Артем Тихомиров - Оруженосец

Старуха прищурилась, заметив, что девица начинает шевелиться:

— Привет, дитя.

Голос людоедки мог взбодрить отличной порцией страха кого угодно. Эмма отпрянула к задней стенке клетки, ударилась о прутья. Еще не до конца придя в себя, она решила, что видит кошмарный сон.

— Вы кто?

Мамочка улыбнулась. Ей нравилось, когда жертвы смотрят на нее с ужасом. Когда глаза их выбеливаются, становясь похожими на два кусочка мела.

— Какая вонища! О… — издав сдавленный звук, принцесса закрыла рот обеими ладонями.

— Не ври. Это не вонища, — почти с обидой возразила людоедка. — Хороший аромат. Такой и должен быть на кухне у хорошей хозяйки. — Она приблизила свой нос к самой решетке. — А это моя кухня, в моем доме, милая моя.

— А…

Эмма огляделась, насколько позволяла клетка. Повсюду черепа и кости, в остальном вроде ничего особенного, кроме того, что здесь царит идеальный порядок.

Тошнота снова подползла к горлу. Если бы у Эммы было что-нибудь в желудке, она давно бы явила это миру.

— Почему я в клетке?

— Для твоей же безопасности, — ответила старуха.

— Как я…

— Тебя принесли сюда мои сыночки. Ты была одна, в лесу. В лесу опасно. И одинокой девушке там делать нечего.

Принцесса взглянула на нее недружелюбно:

— А в клетке, значит, мне будет хорошо?

Мамочка прищурила глаза-плошки и рассмеялась.

Смех был похож на перекатывание камней в мешке.

— Будет отлично, милая моя. Ты не сбежишь. Но ты не бойся, тебе тут недолго сидеть.

— Сколько?

— Через две недели у меня день рождения, и ты будешь на пиру главным блюдом. Я еще не решила, что из тебя приготовить. Думаю, пирог. — Почти царственно поднявшись с табурета, людоедка ткнула в Эмму концом своей палки: — Так что сиди смирно. Иначе твоя смерть будет жуткой и лютой. Поверь, я знаю, как заставить человека выкричать свои легкие. Кстати, мясо жертвы, которая хорошо набоялась, становится мягким и пряным… м-м-м… — снова раздался смех, от которого у принцессы мурашки побежали по спине.

— Вы будете меня откармливать?

— Конечно. Ишь, догадливая!

— Я читала сказки, — сказала Эмма, уверенная, что ее мясо уже стало мягким и пряным. Такого страха она не испытывала, даже когда «путешествовала» на ковре-самолете.

— Какие еще сказки? — удивилась (к удивлению Эммы) страшная старуха.

— Про людоедов, — ответила принцесса. — Вы откормите меня, чтобы я была толстая?

— Конечно. Сейчас у тебя мяса на один укус не будет… Так, значит, про нас знают за пределами Мраколесья? — громадный лоб старухи избороздили барханы задумчивости.

— Знают. А Мраколесье — это что?

— Ну ты и дура. Ты попала сюда и даже не знаешь куда?.. — рявкнула людоедка, брызгая вонючей слюной.

— Э… да.

— Мраколесье — наш дом. Никто не смеет нарушать наших владений. Ты нарушила, значит, должна заплатить… Впрочем, я могу тебя и не жрать. Предложи мне хорошую цену за свою голову. Ты из благородных, за тебя заплатят. А? В твоих сказках этого нет?

— Нет… — ответила пленница, а про себя прибавила: «Зато есть рыцарь, который врывается в гнездо зла и сеет смерть сверкающим мечом».

Принцесса подождала. Рыцарь почему-то не спешил.

— Я скоро вернусь, чтобы готовить обед. Он будет обильный и жирный. Ты съешь его весь, — сказала мамочка. — Обещай, что будешь прилежной девочкой.

Такого странного обещания в подобной обстановке от нее никто никогда еще не требовал.

Эмма осторожно кивнула:

— Я буду.

— Запомни, — зловеще прошептала людоедка, раздувая ноздри, — я все чую и все знаю. Если попытаешься бежать, я отрежу тебе ноги. — Для наглядности она вытащила из-под подола громадный нож для разделки мяса. Таким можно было отрубить голову, пожалуй, и быку.

Штуковина внушала уважение.

Эмма молчала, опустив глаза. Пусть видит, что пленница смирилась.

— Умничка.

Мамочка спрятала нож, развернулась и заковыляла прочь из кухни.

Принцесса потрогала шишку на затылке. Та болела.

Подумать только, Мраколесье… то самое! Место, где, по многочисленным легендам, обитает неведомое зло и на каждом шагу встречаются чудовища. И угораздило же ее и Смарагульфа угодить именно сюда! Эх, чародей доморощенный!

Эмма была зла на этого вундеркинда, ее злости, наверное, позавидовала бы и приснопамятная мамочка.

Короче, надо бежать. У Эммы не было ни малейшего желания стать чьим-то обедом или объедаться всякой дрянью, чтобы потолстеть. Только не это.

Едва старуха исчезла за дверью, как в кухню вбежал один из косматых. Бросив на пленницу злобный взгляд, он принялся разжигать печь. Быстро и ловко людоед организовал настоящий адский пламень.

— В таком будешь жариться и ты, — сказал косматый принцессе, заметив, что она наблюдает за ним.

Сунув руки в карманы драных штанов, которые штанами назывались лишь по недоразумению, он вышел.

Пора. У Эммы не было четкого плана, да его и не требовалось. При таком недостатке разведданных годилась лишь импровизация.

Посчитав, что для начала лучше выбрать скрытную тактику, принцесса просунула обе руки через прутья решетки и схватилась за громадный замок. Переломила дужку пальцами. Закаленное железо издало удивленное «дзонг». Эмма сняла замок, осторожно открыла дверцу клетки и вылезла из нее.

Из кухни был только один выход. Ни малейшего намека на окно. Была печная труба, но не лезть же в самую топку.

Остановившись на середине кухни, Эмма бросила взгляд на стену. На ней в ряд висели сковородки разных размеров, ковшики и половники. Чуть ниже — ножи. Некоторые больше напоминали мечи, чем кухонные инструменты. Поразмыслив, принцесса решила взять сковородку, исключительно из практических соображений. Ножом еще надо уметь владеть, а беглянка не была уверена, что справится с ним, если возникнет необходимость.

Почти добравшись до двери, Эмма вдруг отпрыгнула в сторону. К кухне приближалась мамочка. Принцесса замерла у стены слева от входа, прижав к груди сковородку.

— Сказки… сказки… — послышалось ворчание людоедки. — Вот тут они… ха… про людоедов, правда твоя, милая… Как я раньше не заметила… А этот умник с книгами был дрянь — тощий, болтал все время. От него у меня мигрень разыгралась. Гы, только когда я его в кипяток бросила, замолк…

Людоедка появилась в дверном проеме. В руке у нее была раскрытая книга. Сунув в нее нос, старуха водила пальцем по строчкам. Бросив взгляд ей через плечо, Эмма успела разглядеть надпись на верхнем колонтитуле страницы: «Волшебные сказки».

Неизвестно, сколько людей убили и съели эти грязные чудовища за многие годы. И сколько от несчастных жертв осталось имущества. Очевидно, книга принадлежала какому-то путнику, ставшему супом для гнусной семейки.