Александра Лисина - Игрок

— Я друзей не отдаю! Тем более что вы сказали, что вам нужны мертвяки!

— Живые слабее, — согласился красноглазый. — Но и они подойдут, если не останется выхода.

— Что значит, не останется… эй! А если я их не отдам, вы что, насильно возьмете?! — неожиданно осенило меня.

Но Тени слаженно шагнули обратно.

— Охрана хозяина — важнее жизни его спутников. Если хозяин не приказывает умереть, мы вынуждены искать пищу сами.

В сердцах я едва не гавкнула, чтобы в таком случае они сваливали в свою Тень и не смели трогать Мейра и Лина. Но в их глазах промелькнуло что-то странное, и я просто не смогла их убить этим приказом. Наверное, Лина вспомнила, когда он лапы до крови стер по моей глупости. Или его сегодняшние мучения… Вот и Тени… кто, скажите, виноват в том, что их вытащили из другого мира и посадили в этот браслет? Кто виноват, что прежний хозяин не удосужился их вовремя покормить? И кто будет виноват в том, что они, в итоге, поранят — а то и убьют — доверившихся мне друзей?

Я с тихим вздохом опустила руки и безнадежно спросила:

— А моя душа вам, случаем, не подойдет?

Тени остолбенели.

— Если вам нужна жизненная сила, то берите… вот, — я обреченно протянула им правую руку. — Пейте, сколько надо, только не трогайте никого.

— Нет! Мы… не можем! — непритворно отшатнулись призраки. — Ты — хозяйка!

— Да? — недобро прищурилась я. — А друзей моих жрать вы, значит, можете?!

— Друзья не важны, — растерянно пролепетал кто-то из них.

— Для кого как. Я, в конце концов, и приказать вам могу. Разве нет?

Красноглазый потрясенно моргнул.

— Можешь…

— Ну так и берите. Это приказ! — сурово велела я, заранее сжав зубы в ожидании боли.

Говорят, когда вампир впивается в свою жертву, это очень больно. Потом, правда, боль проходит, потому что они, как все кровососы, должны впрыскивать в жертву какой-то яд. Но я надеялась, что смогу пережить самый первый момент и не заору как резаная, хотя к боли, если честно, всегда относилась с опаской. Не боюсь ее, но… в общем, стараюсь избегать.

Поэтому, когда три Тени нерешительно приблизились, посверкивая в темноте сине-зелено-красными глазами, я по доброй воле отвернулась. Четвертого не увидела, потому что он совершенно сливался с темнотой, но это даже и к лучшему. Всегда предпочитала не смотреть, как медсестры втыкают в меня иголки. И старательно приговаривала про себя, что это, дескать, комарик кусает. Знаете, мамы так успокаивают своих деток. Прежде чем сделать болезненный укол.

Вот и я замерла, упорно повторяя про себя дурость о «комариках». Правда, он у меня не один, а целых четыре, и все голодные-е-е… нет, лучше думать о чем-нибудь другом. А то так жутко становится от этого ожидания, что аж ноги начинают подгибаться.

— Все… — внезапно прошелестело издалека. — Больше нельзя, иначе ты слишком ослабнешь.

— Как все?! — удивилась я, осторожно поворачиваясь и подспудно ожидая увидеть реки крови, льющейся из моих распоротых вен, щедро забрызганные стены, застывшие на чужих лицах зловещие багровые капельки, как это в подробностях показывают в кино. Но нет — Тени как стояли в десятке шагов от меня, так и застыли сейчас. А моя рука, как была белая и неподвижная, так и замерла в неуверенном жесте добровольного самопожертвования. Ни ран, ни крови, ни жутких укусов. Только с пальцев струились в их сторону четыре золотистых ручейка какой-то полупрозрачной субстанции и постепенно втягивались в мрачноватые фигуры.

— Достаточно, — очень неуверенно повторил красноглазый, и… черт возьми! Мне показалось, что он действительно потрясен моей глупостью! И смотрел с таким странным выражением, что я не поняла, чего в его взгляде было больше: изумления, недоверия или зарождающегося восхищения.

Ну, слава богу, ожили немного. Видать, здорово они оголодали, раз на людей перестали быть похожими. Вон и глаза заблестели ярче, и сами зашевелились. А то стояли не двигаясь, будто каждое движение отбирало у них силы… впрочем, может, и отбирало. Что я знаю о Тенях?

— Вам лучше? — сухо осведомилась я, чувствуя, как зародившаяся где-то глубоко внутри слабость стремительно набирает силу.

— Да, — все еще неверяще прошептал красноглазый.

— Больше не будете угрожать, что обескровите моих друзей?

— Нет. На какое-то время этого хватит.

— А потом? — с подозрением уточнила я, уже зная, каков будет ответ.

— Потом нам придется искать пищу снова.

Я устало потерла виски.

Проклятая слабость! Но уж лучше так, чем поутру я обнаружу возле себя медленно остывающие трупы. Памятуя о судьбе кахгара, вполне могу себе предположить, какую бойню способна устроить эта четверка, если по-настоящему вознамерится добывать себе пропитание. Нет уж. Лина им не отдам. И Мейра не подставлю. Лучше сама буду их кормить. Или Тварь какую пойду искать по чащобам, приманивая ее обещанием славно пообедать.

Я невольно представила, как стану это делать, и криво улыбнулась.

Ну и картинка будет, если я попрусь среди ночи в лес — днем-то Теням, как всякой нежити, наверняка будет некомфортно. Оденусь поприличнее, рубаху расстегну пособлазнительнее, чтобы Твари клюнули наверняка. Кусок мяса с собой возьму… или нет, лучше кровью обмажусь с ног до головы. Говорят, акулы чуют ее на расстоянии в десятки километров. А Твари, если верить Лину, от них недалеко ушли. Так вот: обмажусь я кровушкой какого-нибудь невинно убиенного зверька, возьму факел побольше и пойду бродить по лесу, во весь голос расхваливая себя: а ну, кому мяса? Кому вкусного свежего мяса?..

А когда на меня наконец кто-нибудь позарится, когда привлеченная моим запахом Тварь все-таки сообразит, что бесплатный ужин был так любезен, что пришел с доставкой к логову, то тогда я истошно заору, призывая прячущиеся в браслете Тени, и буду надеяться, что они не запоздают…

Боже, какой бред!

Я попыталась тряхнуть головой, чтобы выкинуть оттуда сюрреалистические картинки, но слегка перестаралась и едва не упала. С трудом удержала равновесие, потому что слабела просто с ужасающей скоростью, затем осторожно выпрямилась и лишь тогда увидела, что Тени неуверенно качнулись навстречу. То ли подхватить под белы рученьки, то ли, наоборот, добить, чтобы не мучилась.

— Я в порядке, — прошептала я, чувствуя, как качаются и двоятся в глазах их силуэты. — Сейчас посижу и снова пойду… скажите, на сколько вам этого хватит? День, два, месяц?

Красноглазый странно дернулся.

— Около полудюжины дней.

— Так мало? — Я устало присела на корточки, чтобы поменьше кружилась голова. — Ладно. Постараюсь что-нибудь придумать. А вы… если вдруг что случится… обращайтесь сразу, понятно? Чтобы мне больше не приходилось ломать голову и в последний момент искать для вас пищу. Когда доберемся до места, верну вас эарам. Но пока вы — исключительно моя головная боль. И именно мне придется отвечать, если вы вдруг испаритесь. Все-таки браслеты Тени на дороге не валяются. Такие Тени, как вы, наверное, тоже. И если я вас потеряю, эары явно не обрадуются. А то и браслету велят избавить меня от одной руки. Я же к ней, если честно, привыкла и очень не хотела бы расставаться во цвете лет. Поэтому говорите сразу, будьте так любезны… договорились?