Мария Николаева - Хаос дорог

Быстро одевшись, я приблизился к двери, ведущей в коридор, и замер, напряженно вслушиваясь в царящую снаружи тишину. Ну не верю я, что Рейм не позаботился о наблюдателе – этот ифрит слишком хорошо меня знает. Впрочем, недостаточно хорошо, если оставил одного. Если уж на развилке из двух дорог я умудрился выбрать третью, то и выбраться из комнаты таверны смогу. Боги, да о чем это я?! Я же умудрился сбежать из самой охраняемой крепости в этом мире! Что ж, в таком случае Рейм явно переоценивает свою власть надо мною. Или, может быть, я теперь совсем иначе смотрю на нашу связь? Да, определенно, совсем иначе…

Что ж, если я умудрился разобраться в собственной двуцветной душонке благодаря этой встрече с ифритским принцем, то жалеть мне не о чем. Есть знания, за которые сколько ни заплати – покажется мало. И это одно из них.

Ну вот и еще одной клеткой меньше, Ксан. Не боишься? Ведь мы‑то знаем, что самым большим твоим страхом была и остается свобода, ибо как только с твоей души спадут все оковы, навязанные воспитанием, семьей и обществом, ты станешь настоящим монстром…

Вот только почему теперь это меня не пугает?.. Совсем не пугает. Я скорее жду этого. С нетерпением, присущим любой кошке.

…Он позволил мне уйти. Просто позволил, ничем другим легкость, с которой я покинул таверну, объяснить невозможно. Кажется, не только меня наша встреча заставила на многое взглянуть иначе.

Что ж, хотелось бы в это верить. Впрочем, мне‑то помогли осознать все происходящее, а Рейму? Есть ли у ифритского принца хоть шанс не только понять, но принять и отпустить собственные грехи? Не знаю. Не хочу загадывать, поскольку в любом случае Рейм был и остается частью моей жизни. Не хочу я вычеркивать все, что нас связывает. Глупо? Может быть, но я теперь на многое смотрю сквозь призму открывшийся мне истины. Мне не в чем его винить: мы всего лишь играли роли, которые нам были роднее… уютнее, что ли? И мне некого винить в том, что я в какой‑то момент перепутал, что есть лицо, а что – всего лишь маска.

Чем был для меня Рейм? Нет, не так: чем он для меня являлся и является по сей день? Мне казалось, что я давным–давно нашел ответ на этот вопрос, но сегодня понял, насколько нелепыми были мои игры в привязанность. Оправдание… Да, я всего лишь искал оправдание этой странной связи, замешенной одновременно на памяти о счастливых днях детства и на насилии, – и, надо сказать, нашел самое глупое из всех. Как можно было сотворить якорь чувств из ничего? Не знаю, но мне частенько удавались вещи, поражающие других своей нереальностью. Впрочем, уже одно мое существование лежит вне законов – людских и божьих. Я всего лишь химера – сотканное из кусочков других созданий существо, и сущности во мне все никак не могут прийти в равновесие. Двуцветный Лорд. Нелепый титул. Он абсолютно ничего не объясняет, скорее – лишь сильнее запутывает. Да, моя вторая ипостась не имеет единого четко определимого цвета, но ведь это не причина, а следствие. Двуцветно не тело тигра, которым я был когда‑то, – двуцветна моя душа. Нелепое, изорванное в клочки полотно, неряшливо склеенное близоруким портным из лоскутов черной и белой материи. Ни свет, ни мрак. Но если я нахожусь вне воплощений первоматерий, если меня нельзя отнести ни к одной из них даже условно, то что мне остается? Ничего. Пустота. Да, но в Пустоте сходятся все цвета мироздания, а я всего лишь двуцветный уродец, не способный понять и принять прочие оттенки жизни… Изгой? Никогда не думал о себе так. Предатель – может быть. Отступник – не стану спорить с очевидным. Но меня никто не гнал, просто я сам оказался недостаточно мудр, чтобы подстроиться под условия и принять чужие правила игры за свои.

В действительности я просто странник, не решивший пока, кем он действительно хочет быть и где его место.

Что ж, теперь я на многое начинаю смотреть иначе. И на своих родных в том числе. Я сам виноват, что у нас не сложились отношения, – не уступил, не сделал шаг навстречу… Теперь я это понял, но меняет ли это хоть что‑то? Абсолютно ничего. Я просто не вижу смысла что‑либо менять. По большому счету, они мне чужие. И дело вовсе не в отсутствии кровного родства – мы разные изначально. Им не дано понять двуцветного, а мне – их монохромный мир. Зря я все эти годы цеплялся за них, но детские обиды были слишком живы, и так хотелось, чтобы они пусть поздно, но признали меня за своего.

Да, сегодня, видимо, великий день, раз даже к такому непонятливому созданию, как я, пришли умные мысли. Кажется, иногда полезно подойти к самой грани и, занеся ногу над серой тропой смерти, подумать – просто подумать и понять, что было истинным в жизни, а что навязанным окружающим миром. Определенно, умирать полезно – вот бы это еще не было так больно…

…Дом учителя возник передо мной неожиданно, впрочем, до этого момента я как‑то не особо задумывался о том, куда иду. Интересно, что меня привело сюда: желание высказаться или связь с Меем? Ну, если смотреть на вещи трезво, то вероятнее второе, чем первое, но это ведь не значит, что я промолчу. Все‑таки кое в чем Марвид был прав: он мне давно не учитель и я какой‑никакой, а Владыка. И некоторые мориды так и нарываются на то, чтобы им это напомнили.

Войти в дом, не оповещая о своем возвращении всех его обитателей, оказалось несложно. Впрочем, кто решится влезть в резиденцию древнейшего эльфа? Самоубийц нет. А если и есть… ну, это только их проблемы. Лично мне кажется, что имеются гораздо более простые способы расстаться с жизнью.

Чужое присутствие в доме странно будоражило нервы. Хм… А Марвид‑то не один. То есть помимо него и Мея, которого я уже воспринимал как часть своего собственного мира, в доме находился еще один эльф. Hal’mai, ибо никто другой не посмел бы потревожить покой моего бывшего учителя. Но это не Рейм – а значит, можно войти и высказаться, не делая скидок на в озможные «лишние» уши. Тем более я, кажется, знаю, кто почтил своим присутствием дом Марвида. Впрочем, этого и следовало ожидать…

В гостиную, где, согласно моему предчувствию, и находились искомые личности, я вошел уверенно и нагло, напрочь проигнорировав и предупреждающие чары учителя, и правила хорошего тона. Кажется, я слишком долго играл роль послушного мальчика, и многие позабыли, что прежде всего я Владыка, какого бы там цвета ни была моя душа. — Алесан, – Марвид постарался изобразить на лице радость от встречи, но под моим взглядом его улыбка подозрительно быстро увяла. – А мы тут беседуем. Я как раз объяснял своей многоуважаемой гостье, что ты ушел, не сказав ни слова, и до сих пор не объявлялся. — Что вы, sell, зачем же было так волновать вашу гостью? Вы же не хуже меня знаете, где и с кем я провел это время. Ведь именно с вашей подачи многоуважаемый sell Raym нашел меня в городе. Или правильнее будет сказать, что вы приставили его ко мне в качестве телохранителя? – Все это я выдал на одном дыхании, не особо подбирая слова. Я устал от того, что мною все играют. Семья, боги, hal’mai… Ну, что им всем от меня нужно?! Почему не дадут спокойно прожить жизнь так, как этого хочу я?! Неужели я до сих пор не заслужил подобное право?!