Андрей Струбицкий - Нарушенное равновесие

- Я знаю, но мне очень нужно его увидеть. Пожалуйста!

- Я сказал, уходи! - раздалось из-за двери.

- Но мне некуда идти! Поймите, мой папа сегодня умер. У меня больше никого не осталось.

- Дальше по этой дороге есть святилище. Ты можешь переночевать там. Но советую тебе поторопиться, если хочешь успеть до темноты. Там будет поворот, свернешь на юг и дойдешь прямо до него.

- Я не хочу в святилище, - начала капризничать девочка. - Ну позвольте мне встретиться с Сашей!

- Пошла вон отсюда! А не то я выйду и так тебя отлуплю, что забудешь сюда дорогу!

От такой безжалостной грубости Алиса снова заплакала. Было понятно, что увидеть Александра ей не суждено. Но и идти дальше уже не было сил. Не то чтобы она физически устала, просто подавленное состояние и перенесенное горе отнимало у нее все силы. Она еще машинально прошла вдоль стены по высокой некошеной траве метров двести, и села прямо на сырую землю, опершись хрупкими плечами о каменную стену, отделяющую ее от тренировочной площадки казарм. Отверженная, всеми гонимая, в одночасье лишившаяся всего самого дорогого Алиса была в отчаянии. Весь мир ополчился против нее. Теперь она хотела исчезнуть навсегда. Просто перестать существовать, и чтобы никто на свете о ней больше не вспомнил.

Слезы катились из ее маленьких голубых глазок. Каменная стена вгрызалась в хрупкие детские плечи пронзающим холодом. Но ей было все равно. У нее не было ни желания, ни сил сопротивляться жестокости этого мира. Обессиленная девочка прижала свою голову к каменной стене и закрыла глаза. Папа когда-то говорил, что когда-нибудь она сможет встретиться на небесах со своей мамой. Раньше девочка не могла в полной мере осознать смысл этих слов. Она думала, что когда-нибудь она научится летать, как ангелы, и залетит высоко-высоко на белое облако, где и будет ждать ее мама. Сейчас же ей казалось, что это время уже почти наступило.

Проходить обучение в казармах оказалось очень сложно. Особенно для парня, который никогда не увлекался спортом. Да и зачем нужна сила в том мире, когда уже прошли времена, в которые нужно было отстаивать свою честь с помощью кулаков? Поэтому другие развлечения, такие как телевизор и компьютерные игры, с легкостью вытеснили из жизни Александра походы в тренажерку и посещения спортивных секций. Оррекс рвал и метал, когда на тренировках Саша не мог выполнить норму. Практически все в казармах смеялись над ним. Все уже называли мальчика только "недоразвитым", и никак иначе. Обида и желание отомстить за унижение подстегивали парня заниматься с огромным упорством и рвением.

Еще несколько дней занятий были для него просто пыткой. Сонный, с ужасной болью в мышцах, он поднимался ни свет, ни заря под грубый голос Оррекса. Затем построение, утренняя пробежка, завтрак и снова изнурительные тренировки. Лишь поздно вечером он возвращался к своей кровати и падал на нее как подкошенный. Казалось, что как только он закрывал глаза, тут же к казарме звучал голос инструктора "Подъем!" Ночь пролетала как одно мгновение. Но уже к концу недели Саша немного стал привыкать к такому графику. Боль в мышцах уже не была такой острой, да и вставать стало не так сложно. Удивительно, как быстро приспосабливается организм к новым условиям. Даже издевки и поддразнивания со стороны Оррекса и остальных ребят перестали так сильно задевать мальчика. И в конце его первой тренировочной недели ему приснился странный сон.

Во сне он стоял среди густого леса. Вокруг не было видно ничего, кроме плотного ряда окружавших его деревьев. А в воздухе царила тишина. Неслышно было ни птиц, ни насекомых, словно все вокруг вымерли. Мальчик не знал, куда ему следует идти. В этом лесу не было ничего, что бы указывало на стороны света. Ни муравейников, ни мха на деревьях. Здесь не работали советы, которые он помнил еще с уроков ОБЖ в школе. И вдруг Саша услышал приглушенный голос, словно звали откуда-то издалека. Этот голос показался ему знакомым. Он звал парня, молил о помощи. Но звук исходил отовсюду, и в то же время ниоткуда. Невозможно было определить, с какой стороны ему отзываются. В нерешительности мальчик бросался то в одну сторону, то в другую. Но голос не становился ближе. А какое-то чувство внутри подсказывало ему, что нужно обязательно помочь. Вконец измотавшись, он без сил присел на землю, и тут же до него донесся зычный приказ вставать.

В казармы уже проникали первые лучи света. Саша быстро вскочил с кровати и начал одеваться, но странный сон так и не давал покоя. Он так хорошо врезался в память, словно все это было наяву. Одевшись, он отправился вместе с остальными на тренировочную площадку, где их уже ждал Оррекс. Все шло как обычно, и в то же время все было как-то не так. То же построение утром, та же пробежка, но внутренне Саша чувствовал, что происходит что-то необъяснимое. Внутренние волнения мешали мальчику собраться, а в голове засел молящий о помощи голос. Рассеянность проявлялась во всем, и после того, как он при команде "Вперед!" остался на месте, Оррекс не выдержал.

- Ты что стоишь, недоразвитый?! - закричал он на мальчика. - Ты что, оглох? Эльфийская стрела тебе в ухо! Слушай меня внимательно, кусок драконьего помета. Я не понимаю Генриха, который за тебя так заступается, но я не позволю тебе позорить звание рыцаря! Я превращу твою жизнь в ад, и ты сам захочешь отсюда уйти. Ты меня понял?

- Да, сэр, - ответил мальчик.

- А теперь, когда все пойдут обедать, ты останешься здесь, и будешь бегать вокруг тренировочной площадки до тех пор, пока я тебе не скажу. И ни дай бог, я увижу, что ты остановился без моего разрешения, еще и всю ночь здесь проведешь. Ты меня понял?

- Да, сэр.

- А теперь побежал!

После этого мальчик и думать забыл о каких-то предчувствиях. Дальнейшая тренировка прошла без заминок. На утренней пробежке Александр вновь добежал до финиша последним с большим отставанием. На силовых нагрузках падал от изнеможения, едва выполнив половину от нормы. Парню даже показалось, словно за эти несколько дней результаты даже ухудшились по сравнению с первым днем тренировок. И он себя успокаивал, объясняя это всего-навсего усталостью от чрезмерных нагрузок.

Настало время обеда. Все отправились в столовую, а Саша, под строгим надзором Оррекса был вынужден начать длительную пробежку. Неторопливо, экономя силы, он побежал вокруг тренировочной площадки. В животе все бурлило от голода, и кроме как о еде, он ни о чем больше не мог думать. Строгий инструктор следил за ним еще около десяти минут, а затем сам отправился в столовую. Саша остался отбывать свое наказание один, подгоняемый лишь страхом, что ненавистный командир неожиданно выйдет и увидит, если мальчик вдруг решит передохнуть.