Friyana - По другую сторону надежды

Почему-то он был уверен, что уже видел такие сны. Что уже поверил однажды в возвращение Гарри, что они занимались сексом… в темноте? Кромешная тьма, вспомнил Драко. Руки Поттера, ласкающие его тело, его стоны, его шепот, и слезы, и обещания… И он сам — плачущий в самых теплых на свете объятиях.

И одиночество, обрушившееся потом. Долгое, бесконечное одиночество — в темноте.

Драко замер на вдохе, глядя на Гарри во все глаза. Здесь светло — беспомощно повторял он себе. Я могу его видеть… а там — не мог. Значит, это по-настоящему?..

— Ты не уйдешь больше? — прошептал Драко, тут же вспомнив, что спрашивал об этом и раньше — тогда, той ночью, и перепугавшись от этого еще больше.

Гарри отчаянно замотал головой и прижался к нему — так сильно, что на миг перехватило дыхание.

— Ты помнишь? — глухо спросил он, зарываясь лицом в его шею. — Я обещал тогда… а потом все не мог тебя найти…

Драко оцепенел, изо всех сил стискивая Гарри в объятиях. Это был не сон, билось в его голове. Это не сон — Поттер тоже помнит его, значит, это было по-настоящему. Только вот — как? И где? Почему, Мерлин нас побери, мы так долго искали друг друга?..

— Царапины… — вдруг завороженно прошептал Гарри и вскинул голову, вглядываясь в лицо Драко. — Царапины у тебя на спине! — выкрикнул он — и закусил губу, видя, что Драко не понимает, о чем он. — Я помню… Черт, я не знаю, откуда, я помню, как ты сидел на кровати, ко мне спиной, а я смотрел на царапины… — он снова сорвался на шепот. В его глазах был шок, и глубоко, на самом дне плескалась почти безумная боль. — Я думал, что все закончилось… Что ты больше не любишь меня… Драко…

Малфой рванулся к нему, покрывая его лицо отчаянными, быстрыми поцелуями, срывая с него рубашку, пытаясь одновременно и расстегивать пуговицы, и прижиматься к обнажающейся груди.

— Я люблю тебя… — шептал он. — Люблю — и всегда буду любить, Гарри… мой Гарри, только мой…

Руки Поттера отвечали ему, и Драко задыхался от счастья, чувствуя их тепло, их настойчивость, их нежность. Их силу… Мерлин, как же ему не хватало этой силы! Именно этой, способной прийти и просто взять на себя что-то, что давит на плечи, не давая вздохнуть, прийти, чтобы позволить быть слабым, беспомощным, потерянным или усталым. Позволить быть — собой…

— Я не знаю, что это было… — шептал Драко в перерывах между поцелуями. — Я просто не хочу больше… без тебя… Не могу…

Гарри всхлипнул и запрокинул голову, цепляясь за его затылок, не давая отстраниться. Губы тут же прильнули к открытой шее, спускаясь ниже — к ключицам, к груди.

— О!.. — выдохнул Драко, останавливаясь и вертя в пальцах крошечное плоское солнышко, висящее на тонкой цепочке. Солнышко хитро подмигнуло ему в ответ. — Ты нашел его?.. — пробормотал он, поднимая голову. — Черт, точно, ты же его нашел…

Он усмехнулся, снова глотая слезы, и подумал, что сейчас у него опять начнется истерика. Солнце на груди Поттера. ЕГО амулет, который он столько искал — для него, для Гарри. Который так хотел подарить ему. Хотел всегда чувствовать его тепло, прикасаясь к Гарри ладонью — случайно, проходя мимо, или лежа в постели ночью, или стоя рядом с Поттером под струями воды в душе… всегда. Всегда.

Гарри пошевелился и, скользнув ниже, так, что их лица снова оказались на одном уровне, потянул Драко за левую руку. Цисса недовольно щелкнула хвостом и отвернулась, демонстрируя полнейшее пренебрежение к такой бесцеремонности.

— Кажется, она от тебя отвыкла… — усмехнулся сквозь слезы Драко.

«Да не знал я, что это за чертова змея!» — вдруг вспомнил он. — «Я ее здесь, в поместье, видел! Валялась среди украшений!..»

Сквозь невесть откуда всплывшую в голове фразу — которую, кстати, он был уверен, выкрикивал взбешенный, как гиппогриф, Поттер — пробивалось еще одно воспоминание. Тонкие узловатые пальцы Северуса, сжимающие неровную, обугленную по краям, почерневшую сферу, висящую на цепочке… на груди Гарри.

Драко поднял глаза и наткнулся на невидящий, ошеломленный взгляд Поттера, которым тот уставился на недовольную Циссу.

— Она двигается… — беспомощно прошептал Гарри и откинулся на подушку, судорожно обнимая Малфоя за плечи одной рукой. — Драко, она двигается!..

Драко молчал, пытаясь избавиться от ощущения, что тоже видел Циссу обвившейся вокруг его запястья — почерневшей, навечно замершей в одной позе.

Пальцы Гарри сжались на его плече, и Драко медленно подтянулся на локтях, взволнованно вглядываясь в смуглое лицо. Что бы там ни происходило, что бы ни прорывалось в их память — сейчас, он хотел только одного — быть рядом с Гарри. Чувствовать, что Гарри — с ним. Что это больше не закончится, никогда… Он слишком устал быть один, устал ждать, устал быть сильным — постоянно, каждую минуту, устал бороться и верить, верить, держась на одном упрямстве, из последних сил, что когда-нибудь Поттер вернется к нему, в свой — в их — дом, и все начнется сначала. Или хотя бы — продолжится…

Гарри молча обнял его, притягивая к себе, и воспоминания вдруг обрушились лавиной, будто устав выдавливаться по капле. Обрушились на них обоих — Драко откуда-то знал это, чувствовал, как всегда мог почувствовать все, что происходит с Гарри, в те полузабытые дни, когда они еще были вместе.

Поттер вздрогнул и только сильнее прижал к себе Драко — будто картины прошлого могли совершить невозможное и разделить их.

Они мелькали, врезаясь в сознание, впечатываясь в него яркими образами. Лицо Кингсли в зеленоватом пламени камина. Горькая складка губ Северуса. Холодный, бешеный огонь в глазах Поттера. Тускло поблескивающее лезвие ножа — прямо перед лицом Драко. Луна Лавгуд, закалывающая перед зеркалом волосы волшебной палочкой…

— Луна… — одновременно выдохнули они, отстраняясь и ошеломленно глядя друг на друга.

Она была здесь — теперь Драко был в этом абсолютно уверен. Здесь, на этой кровати, буквально только что… он еще мог почувствовать в воздухе пьянящий запах морской свежести от ее волос. Она была здесь, она плакала, и Поттер целовал ее, а Драко сидел рядом, обнимая его за талию и касаясь губами ее шеи, а перед этим была кровь, много крови, а до этого — красноватый отблеск факелов в подземелье, и безумные глаза Симуса Финнигана, и чертов столб, к которому были прикованы руки…

— Где она? — выкрикнул Гарри, мгновенно выпрямляясь и садясь на кровати.

Драко сжал зубы. У него были мысли на этот счет, и эти мысли ему совершенно не нравились.

— В лучшем случае — в своей спальне, — вздохнул он, беря Гарри за руку и рывком вставая с постели. — Пойдем.

У самой двери Драко остановился, будто почувствовав смятение Поттера, и обернулся, глядя на него таким взглядом, что тот на мгновение опешил.