rain_dog - Еще одна сказка барда Бидля

- Вот видишь, - заключает он, хотя я ничего и не говорю. Он просто читает по моим глазам. - Моя магия абсолютно чужда этому миру со всеми этими цветочками, птичками, которых ты так любишь… И ее сила такова, что стоит мне лишь пожелать - и ты станешь подчиняться мне полностью, будешь страдать, но ничего не сможешь с этим поделать. Это тебя тоже не пугает?

А я отчего-то вспоминаю, как мы с ним курили у елки на Новый год, и он запускал светлячков, чтоб хоть как-то развеселить меня. Как от его рук исходило тепло, способное залечить все мои раны, как оказалось, не только телесные…

- Не пугает, - говорю я, глядя ему в глаза и улыбаясь. - К тому же я был в Саду Теней. Так что та магия мне вполне понятна. Научишь меня теперь запускать светлячков на Рождество?

- Глупый ребенок, - ворчит он, все так же, запутываясь, гладит мои волосы. - Ничего-то ты не боишься… Почему ты ничего не боишься, а?

- Не знаю. Ты мне еще скажи, что на самом деле у тебя рога и хвост, надежно скрытый под одеждой, а из ушей идет дым и валит сера. И что по утрам, когда я не вижу, ты пьешь кровь христианских младенцев. На шестом курсе мы все примерно так и думали.

Он фыркает, смеется, а потом долго-долго смотрит на меня отчего-то потеплевшими улыбающимися глазами. А потом, обняв меня покрепче, переносит нас обратно в директорскую спальню посредством одного только своего амулета.

И на следующее утро мне разрешен первый выход в свет.

- Правильно, - ухмыляется Северус, стоя у меня за плечом и наблюдая, как я старательно причесываюсь, торопясь на встречу с Роном, Герми, Невом и Луной в теплицы, - там эту красоту оценят по достоинству! Лонгботтом весь в земле и драконьем навозе, мисс Лавгуд, усердно помогающая ему, не лучше, Уизли, с утра строгающий доски у Хагрида и мисс Грейнджер, покрытая библиотечной пылью.

- Да, а я весь такой герой! Ты что, ревнуешь?

Он поджимает губы: - Иди уже.

Разворачивается и, не говоря больше ни слова, уходит в кабинет, где нарочито громко гремит склянками. Обиделся? Или он и вправду ревнует? Ему ведь может не нравиться, что я, как ненормальный, несусь к друзьям хоть на пару часов? Иногда мне кажется, что он тоже ведет себя, как ребенок. На самом деле, этому тоже есть объяснение: ведь опыт настоящей человеческой жизни у него крайне невелик - ему было чуть больше двадцати, когда Смерть забрала его, а с тех пор как он вернулся в мир, прошло всего два года. Если сложить, выйдет всего двадцать три. Я даже как-то сказал ему об этом, но он тогда только хмыкнул, намекая, что после пятнадцати лет службы Хранителем он чувствует себя столетним старцем. Я не буду спорить, да, если говорить о магической силе, об этом запредельном опыте, о его отношении к жизни, я даже готов согласиться. Но вот какие-то мелочи… То, как он иногда смотрит, как реагирует… Какое там тридцать восемь? У меня бывает ощущение, что нас разделяет всего пара лет.

- И не больше двух часов, - кричит он мне вдогонку из кабинета. - Помни про рога, хвост и кровь христианских младенцев!

Ну, что я говорил?

- Гарри Поттер, узник Директорских Апартаментов! - смеясь, встречает меня Рон на пороге теплиц. - Дементоры упразднены, но один из них все же охраняет тебя?

- Рон, заткнись, - Гермиона торопливо тычет распоясавшегося Рона в бок, - нашел, чем шутить. Кто тебя самого с того света достал? Тоже дементор?

- Да, Рене, - в тон ему говорю я, - мне дана лишь пара часов, чтоб увидеть моих дорогих друзей, прежде чем тьма вновь поглотит меня!

- Не угодно ли прогуляться, сеньор Жоффре? - смеется Герми и тут же осекается, видя, что к нам уже приближаются Нев и Луна.

Я уже знаю, что Северус не снял с Рона и Герми Непреложный Обет. Может быть, это и вправду невозможно, а может быть из-за того, чтобы они не болтали о том, что происходило в Греймор-хилл. Даже если они толком ничего и не знают, запрет на использование ритуалов по передаче магии никто не отменял. Так что, хотя мы и договорились скармливать всем версию о перемещении во времени при помощи особо мощного Хроноворота, на случай, если история с крестражами вообще всплывет, нам не стоит при всех называть друг друга ТЕМИ именами. Хотя мне нравится Жоффре… Гоффредо, как говорила Лукреция…

Мы отправляемся гулять, разумеется, недалеко, я же у нас хрустальный! Чуть дунешь-плюнешь - и я рассыплюсь. А виновников немедленно растерзает лично директор. Так что они чуть ли под руки меня не поддерживают. Но я не обижаюсь, пускай. Мы движемся неспешно, болтаем, они пересказывают мне очередные хогвартские новости, а сами ведь ведут меня обозревать Хижину Хагрида, чтоб я собственными глазами мог оценить последствия Директорского Поджога!

Да тут, собственно говоря, и оценивать нечего - нет никакой Хижины! Была да вся вышла, сгорела, то есть. Мы любуемся на новый фундамент и высокие мощные обструганные стволы, которым суждено стать опорой для новых стен. И Хагрид, только что вышедший из леса с парой спиленных деревьев, уже спешит ко мне, на ходу сбрасывая свой немалый груз, кажущийся ему, наверное, пушинкой, чтобы раскрыть мне объятия.

- Гарри, родной мой! - и он действительно пытается меня обнять, но тут меня спасает бдительная Гермиона.

- Хагрид, осторожно, Гарри же еще не совсем здоров, ты его раздавишь!

И он отпускает меня, но тут же тащит посмотреть на новый загон для единорогов, которых пока что пристроил в лесу, торопится рассказать, как он переживал за меня и как он рад и… А потом все же говорит:

- Ты, Гарри, не обижайся, я знаю, что директор для тебя сделал, что он, конечно, герой, ну, ну ведь ирод же, право слово! Так запалил тут все, даже собаку не пожалел!

- Хагрид, но ведь Клык целехонек! - я еле сдерживаюсь, чтоб не рассмеяться, боясь его обидеть.

- Целехонек, - соглашается Хагрид. - Тебя-то он не обижает?

- Да ты что! Пыль сдувает!

Хагрид облегченно вздыхает. Ему, наверное, кажется, что мое пребывание в директорских апартаментах вполне сопоставимо с застенками Темного Лорда.

- Гарри, время, - напоминает мне Гермиона. - Тебе пора, а то…

Я спешу уверить их, что ничего мне не будет, но все же понимаю, что надо торопиться. Так что сжимаю в кулаке амулет и четко произношу: «Покои директора Хогвартса».

А ближе к вечеру, когда стихает шум на улице и кутерьма в замке, Северус вновь зовет меня с собой на озеро. Мы отправляемся на то же место, где были вчера, я даже пытаюсь кидать круглую гальку в воду, чтоб получились «блинчики», но у меня ничего не выходит. Я оборачиваюсь - он сидит и наблюдает за мной, в пальцах еще незажженная сигарета. И я неожиданно прошу:

- А можно я искупаюсь?

И он, как ни странно, разрешает. Вода, нагревшаяся за эти жаркие дни, кажется мне невероятно теплой, ласковой. Я чуть прикрываю глаза и иду, а затем уже плыву по солнечной дорожке вперед, но совсем недалеко, потому что с непривычки у меня мгновенно устают руки. Так что возвращаюсь ближе к берегу и пару минут бездумно лежу на спине, глядя в вечернее небо. Жизнь кажется мне беспроблемной и удивительной, все, можно просто жить, плавно перетекая изо дня в день, глядя на закат, наблюдать за дождем за окном, зная, что это просто дождь, просто закат, просто еще один день, за которым обязательно наступит еще один, и еще, и еще…