взгляда. На ней он и женился.

— Хм, ну что ж, в этом тебе повезло. А тут гадай — того или не того ты выбрала.