Ольга Шерстобитова - Русалочья заводь

— Глин, мне нехорошо, — прошептала я, чувствуя, как на меня накатывает головокружение.

Принц подхватил меня на руки и куда-то понес. Через несколько минут я почувствовала прохладу, и воду на моих губах. Глотнула. Выдохнула. Выпила еще, а потом открыла глаза и села. Король и королева были рядом.

— Тебе лучше? — обеспокоенно спросила Алона, присаживаясь рядом со мной на кровать.

— Да, просто очень все неожиданно, — сказала я тихо.

— Поговорим? — спросил король, а теперь мой дядя, и мягко улыбаясь, присел на кровать рядом с королевой.

Я рассеянно кивнула.

— Я — твой дядя, Ариадна, — сказал он, смотря на меня своими пронзительными фиалковыми глазами.

Это было итак понятно. Но, видимо, король хотел произнести это вслух.

— У вас глаза, как у мамы, — прошептала я.

— Она же моя сестра, и давай на ты, племянница, — сказал Агрий спокойно.

— Мне сказали, что мама пропала…, - начала, было, я.

— Да, Ариадна, — ответил король. — Моя младшая сестра пропала. Сначала она просто уплывала, мы не интересовались куда, потому что каждый русал и русалка — свободны в своих действиях. Единственный наш закон — не рассказывать никому, кроме русалов про Серебряный город. Потом мы поняли, что она влюбилась. Она не сказала в кого, а затем уплыла и не вернулась. Мы ждали ее долго, потом искали, но не нашли. Мы пошли к предсказателю, а она…

— Она знает о предсказании, — сказал Глин. — Мы сегодня ей утром рассказали. Так вышло.

— Знаю, — согласилась я. — И даже знаю, кто такая дитя небес, — сказала я обреченно.

— И кто же? — спросила королева.

— Аранатариэль, — ответила я, заметив, что правители вздрогнули. — Видите ли, мне тоже было пророчество, только от звезд.

— Какое? — спросил принц, не удивившись, что со мной говорили звезды.

Наша сестра — Аранатариэль, — процитировала я по памяти.

А потом вдруг из глаз полились слезы. От безысходности. Король обнял меня и погладил по голове. И так хорошо и тепло стало от этой простой ласки.

— Вы не знаете, кто был моим отцом? — спросила я тихо, когда успокоилась.

— Нет, Ариадна, — ответила королева.

— Откуда ты знаешь, как выглядела Аврора? — спросил король, разжимая объятья.

Я вздохнула.

— Расскажи, Ариадна. Не бойся. Мы — твоя семья. Мы защитим тебя от зла, хотя судя по пророчеству, это ты все изменишь и восстанешь против тьмы, — улыбнулся Глин.

— Так откуда ты знаешь, как выглядела твоя мама? — спросила королева.

— Мне показал ее тот, кто спас меня, — сказала я тихо.

Все замерли, ожидая продолжения.

— Он — темный маг.

— Даже так, — в задумчивости сказал король.

Я кивнула и рассказала ему то, что знала от Лира о матери.

— Ты скажешь нам его имя? — спросил в итоге король.

Я покачала головой.

— А только мне? — спросил дядя.

В горле снова встал ком горечи.

— Лирантанель Дарсе Винтуриан де Риган, — решилась, наконец, я.

— Принц Ларейи? Сын короля Шерантанеля? — уточнил мой дядя, хотя все итак было понятно.

— Да, Лир спас меня и не один раз.

Принц Глин вздрогнул.

— Это тот самый? — спросил меня он тихо, заметив, что король и королева переглянулись.

— Что значит тот самый? — спросила королева.

— Я люблю его, — прошептала я тихо и снова расплакалась.

— Ты та самая девушка, которая сбежала от принца? — спросил удивленно король.

Я подняла на него глаза.

— Слухи доходили до моего друга гнома, но мы не придали им значение, — сказал дядя. — Мы не могли предположить, что сбежала от принца — русалка.

— Ты хочешь нам еще что-то рассказать? — спросил меня Глин.

Я покачала головой, чувствуя, что снова устала. А говорили тут покой и благодать.

— Ты можешь остаться во дворце и переехать сюда, если захочешь, — сказал король.

— Спасибо, но у меня есть дом, который мне очень нравится.

Король Агрий и королева Алона вздохнули.

— Глин, ты можешь проводить меня, — попросила я, чувствуя, что еще немного и разревусь.

— Да, — сказал принц очень тихо.

Я встала, заметила тревожный взгляд дяди и его жены, и снова разревелась, уткнувшись в рубашку Глина, моего двоюродного брата. Тот погладил меня по голове, усадил на кровать и позволил выплакаться, а потом я посмотрела на лица моих близких, поняв, что им плохо и больно от того, что больно мне. И на меня накатило все разом. И я стала рассказывать. Все с самого начала. Про то, как меня нашли на берегу реки и как я жила в детдоме, про Ленку, про Лира и Арана, про разбойников, нечисть, ведьму, как сбежала от Лира. Не сказала я только того, что была дайари Лира, и что у нас с ним во всей красе амор-алите.

Кажется, потом меня утешали, успокаивали, гладили по голове и дали выпить какой-то сладкой воды. Я выпила и уснула.

Утро выдалось тяжелым. Болела голова, и я помнила, что вчера рассказала королевской семье о себе абсолютно все. Я вздохнула, превратилась в русалку и погладила лимфила, а потом выглянула из комнаты и спросила, где я могу найти дядю.

Король с королевой завтракали, когда вошла я.

— Ариадна, племянница, — улыбнулся он. — Как ты себя чувствуешь? Мы решили дать тебе возможность побыть одной, — сказал он.

— Нам сын сказал, что иногда тебе это необходимо, — добавила королева, смотря на меня с тревогой.

— Спасибо, я чувствую себя лучше, — сказала я спокойно.

— Позавтракаешь с нами?

Я кивнула. Мне что-то принесли, и я положила в рот, не чувствуя вкуса.

А дальше…дни побежали вперед. Я навещала моего дядю, слушая рассказы о матери. И в один из вечеров спела им несколько песен. Королева плакала, король смотрел влажными глазами. Русалы и русалки мне больше не надоедали своим вниманием, ко мне приходили только принц и советник, а так же Глинда и Ария, с которыми я подружилась. А однажды заглянул Стил, один из русалов, с которыми я впервые встретилась, когда приплыла сюда. Он оказался веселым, остроумным, добрым, только почему-то очень сильно у меня жгло руку, когда он до меня дотрагивался. Вспомнить причину я не смогла, а спросить — не решилась.

Еще случилось одно важное событие — я почувствовала спокойствие и умиротворение. Я плавала каждый день в море, покидая Серебряный город, беря с собой лимфила, и влюблялась в это место с каждым днем все больше и сильнее. Где-то в памяти тревожила мысль, что я должна отсюда уплыть и вернуться, но куда? Странные мысли. Мне здесь хорошо. Очень хорошо. В моей душе мир. Серебряный город — это все для русалок. Это мой дом. Красивый, надежный, такой, о котором я могла только мечтать. Я бы, пожалуй, чувствовала себя совсем счастливой, русалкой, не познавшей горе и боль, свободной от всех запретов и правил, если бы не какое-то тревожное ощущение неправильности всего происходящего со мной. И это чувство росло с каждым днем.