Юрий Иванович - Спасение из ада

Торговцу в тот момент показалось, что незнакомая женщина сражается с толстяком. Но уже следующий круг и несколько подправленная линия движения позволили рассмотреть самое ужасное: эта пара уродов кого-то избивала!

Пожалуй, еще ни разу во всей своей практике Торговец не использовал с такой скоростью данные ему судьбой умения. Практически он даже осознать не успел, когда вернулся в тело и насколько быстро телепортировал в «подвал кошмаров». Но сделал это, как ему самому показалось, гораздо быстрей, чем смог бы мелькнуть в этом же месте на своем следующем витке подсмотра.

Страшная, с распущенными черными космами женщина только замахивалась для следующего удара, как Дмитрий уже схватил биту в руки и одним движением вырвал из ладоней преступницы. Затем дернул за шиворот платья, отбрасывая мешающее тело в сторону.

И его взору предстала самая невероятная, почти лишающая любых мыслей картина: лежащая изломанной куклой, окровавленная Александра.

На какое-то время ударивший шок парализовал все. Собственное тело Светозарова словно превратилось в камень, и он поначалу даже не обратил внимания на ринувшуюся на него ведьму. Страх заледенил кровь в жилах, а ужас остановил биение сердца. Ни единой мысли. Ни единого ощущения. Ни единого желания.

Только одно бьющее наповал, выжигающее начисто сознание слово: «Убили!!!»

Это слово гремело, полыхало молниями, разрушало время и пространство.

Это слово лишало всякого смысла существования.

Это слово хоронило под собой весь мир. Весь мир со всеми остальными мирами.

И только внешние факторы помогли выйти из шока и вернуться в действительность. Взбесившаяся ведьма уже исцарапала Торговцу все лицо и теперь висела на нем, впиваясь зубами в скулу, прокусывая ее до кости. А толстяк, рот которого выглядел сплошной раной, а выбитый правый глаз болтался на жгутике нервов и кровеносных сосудов, пытался вырвать из закаменевших рук мстителя окровавленную биту.

И вот тогда Дмитрий Светозаров стал мстить. Вначале одним рывком отбросил от себя захлебывающуюся его кровью ведьму. Потом пнул ногой стоящего перед ним на коленях голого толстяка. Перехватил биту удобнее и сделал шаг назад.

Женщина выплюнула с остервенением кусок плоти, взвизгнула и бросилась в новую атаку. Но точный удар бейсбольной битой проломил ей череп в районе виска. Опять вставший на колени даун после этого дико завопил и еще раз протянул свои залитые кровью пальцы в сторону мстителя. На него тоже хватило лишь одного удара: проломленная внутрь лица переносица не оставляла ни малейших шансов на продолжение жизни.

После чего Дмитрий отбросил биту в сторону и рухнул на колени перед Александрой. Применяя все свои знания и умения, безрассудно плеснул в истерзанное тельце максимум собственной силы, а когда те истощились полностью, зачерпнул энергию из кристаллов своей Башни. И она вся ушла, словно стакан воды в иссушенный пустыней бархан, а явного оживления так и не наступило.

Другого выхода не оставалось, как немедленно мчаться к вертушке. Подхватив девушку на руки, Светозаров шагнул в подпространство, с мстительным злорадством оставляя за своей спиной бьющее жутким жаром пламя из мира Эсейха, кишащего расплавленной, бурлящей магмой. Раз это обитель злобной ведьмы, то пусть она станет настоящим адом. Пусть пламя здесь выжжет до самого основания все порочное зло. И для этого совсем нетрудно проложить дорогу через страшное для любого существа место.

И плевать, что весь дом может сгореть. В тот момент отчаявшемуся мстителю мысли о невинных жертвах даже не пришли в голову.

Его переход завершился шагом возле вертушки. Прямо в суспензию он телепортироваться не решился, своевременно вспомнив о страшной боли при собственном исцелении. А медленно спускаясь по ступенькам, постарался окунуть тело не дышащей Александры одним кратковременным толчком. А потом сразу вынуть обратно. Одновременно с третьим погружением он почувствовал, как тело дернулось от первой судороги. Затем появилось сердцебиение и возобновилось дыхание. После чего девушка превратилась в застывший камень, а губы ее приоткрылись в немом крике.

Пришлось разбавлять жуткую боль, прерывая процесс лечения выемкой тела из суспензии. Но тут и она стала вести себя совершенно непредсказуемо. Без всякого взбивания вертушкой жидкость начала пениться, расти, вскипать и вскоре поднялась столбом до самого свода, где с нарастающим ускорением стала вращаться. В тот самый момент Торговец боялся только одного: чтобы его любимая не умерла во второй раз от сковавшей ее боли.

И только краем своего сознания ощутил обратные преобразования своей внешности. Наложенные на него целителями изменения легко отторгались магическим веществом, возвращая привычное ощущение собственного лица.

Сколько прошло времени в таком диком вращении вспененной суспензии, определить было трудно. Светозаров ориентировался при этом лишь на внешние признаки явного излечения. Вот тело стало расслабляться и наконец свободно провисло у него на руках. Вот выровнялось дыхание и стали чувственно пошевеливаться крылья изящного носика. Вот дрогнули и стали медленно раскрываться ресницы. А вот уже вполне осмысленный взгляд стал перебегать то на него, то на окружающую полупрозрачную круговерть. И наконец желанные губы приоткрылись, пытаясь что-то сказать.

Говорить в этом магическом растворе еще никому не доводилось. А если и пробовали, то не получалось. У Александры нечто получилось, хотя и пришлось для того, чтобы расслышать, наклониться ухом к самому рту:

– Димочка, мы с тобой умерли?

В душе у Дмитрия царила такая светлая и беспредельная опустошенность, что сил не находилось даже радоваться или восторгаться чудесному спасению. А уж отыскивать более величественный, подобающий данному моменту ответ и подавно. Поэтому он просто приблизил свои губы к розовому ушку и попытался прошептать:

– А зачем нам умирать? В этой жизни, несмотря на существующий ад, еще столько прекрасного. Да и рай все-таки существует. Ты ведь помнишь?

– Да… – приоткрылись губы в ответ. – Помню. Но где мы сейчас? И что это на нас опускается?

Глядя до того только на свою любимую, Торговец не поглядывал вверх, поэтому поднял голову и сразу выставил ее над уровнем суспензии. Магическая среда с разочарованным и несколько странным хлюпаньем опускалась к своему прежнему уровню. И вскоре руки приняли на себя всю тяжесть такого родного и желанного женского тела. Александра несколько раз вдохнула очень осторожно, прислушиваясь к собственным ощущениям, а потом спросила уже хорошо знакомым, завораживающе приятным голосом: