Дж. Уилсон - Алиф-невидимка

Сбитый с толку, Алиф скользнул взглядом от мыльной пены на ковре на шейха и обратно. Он подумал, а не шпион ли этот старик и сможет ли мокрая щетка послужить ему оружием, когда он попытается сбежать.

— Не удивляйся моим словам. У тебя такой же угрюмый вид, как и у всех молодых людей, которых только что бросила девушка. Вот почему мужчины должны носить бороды — после отращивания и ухода на уныние просто не остается сил. К тому же борода добавляет благородства.

Алиф робко провел рукой по щетине на подбородке. Шейх Биляль усмехнулся, засучил рукава своего одеяния и смочил кисти рук маслом из небольшого пузырька.

— Освежишься лотосовым маслом? В жару очень помогает. Так я прав насчет девушки?

— Мне она казалась такой прекрасной, что я даже не замечал, что на ней много косметики, — пробормотал Алиф.

— Нисколько не сомневаюсь. Так что она сказала, что не выйдет за тебя? Недостаточно денег, квартирка тоже так себе, да и лицом ты не очень вышел. Жаль, что в тебе слишком много индийского. Девушки нынче такие несерьезные.

— Это все ее отец, — ответил Алиф. — Он заставляет ее выйти за другого. За кого-то, кто не любит ее, а хочет лишь использовать для усиления своей власти и влияния.

Лицо шейха вдруг сделалось серьезным.

— Хм-м. Вполне возможно… А может, и нет… Насколько мне известно, любимая дочь всегда может добиться своего в подобных делах.

— Я знаю, что Интисар не хочет за него замуж! — горячо воскликнул Алиф. — Она плакала, когда мы в последний раз виделись, просто рыдала…

— Ну хорошо, хорошо. — Шейх Биляль откинулся на спинку кресла. — Она помолвлена с другим, а с тобой разрывает все отношения. Что же ты думаешь делать дальше?

Алиф щелкнул пальцем по мыльному пузырьку. Когда его так жестко подставили, реакция на предательство Интисар казалась истеричной и ненужной. Зачем он только написал Тин Сари? Зачем он просто не стер ее номер из телефона и не удалил ее электронные письма? Тогда было бы куда проще держаться от нее подальше.

— Она сказала, что даже имени моего никогда не хочет видеть, — произнес он. — Поэтому-то я и написал программу, способную засечь ее вне зависимости от используемого компьютера или электронного адреса. Затем я так настроил операционку на блокировку, если система обнаружит ее, чтобы это выглядело, словно меня не существует.

— А потом государственные цензоры обнаружили эту программу, и на тебя началась охота.

— Ну, что-то в этом роде.

Алиф предпочел не упоминать другую причину вражды с Рукой.

— Да уж, намерения твои весьма благочестивы для человека, выглядящего закоренелым язычником. Немногие используют Интернет для столь высоких целей, как благоразумие и осторожность.

— Не такой уж я праведник, — ответил Алиф, бросив щетку в ведро с мыльной водой. — Я все еще мог видеть ее, ну, в смысле онлайн. У меня был доступ к ее машине.

— И это явилось твоим главным огрехом. Лишь женщинам дозволено видеть, оставаясь невидимыми; мужчины же должны действовать в открытую или не действовать вовсе.

— Вас тянет на метафизику. Может, мне хватит скрести? У меня колени болят.

Шейх Биляль внимательно посмотрел на мыльный след, тянущийся от его кабинета.

— Нет-нет. Тебе до двери осталась пара метров. Если ты соберешься с силами, то управишься за десять минут.

Алиф плеснул на пол воды и начал описывать щеткой круги над очередным следом.

— Да не дуйся ты так — глазом не успеешь моргнуть, как все закончишь. Расскажи-ка еще о своей работе. Когда я смогу отправить электронное письмо своему внуку в Бахрейн, лишь только подумав о нем?

— Подумав о нем? — переспросил Алиф с презрительной улыбкой. — Полагаю, что никогда. На очереди квантовые компьютеры, но я не думаю, что они смогут преобразовывать мысли в знаки.

— Квантовые? Аллах милосердный, я и не слышал о таких.

— Они станут использовать кубиты вместо… мм, это довольно сложно. Обычные компьютеры используют двоичный код для обработки информации и обмена ею, то есть единицы и нули. Квантовые компьютеры могут использовать комбинации единиц и нулей в неограниченном количестве состояний и, конечно, теоретически будут хранить куда более обширные массивы информации и выполнять задачи, которые не по силам обычным компьютерам.

— Состояний?

— Положений в пространстве и времени. Способов существования.

— Вот теперь тебя потянуло на метафизику. Позволь перефразировать сказанное тобой более близким мне языком. Говорят, что каждое слово в Коране имеет семь тысяч смысловых слоев, каждый из которых, хотя и кажущийся противоречивым и просто непостижимым, в равной степени существует во все времена безо всяких космологических противоречий. Это похоже на то, что ты имел в виду?

Удивленный Алиф прервал работу и взглянул на старика.

— Да, — ответил он. — Именно это я и хотел сказать. Я еще никогда не слышал, чтобы кто-то высказал подобное сравнение.

— Возможно, ты просто не хотел его услышать. Похоже, ты из тех молодых людей, кто манкирует своим религиозным образованием.

— Почему все твердят мне одно и то же? — Скорчив гримасу, Алиф снова окунул щетку в мыльную воду. — Вы, Викрам, Дина…

— Умоляю, никаких имен! — Шейх Биляль закрыл уши руками. — Если эти жирные идиоты из службы безопасности вернутся, я хочу, чтобы они застали меня в полном неведении. Они не постесняются поднести зажигалку к бороде старика, если решат, что подобным образом смогут заставить его говорить.

От страха у Алифа засосало под ложечкой. Он весь обмяк, к горлу подступила тошнота, и все оттого, что он не хотел становиться причиной потенциальной опасности для приютившего его старика.

— Извините, — пробормотал он.

— Не стоит. В глазах Аллаха все, чему суждено случиться, уже случилось. Не надо выглядеть таким виноватым.

— Я не знаю, как мне еще выглядеть.

Алиф нагнулся над очередным следом. Он приближался к огромным обитым медью дверям, откуда начиналась грязная дорожка его следов. Он вдруг ощутил тишину, царившую в мечети, которую камень и металл ограждали от суетного уличного шума. Тишина создавала в мечети атмосферу сочувствия и благожелательности, как будто ее стены могли говорить, но предпочитали слушать. Он вдруг вспомнил детство. Ему было лет шесть, и отец, тогда еще часто появлявшийся дома, решил, что сын достаточно подрос, чтобы брать его на пятничный намаз. Они приходили сюда, взявшись за руки, и молились в этом самом зале. И вполне возможно, что к верующим обращался тот же шейх Биляль, только тогда он был моложе. Алиф помнил только проникновенное «аминь», взлетавшее под сводчатую крышу. Вот тогда он был счастлив. Переполненный воспоминаниями, он отложил щетку и лег на бок, свернувшись калачиком. Щекой он чувствовал влажную поверхность ковра.