Юрий Иванович - Спасение из ада

– Действительно поменялись. И теперь каждое слово мне видится в ином свете…

Подслушанных фраз и недомолвок у него в голове крутилось много. Потому что в момент наивысших переживаний люди раскрывались, теряли над собой контроль, забывая о страхе, поддавались эмоциям. И частенько при этом за глаза упрекали как раз того самого Бурулкана, что он, дескать, неистинный жрец. И что, мол, такого отребья в последнее время в империи становится все больше и больше. А истинные целители уходят в историю. Кто-то иной проговорился, что отец Бурулкана тоже ни на что, кроме обмана, не способен. Хотя и заправляет в небольшом городке где-то на далеком севере. Еще кто-то проболтался, что родной дядя поселкового жреца – большая шишка в столице империи. Ну а об остальном, зная теперь все реалии, Деймонд и сам стал догадываться. И после подробной подачи своих размышлений по поводу каждой подслушанной фразы сделал заключительные выводы:

– Раз любой жрец может лишить младенца дара самооздоровления, то почему бы этому самому жрецу не попытаться наградить даром кого-нибудь из своих близких? Скорее всего, сей процесс слишком сложен, труден, но при определенной хитрости и талантах вполне очевиден. Вор забирает дар обратно из ларца Кюндю и впихивает его в ауру выбранного человека, потом туда же заталкивает и вторую порцию. Скорее всего, такой врачеватель не обретает истинного дара исцеления, а получает некий суррогат, который просто вводит любого другого жреца в заблуждение.

Состав «третьей» переглянулся между собой и стал засыпать Ашбуна вопросами:

– Но как удается обойти общий учет новорожденных? Ты ведь сам говорил, что с этим в империи очень строго.

– Конечно строго. Но если взять, к примеру, такого ублюдка, как Бурулкан, то он на любую подлость и обман пойдет ради собственной выгоды. По логике, и его дядя может оказаться таким же. И если он служит в главной столичной жреческой канцелярии, то наверняка придумал, как подправить и бесследно запутать документы о детской смертности. Этого вполне достаточно для полного опустошения одного, а то и двух ларцов Кюндю. Украденными дарами создаются суррогатные жрецы – и все дела.

– Но их ведь могут вычислить другие коллеги?

– Не могут. Да и назначения фальшивые врачеватели получают в отдаленные и, казалось бы, неперспективные поселки и городки. Но и в них при определенной наглости и упорстве можно скопить невероятные капиталы.

– Да их когда-нибудь разоблачат с помощью канцелярии черного монолита. Там ведь тоже учет кто-то ведет?

– Вот по этому вопросу – полная темнота. Но как мне видится, вершина Прозрения – это нечто вне государства. Она стоит совершенно особняком ото всех других дел, кроме контакта с императором, выпуска жрецов наружу, поддержания тракта Магириков и Ворот в должном состоянии и выдачи в случае необходимости затребованного для обороны оружия.

– И это все?

– О большем пока судить не берусь, – скривился Деймонд. – Хотя и сам лично побывал во внутренностях этой могилы человеческого здоровья.

– Зачем же тогда монолиту не использованные детьми умения, если он сам потом раздает подобное магирикам?

– Тайна. Хотя тут закономерность вполне прослеживается: чем меньше будет жителей в империи, тем меньше ларцов Кюндю станут привозить жреческие караваны. Поэтому монолиту выгодно поддерживать высокий уровень рождаемости и опеку над здоровьем рожениц.

– Какими критериями пользуется монолит при выборе жрецов?

– Вторая тайна, вытекающая из первой. Да и говорили мы уже на эту тему.

Спорили и обсуждали еще долго, но в конце концов Дана сообразила спросить коллегу о самом основном:

– Что ты предлагаешь?

– Прежде чем нанести повреждения монолиту, как вы собираетесь, надо выкрасть и опробовать в действии хотя бы один ларец.

Кажется, никто на этот счет ничего не понял, поэтому общее недоумение выразил старший группы:

– Зачем?

– По той причине, что надо опробовать саму возможность возвращения дара в тельца младенцев. Ведь по логике вещей, отпущенный из странного приспособления, которое называется Кюндю, дар, скорей всего, сам по себе вернется в прежнее тельце.

– Хм! Не факт! Да и расстояния могут влиять.

– Могут! И еще много чего может случиться или помешать. Как, например…

– Тот же факт отсутствия при эксперименте нужного младенца поблизости, – перебил его Курт.

– Увы! Но вот именно это и надо нам обязательно попробовать! – От пыла и горячечного возбуждения Деймонд даже на ноги вскочил. – И знаете почему?

– Вернуть детям здоровье?

– Несомненное благо, согласен. Но вы не задумывались над тем, что творит черный монолит с полученными дарами? А вдруг он их хранит? Вдруг он их накапливает?

– Для чего?

– Не все ли равно для чего! Но если монолит повредить, все дары могут пропасть втуне, а вот если заставить вернуть все похищенное у младенцев, то жители империи все поголовно станут здоровы, власть жрецов будет моментально свергнута, а воевать за новые земли потеряет всякий смысл.

На такое предположение все слушатели дружно замотали головами. А из уст вырвались восклицания самого негативного толка. Лучше всего получилось у Даны, высказавшейся в таком духе:

– О-о-о, коллега! Это ты загнул! О подобном даже в Свирепой долине никто не догадался, а ты вон какую теорему построил. Перебор!

Парень и сам уселся на каменную скамью с некоторой растерянностью.

– Мне так представилось… почему-то.

Пожалуй, только Сильва попыталась отыскать некую логику в словах ашбуна:

– Но ведь и в самом деле, вдруг монолит запасы похищенных даров складирует? Как бы там ни было, но украсть парочку ларцов, а то и раздолбать весь караван нам вполне по силам.

– Ага! Зато потом уж точно основное задание не выполним, – рассердился Василий. – Нас тогда к монолиту точно не допустят. Такой переполох вокруг него начнется!

Стало понятно, что он максимально настроен на выполнение поставленной перед «третьей» задачи и заморачиваться какими-то дополнительными передвижениями, да еще и сопряженными с повышенным риском, явно не намерен. По его глазам так и читалось: «Мы всего лишь в нескольких шагах от баронства в империи Рилли, так что не стоит создавать себе дополнительные трудности».

Да и вслух он добавил:

– В любом случае после уничтожения монолита все новорожденные дети будут иметь свой дар в собственном распоряжении. А власть жрецов уже через одно поколение станет бессмысленна, изживет сама себя. Мирно и без кровавых эксцессов. Да и Торговец нам права на подобную самодеятельность не давал.

Такие речи заставили друзей порядком задуматься. Особенно упоминание о Дмитрии Светозарове насторожило. Но с другой стороны, это же упоминание заставило несколько иначе мыслить Дану. Уж она успела не только увидеть графа Дина Свирепого в иной ипостаси, но и убедиться, что этот человек никогда и ни перед чем не остановится, чтобы сделать добро другим людям.