Юлия ВАРИУН - ВСЕ БЕДЫ ОТ ЖЕНЩИН, или Приключения Странника[СИ]

Я весело подмигнул сестрёнке и щёлкнул пальцами, вызывая сноп искр. Этот немудреный фокус вызвал восхищенный визг ребенка. Пэни хлопала и веселилась, каждой вспышке магии. Разноцветные маленькие взрывы сменялись настоящим снегопадом в миниатюре, а потом на раскрытой ладошке сестры появился мыльный пузырь, который рос и рос, пока не лопнул, рассыпавшись множеством маленьких пузырей, в облаке которых, сестра весело кружилась, ловя и лопая их.

Слишком резко сменилась обстановка, я не успел сориентироваться в пространстве. Когда резко исчезла сестра в облаке пузырей, и загремело чужеродное заклинание, приближаясь на меня всё такого же юного, огненным вихрем, я на уровне инстинкта выставил вперед себя щиты, которые не могли помочь. Потому что я опять видел всё со стороны и не мог участвовать в происходящем. А тем временем, юный я, боролся со стихийным заклятием, явно превышающим тогдашний мой уровень. Мне было больно смотреть на собственные муки, словно заново ощущать жар палящего заклятия на своей шкуре, боль во всём теле и запах паленой плоти…

Я вспомнил тот случай. Тогда мне не повезло нарваться на охотника на магов. Я не мог сопротивляться силе и количеству артефактов, навешанных на охотнике. И я не помню, как всё кончилось. Только помню, что пробуждение моё было тяжелым и болезненным. Может сейчас и узнаю, как окончилась та встреча?

И в самом деле, картинка не спешила меняться, показывая всё того же юнца борющегося с огнём, а если точнее, горящего заживо. Когда я уже, казалось, должен был умереть, резко спало пламя и меня накрыло тонкая вуаль успокоительного заклинания. Юнец был без сознания, а так же без волос и с сильно обожженной кожей, в обгоревших лохмотьях.

Рядом с телом соткался их осенних листьев мой наставник. Он с болью посмотрел на остатки меня и недовольно стукнул посохом, вызвав настоящий ураганный ветер в лесной чащобе. Ветер гневно заревел и умчался прочь, но совсем ненадолго. Буквально, через минуту, неподалеку раздался приглушенный крик и ветер снова шумя на всю округу вернулся к наставнику. Да не один. Крепко спеленатого охотника за колдунами держал ветер в цепи осенних листьев. И казалось бы, что за оковы? Да вот не порвать их, ни магией, ни руками.

Мой наставник учил меня смирять гнев, и держать себя в руках, чтобы не случилось. Держать голову холодной. Сейчас я видел в его глазах гнев. Видел это и плененный охотник. Гнев и приговор. Я еще успел увидеть, как на навершие посоха разгорается заклинание. И резко сменилась картинка. Поплыла реальность и выкинула моё сознание совсем в другое место.

Вечный Лес. Такой огромный и великий. Сколько мне здесь? Не больше двадцати наверное. Я брёл по лесу, шумно ступая по земле. Под моими ногами шумел потревоженный лес. Он не привык к такому отношению. Трещали сухие ветки под ногами, эхо шагов разносилось далёко вперед меня, а если вдруг тут все глухие, как для подстраховки, я еще и освещал впереди себя дорогу ярким светлячком, который разве что слепой да ленивый не заметит.

В довершении картины, я периодически выкрикивал имя сестры, которую тут искал.

Да, я вспомнил и этот случай. Пенелопа сбежала, когда отец объявил, что отдаёт ее за восточного соседа герцога Анвара Рэйсмонда. И ни куда-нибудь, а в Вечный Лес побежала! Искать защиты у ведьмы. Глупая! Тут не факт, что она доживет до встречи с этой самой ведьмой.

Я тогда долго искал эту непутёвую. А когда нашел…

Единственное, на что мне хватило ума – найти ту самую ведьму. Потому, что те остатки от сестры, что я нашел, отцу отдать было не с руки, да и не женят у нас посмертно.

Каргана оказалась весьма любезна и приняла мою просьбу о помощи, но на своих условиях…

Словно в подтверждение моих воспоминаний, картинка перенеслась к ветхой избушке старой ведьмы, куда я и вломился незвано, с ноги открыв дверь, с полумёртвой сестрой на руках. Хотя ведьма и ждала моего появления, она представляла себе нашу встречу менее навязчиво с моей стороны.

Каргана, как раз изволила ужинать, и наше прибытие заставило ее подавиться от неожиданности. Женщина неестественно выпучила глаза и зашлась кашлем. Мне было не до того. Я только успел так же ногой захлопнуть дверь и прижаться к ней спиной. Дверь немедленно содрогнулась от удара снаружи, но устояла. А с улицы донесся недовольный рык проклятых тварей.

Ведьма как раз успела прокашляться, запить чем-то непонятным из серебряной кружки и более-менее взять себя в руки.

— Амаллир! – Она гневно свела к переносице брови и с упрёком уставилась на меня.

Хотя у ведьмы и было неизвестно, сколько веков за хрупкими плечами, выглядела она лет на сорок не больше. И мы уже давно старые знакомцы с этой женщиной, хотя до интима так и не дошло.

Тяжелая каштановая коса с редкой проседью, переброшенная через хрупкое плечико, тонкие губы, мелкие зубки, синие глаза и угловатые скулы. Каргана не была красавицей, но и отвращение не вызывала. Мелкие морщинки вокруг глаз, говорят об улыбчивости женщины. И тем не менее о Каргане ходят самые мерзкие слухи. Ее колдовство никогда не было добрым или хотя бы разрешенным.

— Ты опять навёл шороху в лесу. – Ведьма выглянула в окно и негодующе закачала головой, – и ты опять напугал моих питомцев…

— Каргана, они чуть не съели меня!

— Тобой и подавиться не мудрено, скажу им обходить тебя стороной, – фыркнула ведьма, – что там у тебя за мясо на руках?

Я зло скрипнул зубами, укладывая сестру без признаков жизни на единственную кровать здесь. Глаза застилал гнев и страх за Пэни. Я разгневанно сверкнул глазами на Каргану, собираясь выбивать из нее спасение сестры любыми способами и готовый платить любую цену…. Как ученик архимага, ученик сильного некроманта, я знал, что любое сильное колдовство имеет свою цену. Зачастую – страшную цену…

Картинка снова поплыла и я очнулся уже у стен отцовского замка. Здесь же был и второй я вместе с Пэни.

— Ты не должен возвращаться к ней! – Плакала горе-принцесса, ударяя мне по груди кулачками. – Не должен! Мы спрячем тебя, мы расскажем всё отцу и…

— Ты ничего не скажешь отцу, – мягко произнёс я, гладя ее по спутанным волосам, – ты никому, ничего не скажешь о произошедшем!

Я накладывал заклинание на сестру без зазрения совести, она ничего никому не сможет рассказать обо мне, как бы она не пыталась.

— Отдай отцу, – я вложил в ее ручку свиток с сургучной печатью, – а это – тебе, сестрёнка, на долгую память. – Во второй кулачок я вложил ей свой перстень с гербовой печаткой крон – принца.

— Я не отпущу тебя, Амаллир! Что… что я буду делать с братьями? Они ведь погубят меня!

— У тебя есть защитник, – я говорил тихо и вкрадчиво, что бы каждое мое слово достигло цели, – ты выйдешь замуж за герцога, он не даст тебя в обиду.