Валерий Моисеев - Каменный улей

– Эй, Хорик, то есть, папа! – Вовик помахал рукой, чтобы привлечь к себе внимание. – А что нам делать с этой штуковиной? Выходит, что я все еще раб Гильдии Золотарей?

– Топ, помоги моему жениху снять эту гадкую железяку! – попросила Крошка брата.

Близнец подошел к Вовику взялся за кованый ошейник с двух сторон толстыми, словно сардельки пальцами и без малейшего напряжения сломал его.

После этого наклонившись к самому уху Вовика, он прошептал:

– Если обидишь сестренку, я тебе, точно так же, шею сломаю, понял?

Вовик нервно кивнул, представив, как у него хрустят шейные позвонки. Немного помедлив, он взял протянутый ему Топом ошейник и меланхолично уставился на эмблему Гильдии Золотарей.

– Давай сюда мне эту пакость, – протянул руку Хорик. – Похороним ее вместе с Кукишем.

После этого началась подготовка к свадьбе, которая должна была состояться примерно через два часа. Вовик для того, чтобы поднять настроение, пил как не в себя. И отчасти ему это удалось. Поэтому все происходящее он воспринимал несколько фрагментарно, лишь в те редкие моменты, когда на него нисходило просветление.

Как бы то ни было, он пришел к выводу, что свадьба в Вольных Землях мало чем отличается от большинства свадеб проводимых в его родном городе. Жених, в данном случае он сам, был сильно пьян. И вел себя, как узник, приговоренный к смертной казни, жить которому осталось максимум до утра. Невеста была некрасива и очень горда собой. Подружка невесты была значительно лучше самой виновницы торжества и ее хотели все, включая отца невесты. Единственное различие, пожалуй, состояло в том, что гуляющих на свадьбе Лотара, то есть, Вовика и Крошки было непривычно мало. На свадьбе было от силы дюжина человек, включая капеллана, выписанного по этому случаю из города.

Был там еще один человек, который отчего-то сразу не понравился Вовику. Природа этой неприязни была сродни мистическому чувству и не имела логического объяснения. Хотя, кому же скажите на милость, мог бы понравиться салдофон выряженный как гусь на сельской ярмарке? Чего стоили одни только черные как смоль усы, закрученные двумя острыми штопорами вверх! По обе стороны горбатого носа торчали навыпучку огромные белые глаза, с крошечными глазными яблоками жгуче-черного цвета. Казалось еще немного, и они повыскакивают из орбит и плюхнутся на землю. А тяжелый кривой меч, висевший на расшитой золотом перевязи? Спрашивается, какого рожна нужно было приходить на свадьбу пусть в парадном, но, тем не менее, все, же боевом облачении?

Но больше всего Вовику не нравилось, как, время от времени, на него взглядывал этот напыщенный павлин. В его взгляде сквозило столько спеси и презрения, что Вовик, к тому времени уже изрядно принявший на грудь, уже несколько раз порывался пойти к вояке и выяснить с ним отношения. И всякий раз братья невесты своевременно пресекали эти заведомо обреченные на провал попытки.

Наконец не выдержав, Вовик собрав весь сарказм, какой у него только был, поинтересовался у своей новоиспеченной супруги:

– Послушай любимая, кто этот разноцветный петух?

– Это не петух, любимый! – ласково пропела в ответ Крошка. – Это капитан Жопрей, служащий у герцога Бульдожского. Он вербовщик, занимается набором новобранцев в армию нашего славного герцога, который сейчас воюет против Муравского герцога. Петушком же, совсем скоро, будешь петь ты!

– Не понял? – тупо воззрился на нее законный супруг, с которого, под влиянием ее слов, частично слетел хмель.

– Как бы тебе объяснить потактичней? – рассмеялась Крошка. – На днях, наш добрый герцог издал указ, согласно которому каждая семья, проживающая в его землях, обязана поставить одного новобранца для участия в войне, которую он ведет. Папа предлагал капитану Жопрею большие деньги, чтобы тот прошел мимо нашего хутора. Но капитан отказался. Мы уже думали, что Типу и Топу придется тянуть жребий, кому из них идти в солдаты. Но тут очень кстати появился ты, любимый!

– Чего, чего? – привстал с места Вовик, до которого постепенно начал доходить смысл услышанного. – Ты хочешь сказать, что меня заставили взять тебя в жены единственно для того чтобы…

– Правильно, откосить от армии Типа и Топа! – радостно захлопала в ладоши Крошка. – Теперь ты член нашей семьи и отправишься в армию нашего храброго герцога, чтобы принять участие в кровопролитной войне!

– Какая еще нахрен война? – взвыл в голос Вовик. – Не пойду я ни на какую войну!

– Пойдешь как миленький! – радостно заверил его Хорик Круглый. – Капитан Жопрей можете забирать моего зятя, теперь он ваш!

– Честь имею, господин Хорик! Благодарю за угощение! С вами приятно было иметь дело! – капитан Жопрей поднялся из-за стола. – А ты парень, как там тебя зовут, Лотар? Так вот Лотар, добро пожаловать на войну!

Вовик с отвисшей челюстью безропотно позволил капитану вывести себя из-за свадебного стола. Его в очередной раз развели, как самого последнего лоха! От осознания этого факта ему стало совсем тошно. Понурив голову, он брел вслед за бравым капитаном.

– Да милый, я не буду иметь ничего против, если ты вдруг героически сложишь голову на поле брани и сделаешь меня безутешной вдовой! – весело пропела ему вслед Крошка. – А сегодня я на радостях, что наконец избавилась от тебя, хорошенько напьюсь! И, кстати, по твоему совету, нынче я приглашу к себе в спальню обоих братцев, а также папеньку и устрою себе незабываемую брачную ночь!

– Сука! – мрачно констатировал Вовик, за что тут же получил крепкую затрещину от капитана Жопрея.

– А ну, прекратить разговорчики в строю, солдат!

Едва Вовик попал в новобранцы, события сразу же начали развиваться с непостижимой скоростью. Вместе с другими молодыми, и не очень, людьми, оказавшимися на свои головы, подданными герцога Бульдожского он был доставлен в Трехпалый город. Там их разместили в казармах городского гарнизона. Для начала новобранцев построили на плацу, мощеным крупным булыжником и выкрикивая по списку, принялись формировать из них подразделения.

Краснолицый сержант в мятой кирасе трижды надсадно выкрикивал имя Лотар, прежде чем Вовик понял, что вызывают его, а не кого-то другого. За это он был награжден отеческой затрещиной, получив которую покатился по плацу, под издевательские смешки других рекрутов.

Отряд, в который был зачислен Вовик, насчитывал десять человек. Во главе его был поставлен старый седой сержант, с пушистыми усами, по имени Топрик. Построив вверенных его попечению новобранцев, в колонну по двое, сержант повел их в баню. На самом деле это не была никакая не баня. Просто в большой избе стояло несколько больших бочек, в которых плескалась ледяная вода, натасканная рекрутами, из колодца, расположенного неподалеку.