Юрий Иванович - Сбой реальности

Кстати, с некоторым колебанием и предельной осторожностью Хотрис заглянул и в то помещение, которое он посчитал за столовую и из которого так жутко разило неприятными запахами. Сделал он это после полного открытия двери, вначале заглядывая туда издалека, а потом с большими сомнениями приблизившись и став с подсвечником на пороге. Ему хватило ума, чтобы сразу понять предназначение этой комнаты: лаборатория. Многочисленные столы со штативами, непонятными устройствами, печами и странными горелками, сонмы штативов с пробирками и умопомрачительно загнутыми колбами, банками, ретортами. Кое-где столы оказались изъедены странной серебристой пыльцой, штативы с пробирками рухнули вниз, и, несмотря на мраморное покрытие, пол местами оказался тоже выеден, словно пирог зубастыми динозаврами. То есть время здесь похозяйничало еще более жестоко.

После краткого анализа увиденного посланник убрал подсвечник с тремя свечами от греха подальше и опять плотно закрыл лабораторию. На этот раз навсегда. Как он хорошо помнил, одно из первых наущений наставника в доме Купидона Азарова звучало так:

– Никогда и ни при каких обстоятельствах, даже вне лаборатории, не бери в руки увиденную пробирку, реторту или колбу с жидкостью. То, что она может взорваться от тепла твоей руки, – еще пустяк. Химические реактивы знающий человек восстановит, а колбу сделает стекольщик. А вот то, что ты навсегда останешься без пальцев, а то и без руки или глаз, будет плодом только твоей личной безответственности и крайней человеческой глупости. Нюхать незнакомую жидкость тоже смертельно опасно, можем и не успеть тебя спасти.

Глупым человеком юноша себя не считал. Да и лекарств или лечебных мазей в подобной лаборатории не обнаружишь. Поэтому он даже не пытался чуть позже открывать аналогичные по расположению помещения на первых двух этажах: если там лаборатории, то вообще от ядовитого воздуха можно задохнуться.

Зато в иных вскрытых помещениях стал с каждым разом действовать все грубее и бесцеремоннее. Входил без страха и первым делом раздвигал в стороны тяжеленные, одеревеневшие от времени шторы. А то и брутально срывал их на пол. Требовалось освещение, а использовать единовременно больше трех свечей он не решался, купаться вновь не хотелось. Если окно было открыто, предусмотрительно его закрывал, запирая задвижками. Коль вдруг заставит нужда, то он при надобности и на пятый этаж заберется. А перестраховаться на нижних уровнях следовало: вдруг мохнатики опять предпримут попытку восхождения? Обеспечивал свет, потом приступал к выборочному обыску.

Глазу быстро примелькались вазы и посуда из чистого золота и удивительных металлов, ноги неблагодарно топтали украшенные удивительными рисунками ковры, корпус безжалостно отталкивал в сторону мешающие этажерки с книгами и удивительными статуэтками зверей, людей и крылатых созданий. Кстати, с трудом пролистав несколько книг со слипшимися, рассыпающимися под пальцами страницами, посланник не нашел ни единого понятного знака в них и больше ни к одной не присматривался и не прикасался. Зато он ловко и быстро наловчился вскрывать любые комоды, шкафы, выдвигать ящики этажерок, письменных столов и прикроватных трюмо. Если те не поддавались или имели более изощренные способы закупорки, без раздумий пускал в ход топорик или массивный секатор. В нескольких местах он попытался и кровати приподнять, а потом и опрокинуть. Под ними оказались пространства, заполненные подушками, одеялами, простынями и прочими постельными принадлежностями. Причем некоторые из них сохранились в превосходном состоянии. А одна кровать и комната второго этажа настолько понравились юноше, что он решил в следующий раз спать только здесь, официально провозгласив собственной спальней.

В общей своей совокупности вскрытые ящики сильно разочаровали. Там порой была уйма всякой мелочовки, предназначение которой никак не удавалось понять. Какие-то тряпочки, металлические булавки, странные штуковины в виде карандашей, куски бумаги в виде пакетиков, некое подобие записных книжек, истлевшие резинки и много вообще непонятных мелких устройств или магических артефактов из хрупкого материала. Того самого, который составлял основу квадратиков на стенах. Только порой весьма утончившегося материала, с просвечивающимися дырами, словно сырость и сюда достигла и выела его своей плесенью.

Ни лекарств, ни мазей, ни иных подобных средств не было.

Зато получилось вскрыть несколько шкафов, в которых одежды сохранились почти идеально. То ли ткань была иная, то ли сырость сюда не добралась. Удалось отыскать для себя отличные штаны, удивительные по мягкости нательные детали нижнего белья, а потом и повседневную рубаху. Правда, штаны пришлось немного подрезать, а рукава рубахи закатать, но от этого стало только удобнее. Отыскалась и обувь по размеру, которая с новыми носками смотрелась на ноге как влитая. Опять-таки и старую свою обувь, которую выдали в поместье Азарова, выкидывать нужды не было: прочная, удачно сшитая и на мягкой подошве, она как никакая другая соответствовала бегу, прыжкам и лазанию по деревьям. Ее пришлось отнести в «свою» спальню и водрузить на стол со всем остальным найденным и составляющим какую-либо ценность скарбом. Хорошим дополнением к одежде оказалась и прочная, из непромокаемой ткани жилетка с множеством карманов. Ну а ворох кожаных поясов завершил окончательную экипировку посланника из мира Кабаний. С их помощью можно подвесить и закрепить какое угодно оружие.

А вот самого оружия не было нигде. Конечно, если не принимать за таковое поварской инвентарь. То ли здесь было не принято поселяться с оружием, то ли категорически запрещено, но пока на трех просмотренных этажах «шакальего» крыла не отыскалось ни единственной завалящей шпаги, сабельки или даже кортика. А уж так взлелеянный лук и подавно не попадался на глаза. Жаль! Ведь так хотелось поохотиться на хищников во дворе!..

Между прочим, после просмотра шакалов и тщательного поголовного пересчета тех оказалось уже пятьдесят девять! То есть почти полный комплект. Неизвестный «благодетель», а может, установленная в неизвестных лесах магия регулярно восстанавливала популяцию местных хищников. Причем делала это сразу десятками. В связи с чем стало интересно: трех мохнатиков и одного отсутствующего варана тоже подбросили на подворье или нет?

С этой мыслью Хотрис отправился на кухню подкрепиться. Судя по почти догоревшим первым свечам, он потратил на осмотр сокровищ замка три часа. Заменив прогоревшие, он подумал над излишней иллюминацией и посчитал ее расточительной. После чего, вообще убрав лишние свечи, он поспешил на внутренний перекресток центральных проходов. Подниматься для пересчета хищников на третий этаж показалось бессмысленным, и он решил пересчитать прямо с крыльца. Раз дикие хранители не могут преодолеть верхнюю площадку, значит, бояться нечего. Правда, на всякий случай он двинулся к выходам во всеоружии, да еще и не поленился на кухню вернуться, прихватив с десяток разделочных ножей среднего размера. Показалось, что их можно будет метать в случае необходимости. Другой вопрос, что не было наработанной ловкости метания именно с этими, несколько тяжеловатыми ножами.