Валерий Моисеев - Каменный улей

– Будем считать, что ты легко отделался, – сообщил он и тут же поинтересовался, – Кстати, а с чего это ты так здорово навернулся?

– Мне и самому это очень любопытно! – проворчал Вовик.

К их поискам присоединился стражник и вскоре они обнаружили два деревянных шеста, длинной в рост взрослого мужчины. Кому, и с какой целью, понадобилось бросить их поперек улицы? Создалось впечатление, что их положили там специально для того, чтобы остановить преследователей и не дать им возможности схватить Мозгоклюя.

– Я знаю, что это за жерди!– неожиданно расхохотался стражник. – Это обычные ярморочные ходули! На таких выступают шуты и акробаты, веселя публику на ярмарках.

Вовик не был силен в этом вопросе, поэтому посмотрел на Кранца. Тот, нагнувшись, поднял один из шестов и некоторое время внимательно его рассматривал.

– Действительно, ходули, как же я сразу не догадался! – он звонко хлопнул себя ладонью по лбу. – Старый дурак! Меня все это время водили за нос, словно глупого школяра!

В это время послышался металлический лязг доспехов и на улочке появились вернувшиеся из погони латники. По их разочарованному виду было нетрудно догадаться, что попытка изловить Мозгоклюя закончилась полной неудачей.

Тем не менее, Кранц все же поинтересовался:

– Ну, что поймали?

– Нет, ушел гад! – расстроено покачал головой один из них.

– В этом нет нашей вины – он бегает быстро, словно ошпаренная собака! – добавил второй – Вдобавок ко всему, из таверны неожиданно вывалилась пьяная толпа и преградила нам дорогу. Пока мы с ними разбирались, нашего бегуна и след простыл.

– А кто там гулял? – поинтересовался Кранц.

– Рыцари чистоплюи, будь они все неладны! – рассерженно сплюнул себе под ноги латник.

Третий стражник, молча, швырнул к ногам Кранца большой черный ком. При ближайшем рассмотрении это оказалось огромным длинным балахоном.

Стражник хмуро добавил:

– Вот это, он обронил, когда убегал! Сдается мне, что это был обычный человек. Очень чудно наряженный, но, тем не менее, все же человек!

Вовик удивленно присвистнул:

– Это надо же – человек на ходулях, одетый в балахон и маску Мозгоклюя! И кому только могла придти в голову такая больная фантазия?

– Тем, кто помешал нашим друзьям поймать этого самозванца, прикинувшись подгулявшей толпой. Но причастность к этому делу Ордена доказать будет невозможно, ибо, эта улика непрямая, а косвенная, – вполголоса ответил ему Кранц, после чего, громко добавил, – Возвращаемся назад, нужно осмотреть тело!

Осмотр дал неожиданный результат. Убитая женщина, бывшая весьма привлекательной наружности, имела характерную для жертв Мозгоклюя дыру в центре лба. Но мозг был удален не полностью. Более того, неподалеку от тела, Вовик обнаружил странный инструмент. Это был длинный кусок жесткой проволоки, формой своей напоминавший игрушечную печную кочергу.

Кранц взяв проволоку, чрезвычайно внимательно осмотрел ее. Изогнутый конец проволоки был испачкан в какой-то жирной на ощупь субстанции. Кранц задумчиво отложил непонятный инструмент в сторону, после чего склонился над телом. Знаком он велел Вовику помочь ему. Вдвоем они перевернули тело несчастной женщины вниз лицом. Практически, сразу же из страшного отверстия в ее лбу полилась жирная жидкость рыжего цвета.

– Ну, теперь мы знаем, как наш поддельный Мозгоклюй воровал мозг у своих жертв, – задумчиво проговорил Крнац, поднимая с земли кусок изогнутой проволоки. – Этой штуковиной он перемешивал содержимое черепа, превращая мозг жертвы в кисель, после чего легко извлекал его оттуда, через отверстие.

– Выливал, словно из кувшина? – недоверчиво покосился на него Вовик.

– Вряд ли! Лично я, для этой цели приспособил бы обычную спринцовку, – обезоруживающе улыбнулся Кранц.

Герцог Нурс, внимательно выслушав доклад Кранца, о ночном происшествии, смерил его с ног до головы презрительным взглядом.

– Это все просто замечтельно, но, ответь мне, почему этот негодяй до сих пор не пойман? Тем более что, как выяснилось, он вовсе не мифическое чудовище из сказок, а обычный человек из плоти и крови! – Нурс выждал паузу, надеясь, что проштрафившийся лекарь будет оправдываться.

Но мудрый Кранц продолжал хранить молчание, демонстрируя подавленность и вселенскую скорбь.

Герцог тяжело вздохнул и продолжил распекать нерадивого охотника за ночными чудовищами:

– Кранц, если бы ты проявил чуть больше расторопности и сноровки, то этот лжемозгоклюй, или как там его? Был бы у нас в руках! И уж поверь на слово, мои заплечных дел мастера сумели бы быстро развязать ему язык. Этот гаденыш рассказал бы нам все что знает. И вот тогда у меня были бы неопровержимые улики против этого гребаного чистоплюйского Ордена! А после этого, я раздавил бы их словно тараканов, и, при этом, никто бы даже не пикнул! Ни у кого, из их многочисленных родовитых пособников, не хватило бы духу поднять голос в их защиту!

Нурс снова выдержал паузу, в тщетной надежде, что Кранц даст ему повод разразиться потоками площадной брани, но тот лишь пристыжено молчал, стыдливо потупив глаза.

– Ты, что язык проглотил? – заорал, наконец, Нурс выведенный из себя продолжительным молчанием Кранца. – Я что и дальше буду развлекать тебя, словно шут, своими идиотскими вопросами, в то время как ты с достоинством будешь хранить глубокомысленное молчание?

– Ваша Светлость, мне очень стыдно, оттого я и молчу, – промолвил Кранц, несмело подняв глаза на герцога. – Мне нечего сказать в свое оправдание.

Герцог бросил хмурый взгляд на лекаря и, заметно сбавив тон, произнес:

– И нечего корчить из себя оскорбленную невинность! Ты умудрился наступить на все грабли, какие только смог найти в округе!

После этих слов Нурс приблизился и неловко приобнял Кранца за плечо.

Уперевшись своим лбом в его голову он страдальческим голосом прошептал:

– Лекарь, мне нужен этот гаденыш, что прикидывается Мозгоклюем! Так сильно нужен, что ты даже и представить себе не можешь! Я верю, что ты делаешь все правильно, но если в ближайшее время ты не изловишь мне этого подлеца, я отрублю голову тебе и твоему мальчонке. Ты понял меня, старик!

– Да, ваша светлость, – бесстрастно ответил Кранц.

– Вот и хорошо! – с этими словами Нурс оттолкнул от себя Кранца и, не глядя в его сторону, громко произнес, – Иди, и без добычи не смей возвращаться! Даю тебе сроку – два дня!

Выйдя из герцогского дворца, Кранц неторопливо брел по пыльной улице. На все про все, Нурс положил ему ровно два дня. Кранц не винил герцога, и даже не был на него в претензии. Он прекрасно понимал, что Орден, не мытьем так катаньем, пытается расшатать герцогский трон под Нурсом. Скорее всего, и доисторическое чудовище – Мозгоклюй, был нужен им лишь для того, чтобы посеять страх и ужас в землях Нурса.