Мария Версон - Южная Грань

"Что это было, старик?"

"Это то, чему ты однажды научишься, но сейчас речь не об этом. Ты увидел своего старого наставника?"

"Я смогу видеть весь мир? И даже тех, кто лишен духа? И животных?.."

"Сейчас ты должен догнать Тео! Марш!"

Со своими духами лучше не спорить - себе дороже, но еще лучше вообще не уметь с ними разговаривать, но Амит умел, а поэтому послушно двинулся в сторону уже знакомых ему раскопок, где мгновение назад сиял дух Тео.

В Амите проснулся некий азарт и увлеченность, с которой он в возрасте лет пяти изучал историю под руководством матери и несчастных студентов, которым она тогда преподавала. Потом, уже в Монтере, он изучал алхимию и простейшие из ударов, какими может владеть монах. И этот азарт, правда, уже в совсем другом ключе, вновь проснулся в нем: ему хотелось узнать, что за дух у его учителя - у Тео. Было безмерно интересно, мальчик ли это или девушка, ворчливый старец или, может, бабка со скрипучим голосом; узнать как зовут это чудо и как оно терпит нрав своего нередко пьющего, слегка обленившегося, немного чудаковатого мастера-монаха, который иногда пренебрегает тренировками ради возни с травами, порошками и книжками.

Амит сбежал вниз по кривой песчаной лестнице, уходящей глубже чем раньше, и увидел некий лаз, даже скорее трещину, бывшую значительно шире и выше той тонкой трубы, по которой ему пришлось лезть в прошлый раз.

Вокруг лаза выросли установки, невысокие подъемные краны, механические тележки и несколько возов с широкими и тонкими металлическими трубами - это значило, что инженеры и специалисты из Ораны уже приехали, и они готовы провести воду из хранилища в город. Браво!

Рядом с одним из кранов стоял патруль. Амит им искренне сочувствовал - даже ночью в городе царила невыносимая жара, а несчастным стражам города приходилось надевать полное обмундирование и вариться в собственном поту.

Завидев идущего к ним монаха, ребята, а их было трое, ровесники Амиту, встрепенулись, но не удивились. Они, переглянувшись, сделали пару шагов навстречу и остановились:

- А!.. - Воскликнул один из них. - Ещё один... Да вы же монтерец!

Амит едва удержался от того, чтобы хлопнуть себя по лбу.

- Да, и я тороплюсь - мне нужно догнать человека, который вошел внутрь до меня.

- Ничего не знаю, мы никого не пропускаем внутрь - там хранится самое ценное сокровище этого города - вода. Нико... - Страж начал размахивать руками, но медиум ухмыльнулся и сузил глаза:

- Не надо мне врать. Звон монет в карманах выдает вашу компанию с головой. А я знаю, что Тео не умеет экономить.

- Он же сказал, что не понимает, о чем вы говорите. - Влез в разговор ещё один стражник - повыше, пошире, с тембром пониже, одетый в самый помятый, из трех представленных, доспех. Он встал перед Амитом, выпрямился, так что его голова оказалась сильно выше медиума, и хрустнул шеей. - Понятно?

- Ребят, вы новенькие? Вас из Эсфити прислали? Или из Ораны?

- Вам-то какое дело, господин монах? У нас приказ - никого внутрь не пускать, но пара ринельских монет...

Уже войдя внутрь, Амит подумал о том, что можно было им и заплатить, поскольку рука, а точнее - костяшки, заныли зверски. Может, Стижиан был прав, говоря о том, что Амит распустился и пора бы заняться восстановлением формы - стены, там, проламывать, и все такое, но чувствовать себя некомфортно после трех ударов по мягкому металлу, пусть под ним и была чья-то плоть, - это глупо, обидно и непростительно. А ведь были времена!

След духа мастера Тео, хоть Амит пока его и не видел, чувствовался отлично и не ушел далеко вперед. Монах прокрадывался сквозь валы и шестеренки, цепи, тонкие металлические провода или трубки - все они свисали тут и там, словно бумажный серпантин с крыш домов после большого праздника. Амит шел по темным сырым помещениям, где пол покрывал тонкий слой воды, раздавался звон падающих капель, хоть за шарканьем ботинок этого и слышно не было. И вот, преодолев одной Богине известно сколько метров полосы с поржавевшими препятствиями, с два десятка больших и малых помещений, похожих на настоящие цеха, Амит услышал в голове голос:

"Я знаю это место. Но не помню".

Фузу. Старик. Больше добавить нечего.

Послышался шум водопада - не маленького и тихого, а широкого и могучего, словно завершающего бег реки с сильным течением. Идя на звук, медиум вышел на балкончик, залитый голубым сиянием:

- Красота то какая! - Ахнул он, сощурившись, и положил ладони на перила.

Это действительно был водопад, через который лилась прозрачная, чистая, но отдающая голубоватым светом вода. Она лилась вниз, в бесконечный подземный колодец, который обнимала винтовая лестница без ступеней, шедшая на несколько этажей вниз.

Амит цокнул языком и снова сощурился, когда на тыльную строну его правой ладони упало несколько действительно голубых, словно бы перламутровых, капель воды. Прикоснувшись к его коже, они блеснули и обесцветились:

"И что это было?"

"Мне за тебя стыдно, дурень. Нашкодил, и не помнишь этого?"

- Я нашкодил? - Вслух удивился монах, прежде чем вспомнить своё первое путешествие по этим якобы руинам, которые в действительности больше походили на водонапорную станцию или что-то ещё. Амит вспомнил, как два с лишним месяца назад в его руке треснул и испарился кристалл риджи, и последняя содержавшаяся в нем капля энергии попала в искусственное подземное озеро...

Думать о том, что тот кристалл был чем-то из ряда вон выходящим, у Амита не было сил, он лишь восхитился масштабом своей козни, обрадовавшись тому, что воду, несмотря на её насыщенность энергией риджи, признали пригодной для потребления.

Рискуя свалиться, медиум разбежался и запрыгнул на перила. Проскользнув по ним несколько метров, он спрыгнул и стал спускаться вниз, но уже по-человечески. След духа Тео все ещё витал рядом, так что Амит, уверенный в правильности выбранного им пути, смело шел вниз.

Действительно: единственная дверь, на которую можно было наткнуться спускаясь по этой лестнице, оказалась взломанной, причем взломанной недавно - это было видно издалека и невооруженным глазом. Медиум слишком сильно отстал, чтобы слышать шаги наставника, но он услышал нечто другое, чего раньше, а он долго жил в Кор-Неиле и уже бывал здесь, не было: негатив. Тот тоненькой струйкой, словно неприятный запах, лился откуда-то, и, очевидно, прежде его скрывала ныне взломанная дверь.

Амит сморщился, словно негатив как-то беспокоил его нос, и слегка, в пол ладони, приоткрыл дверь: ему показалось, будто в лицо ударил сильный порыв ветра, но ни один волос не шевельнулся на его голове. Магия, это все магия. Шаг за шагом, медиум шел по полутемному коридору, освещенному только лишь голубым блеском воды, и одой Богине известно, сколько времени он по нему шел. Может час, может два, и наступил момент, когда он усомнился в правильности выбранного пути, но след Тео был ясен и четок, так что мысль об ошибке была отброшена.