Макс Фрай - Вторая линия. Рассказы и истории разных лет

— И эти пропали, — раздраженно заметила Клара несколько минут спустя. — Что они там делают? Пьянствуют, запершись в кладовой, пока мы тут мерзнем?

— Пошли в дом, — предложила Майра. — Фейерверк, вроде, закончился.

И в этот момент небо словно бы раскололось пополам — такой оглушительный грохот сопровождал появление в небе гигантской бабочки, составленной из множества разноцветных огней. Какое-то время она трепыхалась, изменяя цвет и форму крыльев, но постепенно побледнела и с обреченным шипением рассыпалась, запорошив пурпурным пеплом далекий горизонт.

— Я не знаю и знать не хочу, для кого было то дурацкое сердце, — сухо сказала Клара. — Потому что для меня была вот эта бабочка. Теперь все более-менее понятно.

— Бабочка — для меня! — вмешалась одна из лисичек. — Потому что у меня есть карнавальный костюм бабочки, красные крылышки и шапочка с усиками. Для меня!

— Как скажешь, дорогая, — равнодушно согласилась Клара. — Пусть будет для тебя.

— Ты сердишься? — мягко спросила Майра. — И что тебе понятно? Бабочка — это плохо? Почему?

— У меня, видишь ли, фобия, — Клара перешла на шепот. — Ненавижу этих крылатых тварей, даже на картинке видеть не могу. И Бринкин прекрасно это знает.

Майра открыла было рот, чтобы сказать: «Наверное он просто хотел показать тебе, что все наши страхи столь же недолговечны, как эта бабочка — сверкнула, громыхнула и погасла, нет ее, и больше не будет», — но решила, что лучше промолчать. И пошла в дом.

Как и предполагала Клара, мужчины — Ларри и Джонатан — действительно были в кладовой. Но вместо того, чтобы пьянствовать, внимательно разглядывали дверь черного хода, ведущую в сад.

— Что-то случилось? — с порога спросила Майра.

— Мы не можем найти Джи Кея, — Джонатан развел руками. — Очень уж хорошо он спрятался.

— Или просто вышел из дома, — пожала плечами Клара. — Например, через эту дверь. Или из гостиной на веранду, а оттуда — в сад. Или из любого окна, он же лазает как обезьяна, вы не знали? Вариантов много.

— Конечно, ты права, — как-то чересчур поспешно согласился Ларри.

— Только одна проблема, — почти виновато вставил Джонатан. — Все окна заперты изнутри, мы уже смотрели. И дверь на веранду — тоже, на задвижку. И даже эта — на крючок. Не очень понятно, как он мог выйти.

— Ну хоть какая-то интрига, — вздохнула Клара. — Пойду, пожалуй, сварю кофе на всех. А девочкам — какао… Не нужно мне помогать, Майра. Прости, дорогая, я просто хочу собраться с мыслями, а для этого лучше побыть одной.

По гостиной с воплями носились маленькие лисички. Посреди этого хаоса восседал Артур с ноутбуком на коленях и такой довольной физиономией, что Майра на него почти рассердилась.

— Ты вообще в курсе, что твой отец пропал? — спросила она.

Артур улыбнулся еще шире.

— Пропал? Кто угодно, только не отец. Не такой он человек. Это все равно что сказать, будто луна пропала, заметив, что ее нет на небе. А она никуда не пропала, просто нам ее не видно, потому что новолуние, или затмение, или еще что-нибудь. Но луна-то при этом по-прежнему где-то есть и чувствует себя превосходно. А нам следует брать с нее пример. И не дергаться по пустякам.

— Так ты знаешь, где Джи Кей? — Майра перешла на заговорщический шепот.

— Понятия не имею. Но в чем я совершенно уверен, так это в том, что он в полном порядке.

— Пожалуй, ты прав, — подумав, согласилась Майра. — Я тоже не могу представить Джи Кея в беде. Кстати, девочки совершенно уверены, что он в Волшебной Стране, представляешь? Он им, оказывается, заливал, что туда собирается. И обещал послать весточку в виде синего дракона. И ведь прислал. Ты же видел тот фейерверк?

— А, ну так это, наверное, специально для них спектакль, — почти беззвучно сказал Артур. — Тогда он не объявится, пока вы не уедете домой. А завтра зайдет к вам в гости с подарками, расскажет девчонкам, как гостил у фей, так и будет, попомни мои слова, — и он снова уткнулся в компьютер.

Он, конечно же, все продумал заранее. Просторная куртка и спортивные штаны, грязные, как помыслы одинокого педофила, давным-давно лежали в кладовой, среди промасленной ветоши и прочего хлама, натащенного сюда несколькими поколениями садовников и шоферов. Все это мистер Бринкин быстро надел прямо поверх брюк и рубашки — лохмотья они и есть лохмотья, никто не ждет, что тряпье будет элегантно облегать фигуру. Не разуваясь, сунул ноги в огромные тряпичные бахилы на резиновой подошве, которые еще в прошлом году выменял на полбутылки виски у какого-то бродяги в придорожной закусочной, за пять, что ли, сотен миль от дома. Там же, в груде тряпья, отыскал дурацкую шапку с козырьком, способную изменить до неузнаваемости даже самое примечательное лицо. Критически оглядел свое отражение в дверном стекле, остался доволен и дружески ему подмигнул.

— Привет, Джингл-Ко, — сказал мистер Бринкин своему зазеркальному двойнику. — Как же я по тебе скучал!

— Хорош копаться, — ответил он себе высоким, ломким, почти мальчишеским голосом. — Пошли уже отсюда, пока не застукали.

Джингл-Ко открыл дверь черного хода, установил крючок в вертикальной позиции, вышел в сад и коротким, резким, многократно отрепетированным движением захлопнул дверь, одновременно с силой ударив ладонью по косяку. Стук слился с грохотом фейерверка. Крючок послушно упал в петлю. Джингл-Ко удовлетворенно кивнул и неторопливо направился к задней калитке. Дождя давно не было, так что наследить он не боялся, а в возможность появления полицейских с собаками не слишком верил. «Во всяком случае, не сегодня, — думал он. — И не завтра. С моей репутацией можно хоть на год исчезнуть, все будут думать, что это в порядке вещей. И, к тому же, такое облегчение!»

Когда он вышел за ограду, в небе над его головой как раз полыхал синим пламенем дракон, специально, за двойную плату заказанный у пиротехников, на радость лисичкам Ливингстон.

Теперь бывший мистер Джи Кей Бринкин выглядел как безобидный бродяга, слишком грязный, чтобы пробуждать милосердие, слишком жалкий, чтобы вызывать агрессию. И все же был предельно осторожен, выбирался из пригорода тщательно продуманным маршрутом, по самым темным закоулкам и чужим задворкам, прятался от немногочисленных прохожих за мусорными мешками и братски обнимался с огородными пугалами. При первой же возможности свернул с дороги в лес, и уже под утро добрался до сгоревшего чуть ли не полвека назад охотничьего домика, в уцелевшем погребе которого заблаговременно припрятал рюкзак с одеждой, спальный мешок, небольшой запас продовольствия и двести долларов мелкими купюрами. На дорогу этого должно было хватить с лихвой, а больше ничего и не требовалось. Даже черные английские сигареты с золотым ободком были теперь без надобности: в отличие от мистера Бринкина, Джингл-Ко не курил.