Наталья Якобсон - Лебедь и дракон

-- Я что-нибудь придумаю, - пообещал он. - Я уверен, что заклятие можно снять. Оно растворится как дым, и ты даже не вспомнишь о тех минутах, которые провела в облике лебедя.

Слова прозвучали не очень убедительно, и все-таки Роза надеялась на его удивительные способности. Если он что-то пообещал, то обязательно выполнит это, в отличие от людей, которым свойственно бросать на ветер клятвы и обещания.

Она все еще не могла поверить, что теперь у нее есть крылья. Правда, с такими крыльями далеко не улетишь. Роза попыталась ими взмахнуть, но они были так тяжелы и почти неподвижны. Они скорее напоминали карнавальное украшение, чем на средство для полета.

Мрачная ночь за окнами навевала самые грустные мысли. Если бы хоть одна звезда вспыхнула на небосводе и озарила долину, но звезд не было видно. Роза вошла в свою спальню, упала на кровать и уткнулась лицом в кружевную подушку. Пушистые крылья заменяли покрывало. Зеркало на стене отражало засыпающую принцессу, которая когда-то была простой смертной, а теперь становилась неотразимым колдовским твореньем, осененным своими крыльями.

Ночью громко тикали часы, изумрудные летучие мыши с писком проносились по коридорам замка, слышался бой курантов. Все звуки сливались в одну долгую увертюру перед началом загадочного представления.

Когда Роза проснулась, в комнату через окно пробивались первые лучи рассвета. Она взглянула в зеркало. Собственное отражение показалось ей бледным и призрачным, лишь крылья стали еще темнее, чем прошлым вечером.

Самой себе она теперь напоминала лебедя, отбившегося от стаи и заточенного в волшебном замке. Нет! Нельзя забывать, что она королевская дочь, а не птица. Роза поднялась с постели, взяла со стола гребешок и стала расчесывать волосы.

Длинные пряди, рассыпавшиеся у нее по плечам, стали мягкими, как пух почти невесомыми. Однажды испытанные ощущения вернулись опять. Сердце пронзила боль. Роза выронила из руки гребешок. и он со звоном ударился о пол. Прошло несколько мгновений, яркий солнечный луч скользнул в окно, но девушки в комнате уже не было. Только черный лебедь, хлопая крыльями, кружил над ковром.

Птица подлетела к окну и начала скрести коготками о стекло. Напрасно, створка была закрыта. Из душного помещения не выбраться, а так хочется оказаться на воле.

Вдруг дверь скрипнула и приоткрылась. На пороге появилась Виолетта.

-- Моя госпожа! - позвала она тоненьким, мелодичным голоском. - Где вы?

Виолетта прошла в центр спальни и только теперь заметила грациозную и опасную птицу. Пискнув от страха, Виолетта поспешила спрятаться под тумбочкой.

Лебедь выпорхнул в дверь и устремился к башням. Оттуда легче выбраться на свежий морозный воздух. Увы, такова природа новорожденной птицы, она должна летать на свободе, еще не задумываясь о своей безопасности.

Выбравшись из замка, лебедь устремился к черневшему за долиной лесу. Оттуда доносился запах хвойных деревьев, слышалось, как белки хрустят орехами. Затрубил охотничий рожок. Звук был таким далеким и незнакомым. Может, просто показалось, откуда здесь взяться охотникам.

Новый, захватывающий пейзаж был несравним ни с чем. Сказочный лес лежал внизу, как в расщелине, даже верхушки сосен не могли достичь высоты полета. Спящая подо льдом река, запорошенные снегом лесные тропинки - все лежало, как на ладони. Надо было лишь поминутно взмахивать крыльями, чтобы держаться на расстоянии от земли.

Из леса послышались звуки. Среди них можно было различить стук оленьих копыт и щебет птиц. Ловкая, рыжая белка перепрыгнула с одного дерева на другое и нырнула в свое дупло.

Чужаков в лесу не было. Только звери и птицы вели привычную жизнь в заповедных владениях. Это жестокие феодалы наполняют свои угодья гончими и охотниками, а на земле за волшебной чертой жители леса могут ничего не бояться. Утешив себя этой мыслью, лебедь начал снижаться, чтобы рассмотреть вблизи верхушки пышных елей и покружить над тропой. Река тоже манила его к себе. Под коркой льда слышался мирный плеск холодной воды.

Небо затянулось серыми облаками. Подул легкий ветерок, и еловые иглы посыпались на лед, как зеленый фейерверк. Хрустнула сухая ветка, будто кто-то наступил на нее. Вряд ли это был случайный путник, скорее всего олень или спрыгнувшая на землю белка. Откуда здесь взяться человеку, ни один путешественник не сможет войти в лес без особого на то позволения.

В морозном воздухе витал едва уловимый аромат сосны. Как ни странно к нему примешивался давно знакомый запах пороха. Взметнулись полы чьей-то накидки. Значит кто-то прячется за деревьями.

Лебедь пролетел совсем низко над тропинкой. Из-за деревьев никто не наблюдал за птицей, и тем не менее, в чаще слышались быстрые шаги.

Дорожка сужалась. Лететь меж еловых ветвей становилось все труднее. Собрав остатки сил, птица взмыла ввысь и направилась обратно. Впереди показалась замерзшая река. Лебедь устремился к ней и в этот миг со стороны леса раздался выстрел. Шальная пуля просвистела рядом с лебединым крылом, но не задела его.

Стоило лишь немного повернуть голову, чтобы увидеть ствол карабина, выглядывавший из-за ветвей. Значит, это не охотник. Охотник взял бы с собой ружье. Лебедь усиленно захлопал крыльями, чтобы отлететь на безопасное расстояние. Второй выстрел прозвучал за спиной и на этот раз боль обожгла крыло, разлилась волной по телу. Птица не могла больше держаться на лету и стала медленно падать. Сверкающий снег ковром расстелился перед ней, жадно впитав капельку крови, похожую на алый рубин.

Странная фигура в накидке выскочила из-за деревьев, но дикий рев раздавшейся в небесах не позволил ей двинуться дальше опушки леса. С Золотым Владыкой шутки опасны. Злое дело сделано, пора замести следы и исчезнуть.

Случайному наблюдателю могло показаться странным, что благородный господин разгуливает в одиночку по зимнему лесу, даже не накинув плаща. А на этот раз красивый, изысканно одетый кавалер озирался по сторонам так, будто искал утерянный клад или даму, очаровавшую его на балу и убежавшую в чащу. Но Эдвину было все равно. Соберись сейчас хоть целая толпа глазеть на него, он бы не обратил на нее внимания. Да, к тому же в лесу обитали лишь его слуги. Крошечный бельчонок, прыгая и испуганно попискивая всю дорогу, указал ему место, где на снегу лежала раненая птица.

Эдвин положил обессиленного лебедя себе за пазуху.

-- Успокойся, Роза, - шепнул он. - Я вылечу тебя.

Если бы случайный прохожий видел, как златовласый юноша, очевидно дворянин, прижимает к груди дикую птицу, то это сцена показалось бы слишком необычной. Но здесь случайных прохожих быть не могло. На этой тропе мог появиться лишь тот, кого привела сюда судьба или нечеловеческое коварство.