Шеннон Хейл - Речные тайны

— Пергамент, — прошептала она.

Ее дыхание щекотало ему лицо, но он старался не ерзать. Она пахла приятно, похоже на солонину, и Рейзо боялся пошевелиться, чтобы она никуда не делась.

— А что на пергаменте?

Он все еще крепко прижимал руки к бокам. Может, положить ладони ей на талию, или на спину, или куда-нибудь еще?

— Не знаю, но, когда я зашла в покои леди Дэши, она убрала его с эдакой подозрительной спешкой, а поскольку ты давеча о ней расспрашивал, я с утра прихватила его для тебя. И хочу за это всего лишь…

— Ты стащила пергамент из комнаты Дэши? — выпалил Рейзо и вскочил, опрокинув Пелу навзничь. — Прости, — спохватился он и склонился к ней, чтобы помочь встать. — Н-да, неловко вышло.

Пела потянулась к его руке, но Рейзо-то пытался поднять ее на ноги, ухватив за плечи, и в результате девушка шлепнулась обратно на пол.

— Ничего страшного, я не ушиблась, — заверила она его, встав самостоятельно и отряхивая юбку.

Все ее лицо залил жаркий румянец.

Рейзо подобрал свернутый листок, должно быть выпавший из ее кармана.

— Это он?

Дверь распахнулась настежь, и в пекарню впорхнула стайка девушек с пустыми подносами. Пела и Рейзо виновато отскочили друг от друга на пару шагов, и он заткнул пергамент за пояс штанов.

— Привет, Рейзо.

— Добрый вечер, Рейзо.

Веснушчатая девушка зашла, весело смеясь.

— А кому-нибудь еще Виктар, сын лорда Рогиса, предлагал за ужином руку и сердце — или только мне?

— Лучше держись от него подальше! — посоветовала ей подружка. — Ведет себя так, будто готов всю тебя усыпать янтарем, но ходят слухи, что они с его богатеньким папашей даже не разговаривают…

Рейзо поздоровался со всеми девушками и чмокнул в щечку старшую повариху, сказав, что она трудится слишком усердно и лучше бы доверила подручным доделывать сегодняшнюю работу, а сама пошла бы и сделала себе ванночку для ног. Когда он уходил, Пела выскользнула за дверь следом и прижалась к его спине, приблизив губы к самому его уху. Он ощущал прикосновение некоторых приятных частей ее тела.

— Если не вернешь это на место прежде, чем леди Дэша заметит, я поплачусь собственной шкурой, — прошептала она. — Дверь ее покоев не заперта. Читай быстрее, а потом засунь пергамент обратно ей под лампу. Сегодня она к себе не вернется, так что ты сможешь немножко осмотреться, если надо.

Рейзо кивнул и ушел, но она еще успела хлопнуть его по ягодице.

Мысли о Пеле рыскали следом за ним по темному коридору, расползались по его коже, извиваясь так, что волоски у него на руках встали дыбом. Она была хорошенькой девушкой. И, ну… она вообще была девушкой. После истории с Беттин он ни о ком особенно не задумывался.

В сгустившихся сумерках Рейзо расхаживал взад и вперед перед темной комнатой Тейлона, щелчком бросая камешки так, чтобы они стучали о дверь. С каждым мгновением его тревога стягивалась туже, словно крученая веревка. Если он попадется с пергаментом, украденным из покоев леди Дэши, это не слишком-то сгладит политическое напряжение.

Где-то через час вернулся капитан, от которого попахивало солоноватым рыбным запахом тирианской пищи.

— Наконец-то, — буркнул Рейзо. — Если у вас были какие-нибудь сомнения в моей преданности Байерну и миру, знайте, что я пропустил ужин, чтобы вас дождаться.

— Никаких сомнений и не было.

Тейлон провел его в комнату и зажег лампу.

— Найдено в покоях леди Дэши, и мне нужно вернуть это на место поскорее, но я не умею читать.

Тейлон просмотрел листок:

— Выглядит как заметки, сделанные при чтении нескольких книг. Она цитирует ряд источников, упоминающих об огненных ведьмах.

— Ох ты.

— Именно, — подтвердил капитан и, нахмурившись, вчитался внимательнее. — Похоже, ее интересуют мастера огня из Ясида — люди, умеющие работать одновременно с огнем и водой. Внизу стоит приписка, дважды подчеркнутая, где говорится: «Очевидно, живут и здравствуют до конца дней своих».

— По-вашему, Дэша…

Тейлон покачал головой:

— После промашки с Энной мы не станем опять строить предположения без надежных доказательств.

И Рейзо отправился искать доказательства. Он торопливо пробежал по черному ходу, вливающемуся в освещенный лампами главный коридор дворца. Мимо прошла уборщица, и Рейзо едва успел нырнуть в боковой отнорок, порадовавшись царящей там темноте. Красться по дворцу оказалось куда более увлекательным занятием, чем охота на белок. От страха, что его поймают, кровь быстрее бежала по жилам, а пульс грохотал в ушах.

Однажды он уже ходил следом за Дэшей и помнил, где находится вход в ее покои. Рейзо постучал, заглянул внутрь, а затем быстро зашел и притворил за собой дверь, тихонько, словно скользнув перышком о перышко. Он улыбнулся собственной ловкости, гордо надулся и тут же врезался в кресло, которое, опрокинувшись, громко бухнуло о стену.

«Вот олух».

Рейзо бросил важничать и дальше двигался с преувеличенной осторожностью. В этом тоже крылось определенное удовольствие.

Три больших окна выходили на центральный внутренний двор, и в помещение вползал бледный лунный свет, оправляющий в серебро стулья и столы. Рейзо не знал, что именно он ищет, хотя одежда со следами копоти могла бы оказаться удобным свидетельством вины.

Он засунул пергамент под стоящую на столе лампу. Разнообразные бутылочки, баночки и деревянные шкатулочки были выстроены аккуратными рядками. Рейзо заглянул в несколько из них: пудра, листочки мяты для жевания, желтый крем без запаха. Встряхнул серебряную трубочку, услышал приглушенный плеск и поднес к носу крышечку. Аромат мандариновых цветков поддразнил его смутным намеком на близость. О чем же это он напомнил? Рейзо прикрыл глаза, и запах увлек его в воспоминание об океане: под ногами неровность песка, убаюкивающий шелест волн и стоящая рядом Дэша.

Он порылся в гардеробе — ни подпалин, ни запаха дыма. Так что он пожал плечами, обращаясь к луне, выскользнул в коридор и ненадолго замер у двери, задумавшись, что же делать дальше.

— Древесная крыса!

Рейзо отскочил по меньшей мере на пару шагов и врезался спиной в стену. Его сердце так отчаянно колотилось о ребра, что казалось, на нем останутся синяки.

— Дэша… леди Дэша… я…

— Ох, а что случилось с твоим носом?

— Ничего, — заверил ее Рейзо и шмыгнул упомянутым носом. — Ой. В смысле, он сломался. Несчастный случай.

— Соболезную. Ты сейчас меня искал?

Он кивнул, не вполне готовый расстаться с поддержкой стены.

— Да, э-э… как твои дела?

Дэша улыбнулась, наморщив носик. И почему от одной этой гримаски он чувствовал себя столь же беспомощным, как если бы двое старших братьев уселись ему на грудь или Пела оседлала колени?