Валерий Моисеев - Каменный улей

В это время, снаружи послышался очень странный шум. Вовику он напомнил звук, издаваемый дрянным мальчишкой, который продолжает высасывать через соломинку содержимое упаковки с соком, несмотря на то, что его содержимое уже давно закончилось. При этом он старательно проходится трубочкой по всем труднодоступным уголкам вощеной коробки, издавая оглушительные всхлипывающие звуки. Отвратительный шум заставляет окружающих досадливо морщиться и кривиться, от ощущения, что у них от мерзкого звука по всему телу начинают бегать мурашки, а на голове вместо волос растут перья.

Внезапно, достигнув пугающего апогея, звук стих. Наступила звенящая тишина, не предвещавшая ничего хорошего. Казалось она длилась вечность, после чего началось самое страшное.

Бутск, бутск, бутск! Вовик от охватившего все его существо ужаса чуть было не выпрыгнул из-под повозки. Но Кранц, в самый последний момент успел схватить его за шею жилистой рукой, после чего впечатал лицом в траву.

Бутск, бутск! Земля от каждого шага неизвестного создания сотрясалась так, словно существо весило, по меньшей мере, несколько тонн. Сердце Вовика колотилось где-то в глотке. Казалось еще немного, и оно выпрыгнет у него изо рта, после чего, словно лягушка ускачет по траве в ночную темноту.

Бутск, бутск! Бутск, бутск! Факел барона Садисласа выпавший у него из руки не потух и продолжал коптить вполсилы, валяясь неподалеку от его распростертого тела. Но даже этого тусклого света было вполне достаточно для того, чтобы разглядеть, что во лбу барона чернеет большая круглая дыра.

Зажав себе рот обеими руками, чтобы не завопить от переполнявшего все его существо ужаса, Вовик теряя остатки самообладания, из последних сил прокусил себе ладонь. Рот сразу же наполнился отвратительным железистым вкусом крови. Реакция была вполне предсказуемая, и его чуть было не вывернуло наизнанку, если бы не боль, пронзившая прокушенную руку. Вместе с болью пришло мгновенное отрезвление и ясное понимание того, что если он выдаст себя, то повторит незавидную судьбу барону.

В этот самый момент в поле зрения Вовика неожиданно попало нечто. Это был четко очерченный силуэт высокой фигуры облаченной в какую-то диковинную мантию темного цвета. И это что-то двигалось! Более того, жуткие звуки, от которых тряслась земля, издавало именно это существо! И двигалось оно в сторону повозки, под которой, застыв от ужаса, распластались, стараясь вжаться в землю, Вовик и лекарь Кранц!

На Вовика с перепугу неожиданно напала икота. Ему удалось успешно подавить несколько позывов.

Но, подобно девятому валу, вобравшему в себя всю мощь предыдущих попыток, наружу из Вовика неожиданно вырвался громкий и отчетливый:

– Ик!

Звук прозвучал резко и неожиданно. Так словно в зловещей, морозной тишине, кто-то неосторожно наступил на предательски хрустнувшую ветку. В той жуткой ситуации, в которой, в данный момент, пребывали Вовик с доктором, это дурацкое иканье могло иметь самые трагические последствия.

С равным успехом можно было бы просто взять и застрелиться. Тем более, что аккуратная дырка в голове, от пули, была намного более эстетичной, нежели огромная дыра, которая оставалась во лбу у всех тех, кто имел несчастье пообщаться с ужасным порождением тьмы. Плюс полное отсутствие мозга в черепной коробке.

Впрочем, такие тонкости сейчас мало волновали Вовика и лекаря. Да, и пистолета в средние века еще не успели изобрести, так, что стреляться все равно было не из чего. Кранц уже не раз пожалевший, что часом ранее не придушил своего излишне впечатлительного товарища по несчастью, горячечным шепотом прохрипел ему в самое ухо:

– На счет – раз, выскакиваем из-под повозки и бежим в разные стороны. Ты налево, я направо! Раз!

Прежде чем Вовик вник в смысл сказанного, лекарь ужом выскользнул из-под повозки и исчез в темноте. Вовик машинально последовал его примеру и, всхлипывая от ужаса, кинулся вдогонку за Кранцем. Со стороны повозки тут же послышались тяжелые шаги непонятного существа начавшего погоню за ними.

Когда Вовик уже порядком запыхался, он вдруг понял, что больше не слышит страшных звуков. Видимо, им с лекарем удалось оторваться от преследовавшего их жуткого монстра. Через некоторое время он, с запозданием, сообразил, что оба они бегут в одном направлении – направо. Желая исправить свою ошибку, Вовик начал резко забирать влево.

Внезапно, из темноты, откуда-то спереди послышалось – бутск, бутск, бутск, бутск! И, судя по частоте пугающих звуков, их неугомонный преследователь набрал приличную скорость. Более того, он каким-то непостижимым образом, вдруг, оказался впереди Вовика. Взвизгнув от ужаса, Вовик развернулся и кинулся в обратную сторону, стремясь оказаться, как можно дальше от эпицентра этих ужасных звуков.

По прошествии некоторого времени, он внезапно понял, что не слышит страшных шагов. А это означало, что ему, как ни странно, в очередной раз удалось оторваться от преследования. Это наполнило его душу неизъяснимым торжеством, граничащим с откровенным восторгом.

Кромешная тьма, окружавшая его со всех сторон, уже перестала восприниматься им как пугающая и враждебная среда. Несмотря на то, что Вовик ничего не видел в ней, у него вдруг появилось ощущение, что он, подобно летучей мыши, способен безошибочно находить дорогу в темноте. Это странное чувство было вызвано внезапно посетившим его душу озарением. Он неожиданно понял, что с ним просто не может произойти ничего плохого, по той простой причине, что его появление в этом мире не случайно. А раз – это не случайность, то во всем этом присутствует, какой-то сакральный смысл, который…

Внезапно появившееся из темноты дерево, доказало ему, как сильно он заблуждался, по поводу своей исключительности. Налетев с разгона на толстый ствол, Вовик впечатался в него лбом и стек по нему вниз. Искры, полетевшие у него из глаз, были последним, что он успел увидеть перед тем, как провалился в мохнатую тьму.

Вовик очнулся от того, что начал захлебываться. Еще до того, как он успел открыть глаза, ему стало понятно, что он тонет. Ледяная вода булькала и заливала все пространство вокруг него. Вовику казалось, что он находится на огромной глубине. От острой нехватки воздуха он уже был на грани того, чтобы вновь провалиться в пучину бесчувствия. Но сделав над собой героическое усилие, он с трудом разлепил глаза и закашлялся. Неожиданно вода, заливавшая его лицо, куда-то отступила.

– Очнулся! – послышался радостный голос, показавшийся ему смутно знакомым. – А я уж было подумал, что ты так и окочуришься, не приходя в сознание!

Вовик с трудом сфокусировал разъезжающееся зрение, на говорившем, и к своему большому удивлению узнал в нем Кранца. В его лбу не было никакой дыры. И судя по тому, что старый лекарь добродушно улыбался, с мозгами у него тоже было все в полным порядке. В руках у него был кувшин с водой, которую он лил на лицо Вовику, приводя его в чувство. Протянув руку, чтобы проверить, цел ли его собственный лоб, Вовик взвыл от боли. Голова его была тщательно забинтована.