Анджей Пилипюк - Сестренки

Старательно акцентируя слова, она читает фрагмент текста, рассказывающего о роскоши двора последних Людовиков. Упражнение на понимание речи вслух. Чертовки важное. Хорошо еще, что она заехала ненадолго во Францию и в течение нескольких месяцев освоилась с новым словарным запасом и выговором. Ведь, разговаривая на диалекте восемнадцатого века, государственный экзамен она бы завалила, даже если бы то был диалект парижский…

Та-ак, двор последних повелителей Франции. Полнейшее моральное и бытовое разложение и болото. Развратники и грязнули, срали в закоулках под лестницами, а мылись крайне редко… Она помнит царящую в Лувре вонь. Об этом в учебнике не написано. Хорошо еще, что так быстро вырвалась оттуда. Восемнадцатый век, чтоб он сдох!.. В те времена у них было около четырех сотен слов для определения некоего элемента женской анатомии.

Она прерывает чтение и улыбается своим мыслям. Дома надо будет попробовать их все вспомнить. Интересно будет проверить, запомнила ли хотя бы половину… Или написать словарь архаических вульгаризмов? Вот только, кому это нужно… Наряду с воспоминаниями, которые можно посчитать забавными, словно заноза торчат и другие. Ночь в провинциальном трактире, двери, выломанные разъяренной толпой. Полсотни пьяных страхом людей. Только вместе отважились. Набрякшие ненавистью лица, руки, судорожно держащие кресты, факелы и осиновые колья… Нелегко двадцатилетней девушке прорубить себе саблей дорогу сквозь остервенелую чернь…

В классе царит тишина. Ученики видят, что учительница задумалась, но не собираются обвинять ее в этом. В течение этого первого часа занятий они сориентировались, что она превосходит свою предшественницу во всех отношениях. Они почувствовали ее талант и простоту, с которой разъясняла им запутанные вопросы французской грамматики. Они уже полюбили ее. Она такая по-волшебному — другая. Свободная в собственной элегантности. Ее высказывания позволяют почувствовать живой и блестящий ум. А еще — чувство юмора. Они не сомневаются в том, что их новая учительница будет суровой и требовательной, но за это тоже ее полюбят… Ее скупые похвалы будут для них наивысшей наградой.

Она глядит на учеников спокойным взглядом опытной овчарки, стерегущей овечье стадо. Умение навязать свою волю массе имеется. Обязано иметься. Без этого практически половину тысячелетия она не выжила бы…

Королевский Замок в Варшаве скрывает многочисленные сокровища, памятки национальной культуры и истории. Его очень хорошо охраняют. Снаружи мониторинг ведет частное агентство охраны собственности, в средине бодрствует собственная охрана. Конечно, можно купить билет и бродить по выставочным залам, но вот чтобы войти в подсобные помещения — нужно быть не простым обывателем. Со стороны Вислы, в давних замковых садах, работают археологи. Ремонт Аркады Кубицкого и земные работы позволили заглянуть глубоко в прошлое…

Катаржина Крушевская идет спокойным, мерным шагом, обходя студентов. Раскопками руководит доктор Томаш Ольшаковский, известный в своем кругу как замечательный специалист, но, к сожалению, садист и психопат, считающий, что если сам он в состоянии махать лопатой по шестнадцать часов в сутки, то и студенты как-то смогут…

Исследования имеют спасательный характер, и они, собственно, уже заканчиваются. Ноябрь — не слишком хороший месяц для розысков. По ночам могут случаться заморозки, а смерзшаяся земля с трудом поддается даже лому… Нужно заканчивать. Еще два-три дня, место раскопок закроют пленкой, и так оно будет ждать до весны… Археологи на время прерывают работу и проводят взглядом блондинку с толстой косой, что идет мимо них по краю раскопа. Кто-то издает тихий вздох. Не слишком часто красота столь совершенно соответствует дружелюбному и веселому выражению лица.

Охранник Замка, следящий за раскопками, сидит на каменной плите, венчающей кучу выкопанной земли. Девушка испытывает внутреннюю дрожь. К счастью, во время тренировок в ЦСБ ее обучали, как с этим справиться. Лучше всего переломить ее сразу.

— Пан Ян Скуржевский?

Мужчина отрывает взгляд от ведущихся внизу работ.

— Чем могу помочь?

Мышцы играют под загорелой кожей. Он сильный. И догадливый. Безошибочно чувствует опасность.

— Катаржина Крушевская, Центральной Следственное Бюро, — представляется девушка, предъявив удостоверение.

Брови мужчины ползут вверх. Удивление. И легкий страх. Это естественно у людей, пользующихся фальшивым тождеством.

— Мне нужно задать несколько вопросов относительно вашей предыдущей работы.

Тот слегка кивает. Догадывается? Похоже, что нет.

— Какой из них?

— В четвертом варшавском отделении Охранного отделения вы допрашивали некоего Кароля Вуйцика…

Иногда преступник, долгое время скрывающийся от ареста, испытывает немедленное облегчение и расслабление. С него тут же спадает напряжение. Она читала об этом.

— Пани понятия не имеет, что это была за сволочь, — усмехнулся мужчина. — Вы и вправду желаете говорить об этом? — Жестом он предложил девушке присесть.

Выходит, он и не боится того, что его разоблачили. Относится к ней несерьезно? Похоже, что нет… Наверное, он уже пережил столько, что ничего на свете не способно его тронуть. И лишь через какое-то время до нее дошло значение той улыбки. Так улыбаются люди, когда встречают коллегу по профессии…

— Вообще-то — нет, — ответила девушка. — В вашей жизни имеются более интересные эпизоды.

Мужчина задумчиво кивнул.

— Насколько глубоко вы докопали?

— До 70-х годов XIX века.

— Вон тот тип внизу, — мужчина жестом указал на Ольшаковского, который как раз объяснял что-то проходившим практику студентам, — ни за что на свете не желает поверить, что еще метр, и они доберутся до заваленных помещений флигеля времен саксонской династии. Это был такой низенький домик, в котором проживали слуги из замка. Во время строительства аркад лишь сорвали крыши, а помещения заполнили землей, рассматривая их в качестве дополнительной опорной стенки, защищающей от натиска обрыва, — пояснил охранник.

— Аркады Кубицкого? Но ведь это же был придворный архитектор Станислава Августа Понятовского [13] Понятовский (Poniatowski) Станислав Август (1732–1798), последний польский король (1764–1795). Любовник Екатерины Второй. Ориентировался на Россию. .

— Верно. Как пани сама видит, работа в царской охранке не была моим первым занятием… И знаете, какую ошибку я совершил? Мне следовало бы стать археологом. Быть может, когда-нибудь… — Он внимательно глянул на неожиданную собеседницу. — Как вы меня идентифицировали?

— У нас имеется компьютерная система, позволяющая распознавать лица и сравнивать фотографии, — ответила та. — В действительно больших количествах. Миллион штук в секунду.